Как Трамп «зачистил» агентство, занятое очищением природы

От мощи Федерального агентства по защите окружающей среды (EPA) осталась лишь грозная эмблема. Фото Reuters

Когда в 2016 году на президентских выборах победил Дональд Трамп, работники федерального агентства по защите окружающей среды (EPA) были в ужасе. Об их душевном состоянии после выборов писали в прессе. «Сотрудники EPA были в слезах. Некоторые сотрудники находятся в состоянии паники. Особенно тяжело переживающим новость сотрудникам были предложены психологические консультации. Некоторые федеральные служащие были настолько подавлены, что взяли выходной. Многие стали думать о том, чтобы уйти с работы», – писала вашингтонская газета.

В государственных агентствах часто работают профессионалы и энтузиасты своего дела. Работая на частные компании, эти химики, инженеры, биологи могли бы зарабатывать намного больше – федеральное правительство США платит не щедро. И вот теперь эти люди оказались перед фактом, что весь их труд, все проекты, над которыми они трудились последние восемь лет, пойдут насмарку.

Обманывать себя эти профессионалы не могли: еще только баллотируясь в президенты, Трамп предлагал полностью упразднить агентство EPA. Но такой резкий шаг показался ему, видимо, политически слишком рискованным, и ЕPA как агентство он оставил. Но, вступив на пост, президент сразу же пообещал отменить многочисленные правила по защите воды и воздуха, которые были введены в течение последних восьми лет при администрации Обамы.

Вскоре после вступления в должность Трамп назначил на пост главы EPA Скота Пруитта, заклятого врага агентства, не скрывавшего свои намерения свести работу по защите окружающей среды к минимуму.

Не прошло и года, как агентство начало помаленьку пустеть. И уже к 2018 году оно потеряло около 10% своих сотрудников. «Лучше работать в другом месте», – говорили люди в интервью Washington Post. «Я чувствовала, что пришло время уйти. Причина – безответственное сокращение ресурсов агентства, безрассудно ставящее под угрозу способность выполнять наши прямые обязанности», – сказала Washington Post Энн Уильямсон, ученый и давний руководитель отдела EPA в Сиэтле.

По данным обзора Washington Post, в отставку вышло немало самых опытных ученых агентства, а также молодых экспертов-экологов, готовившихся им на смену.

На сегодня, хоть уже и не такими темпами, EPA продолжает терять своих самых квалифицированных людей, у которых нет возможности передать свои знания следующему поколению научных сотрудников. «Никто не попросил, чтобы я обучал нового человека или сдавал кому-то результаты моих исследований, – сказал на радиоинтервью один из недавно уволившихся ученых. – Я просто вышел из кабинета и закрыл за собой дверь».

Разметав по свету специалистов по охране окружающей среды, правительство Трампа, которое активно поддерживали большие промышленные компании, принялось за обещанное им дело.

Одним из первых было отменено постановление под названием «Чистая энергия», направленное на сокращение выбросов парниковых газов электростанциями.

Но особенно досталось законам, защищающим реки и озера от загрязнения индустриальными и канализационными отходами.

Хотя Трамп часто говорит о своем желании иметь в Соединенных Штатах «кристально чистую воду», он назвал законы по охране воды, проведенные Обамой, «ужасными», «разрушительными» и «худшим примером произвола федерального правительства». Первым делом «полетели» постановления, защищающие реки от отходов угольной промышленности.

В течение десятилетий угольные заводы сливали токсичную воду с примесью ртути, мышьяка и других опасных загрязнителей в реки Америки. Тысячи километров рек и ручьев США были отравлены.

Только в 2015 году после многолетних исследований, сборов доказательств и политической борьбы EPА удалось провести новый закон, не позволяющий угольным предприятиям и шахтам загрязнять реки и озера. Агентство по охране окружающей среды подсчитало, что новое постановление будет предотвращать выброс в реки почти миллиарда килограммов токсичных металлов в год. Но победа была недолгой.

Новому главе EPA Пруитту потребовалось меньше месяца, чтобы отделаться от этого защитного закона.

Поля для гольфа превыше всего

Дальше – больше. В январе этого года администрация Трампа приняла решение позволить фермерам, землевладельцам и застройщикам сбрасывать загрязняющие вещества, такие как пестициды и удобрения, в тысячи рек и ручьев, а также уничтожать и осушать водно-болотные территории для строительных проектов.

«Я отменил одно из самых нелепых правил из всех», – похвастался Трамп на ежегодном съезде Американской федерации фермеров в Техасе. «Это было правило, которое отбирало у вас вашу собственность», – добавил он.

Дело в том, что одними из ключевых противников постановления Обамы и наиболее активными сторонниками нового законодательства были владельцы полей для гольфа, к которым, кстати, принадлежит и Трамп. Активы президента включают более десятка полей для гольфа.

Гольф как мощный удар по защитникам природы. Фото Reuters

По мнению экологов, это не просто уничтожение правил, введенных Обамой, к которому Трамп питает личную ненависть. Новые правила отменяют законы, вошедшие в силу в 70-х и 80-х годах, от которых зависит здоровье миллионов американцев.

Но и на этом дело не остановилось. Администрация Трампа и подмятое Агентство по защите окружающей среды сразу же облегчило городам возможность сливать неочищенные сточные воды в реки.

Во многих городах чиновники, стремящиеся к экономии государственного бюджета, с благодарностью отнеслись к новым правилам Трампа.

Иначе смотрят на это защитники окружающей среды. Если позволять патогенам течь в реки и заливы, то эта же самая вода с нечистотами будет возвращаться к своим первоначальным владельцам, заливая улицы и подвалы во время все ожесточающихся штормов.

«Это еще один пример того, как программа ослабления законодательства, связанного с защитой окружающей среды, угрожает нашим природным ресурсам и общественному здоровью, – сказала Бекки Хаммер, заместитель директора по федеральной водной политике в Совете по защите природных ресурсов в интервью с New York Times. – Если города сталкиваются с реальными проблемами стоимости, существуют и другие методы, которые не позволят попадать сточным водам в наши озера и реки».

Но Трамп и его сторонники озабочены не тем, что произойдет завтра в результате загрязнения окружающей среды. Они живут сегодняшним днем – сиюминутной экономической и политической выгодой: выборные власти многих городов стараются сократить расходы, чтобы избежать повышения налогов. Они обычно плохо действуют на рейтинги администраторов. И получается, что фермеры радеют о прибыли своего хозяйства; затухающая угольная промышленность пытается, сокращая расходы, продлить свое существование; строительные компании мечтают об обогащении. Всем этим сиюминутным пожеланиям с готовностью идет навстречу президент, заинтересованный больше всего на свете в сохранении собственной власти.

Но пока между постановлениями президента и внедрением их в жизнь стоит ряд общественных и административных преград. Американскому президенту, как ни крути, еще далеко до полного произвола. Многочисленные региональные организации по защите окружающей среды, ученые, юристы и активисты будут бороться с новыми правилами через суды.

Кроме того, в США хорошо развито гражданское общество, и всегда есть активные люди, которым небезразлична защита общественных интересов.

Одним из самых выдающихся людей, которому страна обязана питьевой водой из-под крана, был Джон Лиль. Дело было в начале ХХ века. Лиль жил и работал в скромном городе Патерсон в штате Нью-Джерси. Кроме врачебной практики Лиль интересовался тогда еще совсем новыми отраслями науки – микробиологией и эпидемиологией. В 1908 году в ответ на эпидемии тифа Лиль, сделавшийся в то время городским инспектором здравоохранения, приказал на свой страх и риск хлорировать местный резервуар. Лиль был в этом деле одним из первых, и ему повезло, что он не ошибся в дозировке – бактерии были убиты, а люди не пострадали. (Но это не помешало его согражданам подать на него в суд как на отравителя. К счастью, Лиль был оправдан.)

Хлорирование водопроводной воды, начатое в США Лилем, уничтожило в Америке холеру, брюшной тиф, массовые заболевания дизентерией и другие заболевания, передаваемые через воду. Уже к 1918 году более 1000 североамериканских городов использовали хлор для дезинфекции воды.

Результатом хлорирования было резкое уменьшение детской смертности, увеличение общей продолжительности жизни и возникновение привычки пить, не задумываясь, воду из-под крана.

Когда информация важнее демонстрации

Сегодня, более чем через 100 лет после первого хлорирования резервуаров, ключевым методом защиты качества воды является распространение информации.

Несколько месяцев назад юрист, публицист и общественный деятель Сет Сигел выпустил книгу под названием «Мутные воды. Что не так с водой, которую мы пьем», сделавшуюся немедленно одним из бестселлеров. В своей книге Сигел, который надеется превратить своего читателя если не в активиста, то в сознательно голосующего гражданина, суммирует работы ученых, отслеживающих проблемы с питьевой водой.

Как похоже на Россию, только все же... Фото Reuters

Например, химикат перхлорат, употребляемый как взрывчатое вещество в военной промышленности и пиротехнике, попав в воду, может нанести колоссальный вред беременным женщинам и их младенцам. Этот отслеживаемый правительством США загрязнитель (его строго-настрого запрещено спускать в воду) был тем не менее найден калифорнийским ученым в такой важной для водоснабжения реке, как Колорадо.

Но не только индустриальные отходы грозят здоровью граждан. Человека подстерегает никем не контролируемая фармацевтическая продукция, попадающая в питьевую воду.

Происходит это так: 60% взрослых американцев принимают в день хотя бы одно какое-нибудь лекарство. Антибиотики, антидепрессанты, снотворные, слабительные, антивоспалительные – все это частично вымывается из организма и в малых дозах попадает в канализацию, в реки и затем в резервуары питьевой воды. В 2008 году ученые провели расследование и обнаружили присутствие фармацевтических препаратов в питьевой воде 28 крупных городов Америки. Никто пока не знает, каков будет эффект такого лекарственного коктейля, но вряд ли он пойдет кому-нибудь на пользу.

Кроме того, в воду попадает немалое количество эстрогена, содержащегося в популярных во всем мире противозачаточных таблетках, в корме скота, которому скармливают этот гормон для ускорения роста, и в корме молочных коров для стимуляции молока. Более того, есть много химических веществ, предназначенных для неэстрогенных функций, но дублирующих функции эстрогена. Эти двойники эстрогена содержатся в удобрениях, пестицидах и во многих видах пластика, попадающего в воду в огромных количествах. (Даже стирка одежды из полиэстера приводит в конечном итоге к попаданию малых частиц вредного пластика в водопровод.) Поглощение эстрогенов и эстрогеноподобных химикалий плохо сказывается, по мнению ученых, на нашей репродуктивной системе.

Сигел приводит исследование биолога Лука Ивановица, изучавшего рыб в водах, наиболее загрязненных эстрогеном и схожими с ним химикалиями. В результате своего исследования Ивановиц обнаружил, что у подавляющего большинства обитающих в загрязненных водах окуней-самцов появились признаки самок – главным образом наличие яиц рядом с семенниками.

Прочитав книгу Сигеля, трудно беспечно пить воду из-под крана или оставаться равнодушным к загрязнению рек.

Сигел надеется, что его книга станет «прототипом для авторов в других странах, которые хотели бы написать книгу о питьевой воде в их стране». «Есть места, где питьевая вода лучше, чем в США, но я подозреваю, что во многих местах вода намного хуже. Люди всюду заслуживают право пить воду без страха быть отравленными», – пишет он.

Опасны химикаты, микробы и политики

В городе Лексингтоне в штате Вирджиния, где я живу во время учебного года, люди, «небезразличные к общественным проблемам», кучкуются в местном Совете по охране окружающей среды.

О водных ресурсах в регионе я поговорила с одним из членов совета директоров в отделе водоснабжения Чарльзом Уиндером. Мы встретились с ним в его лаборатории в Университете имени Вашингтона и Ли, где Уиндер преподает биологию. На лабораторном столе в круглых и прозрачных чашках Петри, используемых для культивирования микроорганизмов, синели и расплывались, как созвездия, маленькие точки. «Это бактерии фекальных масс из местной речки», – объяснил Уиндер.

Его команда обнаружила недавно в местной речушке большую концентрацию фекальных бактерий, указавших на то, что где-то в городской системе прорвало канализационную трубу и неочищенные отходы сливаются в воду. Эта информация была передана городу. Чтобы установить источник утечки, пришлось перерыть часть берега реки. В конце концов проблема была найдена и трубу починили.

Бактерии не угрожали питьевой воде города, но, как объяснил Уиндер, со скоплением бактерий в реках надо бороться. «Микробы фекалий заражают дикую природу, а контакт человека с патогенными микробами представляет опасность для здоровья населения», – сказал Уиндер.

Кроме того, говорит он, очень плохо, когда в речную воду попадают отходы, связанные с сельским хозяйствам: «Нитраты и фосфаты искусственных удобрений, попав в воду, способствуют росту зловредных водорослей. Цветение этих водорослей уменьшает кислород в воде, разрушая среду обитания рыб». Кроме того, загрязненные реки, впадающие в Чесапикский залив, могут привести к загрязнению пляжей, и это тоже представляет опасность для окружающей среды и здоровья людей нашего региона.

Но, несмотря на угрозу защите окружающей среды со стороны администрации президента, Уиндер настаивает на оптимизме. Как преданный делу преподаватель Уиндер надеется на силу образования и воспитание нового поколения будущих биологов и активистов: «Студенты очень восприимчивы к защите качества воды... После того как мы тестируем воду и студенты воочию видят в воде бактерии, они начинают хорошо понимать, как наша цивилизация может сказываться на качестве воды, без которой жить мы не сможем».

Вашингтон