Таинственное министерство

Центр науковедения Института истории естествознания и техники РАН по заказу "НГ-науки" провел очередной опрос отечественных ученых, на сей раз посвященный смене руководства Министерства промышленности, науки и технологий РФ.

Выяснилось, что основная часть опрошенных, осознавая, что в нашей стране существует министерство, призванное руководить развитием науки, не знает его точного названия, очень смутно представляет, чем оно занимается, и не ведает о недавней смене его руководства. И, если незнание учеными названия управляющего ими министерства может быть сопряжено с частыми изменениями этого названия, за которыми трудно уследить, то плохая информированность о происходящем в нем явно отражает тот факт, что отношения между Минпромнауки РФ и нашим научным сообществом не слишком близкие. Причем, если плохая информированность о деятельности этого министерства вузовских ученых выглядит вполне понятной - они подчинены другому ведомству, то незнание о происходящем в нем, например, представителей Российской академии наук трудно объяснить межведомственными барьерами.

Узнав в процессе опроса об очередной смене руководства Минпромнауки (вместо бывшего министра Ильи Клебанова и.о. министра назначен Андрей Фурсенко), большинство опрошенных выразило убежденность в том, что она никак не отразится на состоянии российской науки. Некоторые из респондентов указали причины (хотя этого от них не требовалось): отсутствие интереса к науке в современной России, ее убогое финансирование, безразличие к ней политической и экономической элиты и прочие тенденции, которые не способен перебороть ни один министр и преодоление которых требует куда более серьезных изменений, нежели смена руководства в одном отдельно взятом министерстве. Вместе с тем некоторая часть опрошенных связывает с Фурсенко оптимистичные ожидания, отмечая его деловые и человеческие качества. А прогноз тех, кто считает, что от смены министра станет еще хуже, мало понятен. (Один из респондентов, правда, вспомнил притчу о старухе, которая молилась за здоровье плохого правителя, поскольку помнила, что при каждом последующем правителе жилось хуже, чем при предыдущем.)

Второй вопрос породил более богатое разнообразие ответов. На роль наиболее подходящего руководителя Минпромнауки респонденты прочили и выходцев из самого этого ведомства, и правительственных чиновников, и представителей управленческого аппарата РАН, и действующих ученых, для выдвижения каждой из этих кандидатур находя соответствующие резоны. Однако чаще всего выбирался вариант "другое", наиболее типовая конкретизация которого выглядела так: "ученый (или бывший ученый) с опытом управленческой работы, например, директор какого-нибудь НИИ". Однако предлагались и менее тривиальные решения: пригласить на эту должность "какого-нибудь известного политика - выходца из науки, скажем, Евгения Примакова" или "авторитетного российского ученого, эмигрировавшего за рубеж, например, Роальда Сагдеева" и др. Ответ на данный вопрос давался и "от противного", к примеру, таким способом: "все-таки наукой не должны управлять связисты и матросы" (очевидно, с намеком на Владимира Булгака и Илью Клебанова).

Ответы на третий вопрос - "Кто был лучшим министром науки, начиная с 1991 г.?" - продемонстрировали, что большинство опрошенных не ощутило разницы между сменявшими друг друга министрами, а для части респондентов их имена оказались малознакомыми. Встречался и тотальный негативизм в отношении экс-министров, выражавшийся высказываниями: "никто", "лучшего нет, все - хуже", "никакой разницы, все были не очень" и т.п. И все же с небольшим преимуществом на первое место выдвинулся Владимир Фортов (14% голосов), от которого несколько подотстал Борис Салтыков (11%), а от Салтыкова - Михаил Кирпичников (2%). Один раз был отмечен Александр Дондуков, правда, в довольно своеобразной форме: "Я его не знаю, но фамилия понравилась". Остальные экс-министры - Владимир Булгак и Илья Клебанов - не были названы ни разу.

Бориса Салтыкова примечали как в позитивном, так и в негативном свете. В позитивном - как прогрессивного реформатора, запомнившегося своими разумными и решительными действиями, в негативном, например, так: "Лучшего министра не было, зато был худший - Салтыков, который многое сделал для разрушения нашей науки и пытался ликвидировать РАН".

Наиболее типичное пожелание новому министру (точнее, и.о. министра) промышленности, науки и технологий - реформировать это ведомство, отделив науку от промышленности и технологий и либо объединив ее в одном министерстве с образованием (как в большинстве развитых стран), либо выделив в самостоятельное ведомство, которого наука, по мнению опрошенных, заслуживает. Другие варианты пожеланий: "реформировать Академию наук" или, наоборот, "не конфронтировать с РАН", "думать о состоянии науки, а не о политических играх", "добиться успехов в финансировании науки", "стать первым успешным министром науки", "провести хорошую ревизию в ведомстве и инвентаризацию научных учреждений", "опираться в своей политике на мнение ученых", "суметь противостоять агрессивному антинаучному напору Кудрина и Грефа", "поддерживать и развивать отечественную технологию, наладить, наконец, ее внедрение в производство", "убедить отечественный бизнес в рентабельности отечественной науки" и т.д.

Отрадно то, что некоторые респонденты желают новому начальнику своего ведомства "хорошего здоровья", "успехов в работе" и т.п., что вселяет надежду на сближение Министерства с его подопечными.