Фонд идет в Долину смерти

Иван Бортник: «Мы понимаем, что далеко не всякая хорошая идея должна реализовываться через малый бизнес».
Фото Артема Житенева (НГ-фото)

Под этим мрачно-романтическим названием – Долина смерти – скрывается вещь довольно прозаическая. Так обозначают период в жизни изобретателя или, говоря современным языком, инноватора, когда он что-то уже придумал, но еще не воплотил. У него нет компании, которая производила бы товар, рожденный его идеей, у него нет товара, у него нет даже опытного образца. У него есть только идея и абсолютная уверенность в успехе. В Долину смерти никто не ходит, венчуристы, то есть люди, профессионально рискующие своим капиталом в надежде получить огромный куш от инновации, обходят ее стороной – риск потерять деньги слишком велик даже для них, вероятность успеха слишком близка к нулю. На помощь инноватору могут прийти только так называемые бизнес-ангелы – богатые родственники, друзья, сумасшедшие миллионеры┘ Поэтому у нас Долина смерти, труднопроходимая в любом государстве, непроходима в квадрате.

Вот уже десять лет в России существует Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере, который для краткости называют Фондом Бортника, по имени его бессменного председателя, доктора технических наук Ивана Бортника. Долину смерти он, естественно, благоразумно обходил. Но в декабре прошлого года вдруг решился и направил половину своего двадцатимиллионного (в долларах) бюджета именно на поддержку обитателей упомянутой долины.

«Запуску нашей новой программы «СТАРТ», – сообщил в беседе с корреспондентом «НГ» Иван Бортник, – способствовали два импульса. Один шел «снизу», от научных сотрудников, которые говорили нам, что у них есть много хороших идей, на которых можно организовать хороший наукоемкий бизнес, а инвесторы не соглашаются давать деньги, пока не будет изготовлен опытный образец и проведены первоначальные испытания. Второй импульс пришел «сверху», от Министерства образования и науки России».

Фонд объявил конкурс, в котором победители получают трехлетний контракт. Согласно этому контракту, в первый год они получают по 25 тысяч долларов – примерно столько на первом этапе и дают во всем мире. На эти деньги ученый изготавливает опытный образец, проводит необходимый НИОКР, и если за этот год он сумеет привлечь инвестора, контракт возобновляется, и финансирование его работы идет параллельно с инвестором. По словам Ивана Бортника, заявок пришло 2740.

«Мы еще не закончили их рассмотрение, но уже отобрали более четырехсот, – поясняет Иван Михайлович. – Похоже, что к концу мы отберем примерно 450–460 проектов. Практика других хождений в Долину смерти показывает, что «выживают» из них примерно от 1 до 10 процентов. Учитывая, что условия нашего конкурса очень жесткие, мы предполагаем, что несколько десятков программ приведут к созданию компаний с бюджетом примерно в миллион долларов».

Судя по всему, в фонде не боятся, что реализация этой программы будет содействовать утечке мозгов. Ведь ученые, причем не худшие, создадут свои фирмы и уйдут из науки.

«Я уже слышал подобные возражения, – поясняет Бортник. – Во-первых, такая утечка характерна для всего мира. Это нормально, это естественная утечка. Во-вторых, мы отбираем 400 проектов. В то же время у нас в России не меньше четырехсот университетов и не меньше четырехсот академических институтов. Получается, что на каждую научную организацию приходится в среднем по половине проекта. Если это развалит какой-нибудь институт или университет, то их давно пора было бы закрыть. Конечно, «средняя температура по госпиталю» здесь не работает, распределение проектов по этим организациям неравномерно, но те организации, которые получают у нас больше всего контрактов – Физтех, МГУ имени Ломоносова, Ленинградский политехнический, Томский государственный университет и так далее, – вовсе не возражают против такой ситуации, их такая «утечка» не развалит. И все же мы прислушиваемся к таким возражениям. Мы понимаем, что далеко не всякая хорошая идея должна реализовываться через малый бизнес. Для этого есть крупные промышленные предприятия, и поэтому со следующего года мы собираемся параллельно с программой «СТАРТ» запустить новую программу – «ТЕМП».

Суть этой последней программы – помочь крупным предприятиям освоить патенты, которые те купят у институтов, университетов или просто физических лиц. Покупая лицензию на патент, предприятие, как правило, встает перед проблемой провести дополнительные исследования или испытания. Подобные работы – не их функция, они все равно проводятся в крупных институтах и университетах. Задача программы «ТЕМП», в частности, – оплачивать для этих предприятий проведение необходимого объема НИОКР.

«С какими проблемами вы сталкивались при реализации программы «СТАРТ»?» – поинтересовался я. Ответ Ивана Бортника был вполне стандартен: «Были некоторые проблемы юридического толка, связанные с неопределенностью нашего законодательства в отношении интеллектуальной собственности, но главная – организационная. По нашим прикидкам, примерно тысяча заявок была отклонена экспертами только потому, что они плохо написаны. В будущем году мы планируем провести с учеными целый ряд семинаров о том, как правильно оформлять свои предложения».