Из дневника политика, проехавшего 38 дней по своей стране

Автор путевы заметок на фоне глубинной России. Фото со страницы Никиты Исаева в «ВКонтакте»

Еще в детстве  в спортлагере мне запомнился велопробег на 21 км (как нам поясняли вожатые, «по пересеченной местности»). Думаю, это было мое первое приближение к тому автопробегу по России, которое мне этим летом удалось совершить.

Причем нынешнее путешествие предполагало не скоростные рекорды, а реальное погружение в социальную, политическую, экономическую жизнь людей России, попытку понять их проблемы, трудности, ценности, их отношение к самим себе, к стране, обществу, власти…

Уже на въезде во Владимирскую область встретился мне интересный персонаж. Мужик сидел у дороги на... двух кроватях. Я его было пролетел, но затем подумал, что это может быть интересный сюжет для фильма. Короче, вернулся.

Он торгует на трассе кроватями всех размеров. На заказ. А те, на которых сидел, были рекламой спальных шедевров. За 12 тысяч – двухместная 180 х 160 любого из 15 цветов.

Возле него терлись «бизнесмены» помельче – местные жители, торгующие черникой, собранной неподалеку.

Первый пункт нашего путешествия – село Филипповское Кержачского района Владимирской области.

Я сделал этот крюк, дабы увидеть, где будет расположена резонансная мусорная свалка, против которой выступали не только жители этого села, но и, как говорится, широкая общественность. И это неудивительно: свалка должна была занять у роскошного леса 1200 гектаров для бытовых, медицинских и даже, как поговаривают, химических отходов.

Кержачский район граничит с Московской областью, и жители Подмосковья были тоже встревожены этой экспансией.

В Струнине на улице поговорил с прекрасными женщинами-пенсионерками и дамами предпенсионного возраста. Они – работники образования, преподают в Мытищах Московской области, ибо во Владимире для них вакансий нет. Поездка в Мытищи занимает 2–2,5 часа, электричка отходит в 5.45. Но зарплата приличная – 40 тысяч, вот и живут в таком жестком режиме. Работали бы дома – получали бы меньше.

Владимир встретил меня жарой. Собственно, погода подсказала и тему первых разговоров с людьми на улицах. Оказалось, что многие горожане уже знают о том, что глава Сбербанка Герман Греф, встретившись на каком-то форуме с губернатором Светланой Орловой, пообещал ей, что найдет средства на то, чтобы в центре появился фонтан. Греф слово сдержал.

Я гулял по центру, когда начал крапать дождик. И это только обрадовало участников праздника «Владимирская вишня». Правда, торговали праздничной ягодой в «базовой комплектации», то есть немытой. Это объясняется тем, что даже в центре пока есть улицы без водопровода и канализации.

Но проблема ЖКХ и его тарифов все-таки остро не стоит. Выделяются другие беды: предпринимательство уходит из области в соседние и дальние регионы, ибо своя власть с местным бизнесом не работает. Говорят, что предпочитает заезжих, хотя те часто оказываются нарушителями законов.

Местные СМИ мало что значат, потому как усвоили: критика, мягко говоря, не приветствуется. Публичная политика тоже не в моде. Надо ли  удивляться, что на недавние выборы пришло 28% граждан? 

Мне кажется, это так типичною.

Население понимает ту легкость, с какой депутаты, чиновники голосуют за любой вариант пенсионной реформы, спущенный сверху. Людям просто открылись зарплаты и пенсии депутатов Госдумы. Когда местные парламенты не смогли скрыть высокие выплаты своим «слугам народа». Но мы уже закалены так, что любым нерешенным проблемам всегда предпочтем праздник. 

Вот и я во Владимире ем праздничную вишню. Приехал бы вчера –  попал бы на День огурца. А на завтра обещают Сабантуй. 

Но мне пора ехать дальше. 

Кстати, бензин А-95 во Владимирской – 44,5 руб., в Московской – 46,5–47. Обед из трех блюд в кафе «Обломов» – 1200 руб. Стакан вишни (некрупной, хотя и обещали с грецкий орех) – 100 руб.

Цветной фонтан от Сбербанка – 200 млн руб.

Из Рязани мы поехали к Сергею Есенину в его село Константиново:  «Я гражданин села/ Которое лишь тем и будет знаменито,/ Что здесь когда-то баба родила/ Российского скандального пиита».

В самом селе крестьяне орудуют крутыми газонокосилками, ресторан украшен огромным портретом Сергея Александровича. Обеденное меню примерно до 450 руб. на человека, но и порции как для лилипутов.

Вид на Оку прекрасен. Однако некие ушлые господа уже начинают в русле реки незаконно строить себе коттеджи, дорогу перекрыли, землю переводят из рекреационного фонда. Впрочем, какая это новость для России? Губернатор Николай Любимов скорее на стороне народа. Придумал для него «зеленые бумаги» – своего рода вездеход по властным инстанциям, чтобы люди могли попадать со своими проблемами к чиновникам, не просиживая дни в приемных.

В Константинове один из косарей встретил меня предложением испить самодельного вина, хоть сам не пьет. Говорил мне: «Все правильно в твоих выступлениях по ТВ, но слишком резко.  А те, что напротив тебя в телевизоре, мне кажется,   они жизни не знают».

Как я понял, этому косарю денег много не надо – лишь бы хватало на сигареты да на еду. Есть сад-огород на заднем дворе с картошкой и луком. 61 год мужику – работает жена, а он сидит с внуком, готовит с ним летние домашние задания. Показал свою баню, но запретил ее снимать, ибо над ней трепещут красные флаги (которые, по его мнению, мне не понравятся).

В Рязани я узнал, что женщин в этой области существенно меньше, чем мужчин, которые к тому же много пьют. Среди молодых немало игроманов и наркоманов (сегодня уже неизвестно, что страшнее).

В то же время Рязань – город десантников и конвоиров. Здесь готовят кадры для ВДВ и Федеральной службы исполнения наказаний. Неожиданно ко мне подошел мужчина, который выделялся брюками на лямках. Оказался бывшим зампредом ЦБ России времен Эльвиры Набиуллиной (1991–1993 годы). Зовут его Владимир Рассказов.

Он ушел из ЦБ якобы потому, что не был согласен с Геращенко, устроившим «черный вторник». На минувших президентских выборах поддерживал Грудинина. Базовые тезисы Владимира: народ – стадо баранов, власть улетела в космос, коррупция в стране – основа всех бед. Глобальные проблемы решит снижение расходов на госаппарат. Такая вот позиция.

У мусорной свалки может быть свой неповторимый дизайн. Фото со страницы Никиты Исаева в «ВКонтакте»

Наша боль – свалки и городское хозяйство

Интересный факт. За 100 лет Тамбов стал в четыре раза меньше, чем он был во времена Антоновского восстания. Приехал я в город уже ночью, в дождь. С начальником «Тамбовэнерго» Николаем Богомоловым мы позавтракали – и в храм. Разговор с отцом Георгием вышел честный, даже диссидентский. Священник произвел на меня доброе впечатление. Потому что я верю лишь служителям культа, понимающим, что с нынешним подходом светской власти и церковного руководства к стране последнюю можно и потерять.

А далее был и.о. губернатора Тамбовской области Олег Иванов, с которым мы поговорили часа полтора. Понял, что этот человек дело свое знает, говорит напрямую с тем, кто приехал из Москвы. Причем о том, что думает о делах в стране. И это вызывает уважение. Иванов направил меня посмотреть объекты здравоохранения. Я выбрал перинатальный центр и областную больницу Святого Луки.

Первый объект типовой. Это то, что делает Ростех по всей стране.

Второй характеризует примерный уровень медицины в области. Выглядит все очень достойно. Оборудование американское, немецкое и российское. На мой вопрос главврачу, как он относится к тому, что Госдума решила запретить часть иностранных лекарств, он ничего не ответил…

Волга – это что-то сакральное для меня. Так было всегда. Кажется, кто-то в детстве, а может еще и в утробе, пронзил меня этим состоянием души. Находясь рядом с этой рекой, я чувствую ее бесконечное первенство над всем вокруг. И надо мной. Странное, немного гнетущее, но живое ощущение мощи.

Много жалоб приходит из Саратова на «общую боль» страны – свалки и городское хозяйство. А в поселке Воробьевка, построенном специально для многодетных семей, люди, живущие там, испытывают острую нехватку объектов инфраструктуры. Земли многодетным начали выдавать с 2013 года, и по плану на 1268 участках должны быть в скором времени построены и школы, и детские садики. Однако этого до сих пор ничего нет. Как и дорог, центрального водоснабжения, газификации.

В Саранске, столице Мордовии, поехал смотреть городскую свалку бытовых отходов. Искали-искали – не нашли. Даже с местными жителями. Они просто не знают, где эта свалка. Я напрягся и узнал, что ее закрыли три года назад и открыли новую, которую найти невозможно, ибо это уже не свалка, а европейский полигон без запаха.

Весь Саранск в ярких домах, где даже хрущевки желтые, зеленые, синие. Глаз радуется. Что внутри? Нормальный дом. Горячая вода, канализация и прочие дела. Как у людей.

Кстати, ипотека здесь – 5% в год. Обманутых дольщиков в республике нет. Вечером был футбольный матч на «Мордовия-арене». Поговаривали, что ее будут разбирать после мундиаля. Ан нет, стоит! На матче первой лиги с нижегородской «Олимпией» было 28 тыс. человек. А фанзону ЧМ-2018 в Саранске посетило 400 тыс. человек! Больше, чем все население города. Сегодня в каждом районе Саранска выстроен физкультурно-оздоровительный комплекс.

Но не все сказочно. Главная беда – это низкие зарплаты у людей. Хотя промышленность не жалуется на отсутствие инвестиций. Сельское хозяйство – по дороге к Саранску через каждые полкилометра поворот на агрофирму. Все засеяно, уже что-то собирают. Мосты и дороги строят, ремонтируют их быстро и не мешая проезду. В городе международный (!) аэропорт. Напомню: 315 тыс. населения.

В Оренбурге знаменитых платков лично я не встретил. Зато бросились в глаза центральные площади с раскуроченной плиткой. Как-то странно это для газового региона мировой газовой державы. Может быть, рабочих рук не хватает? Но тогда откуда на улицах столько представителей бывших среднеазиатских республик? Многие из них демонстрировали явную незанятость каким-либо делом.

Второе, о чем мне было поведано активными собеседниками, – это пьянство. Есть такая местная особенность: люди могут устойчиво пьянствовать даже на свою пенсию. Им в этом помогает дешевый контрабандный алкоголь из близкого Казахстана.

О напитке из боярышника, ракете «Сармат», американских санкциях и других геополитических феноменах можно узнать от моих оребургских собеседников.

Почему пустеют деревни

Оренбургский губернатор Юрий Берг объясняет населению разруху и депрессию тем, что, мол, регион является донором, и 70% налогов идут в Москву. Одни люди еще этому верят, другие считают сказкой. Какая сторона права, я судить не берусь. Сошлюсь только на Мордовию, которая без газовой подпитки делает свою республику передовой. Газовая Тюмень вкладывается в красивый фасад… А здесь ни фасада, ни города-сада. Кажется, я заговорил стихами.

В оренбургской реальности, мне показалось, преобладает суровая проза. Посетил бывший колхоз «Заря» в поселке Марьевка Сакмарского района. Встретился и записал историю фермеров, у которых рейдеры отжали и бизнес, и земли. Причем не для развития сельского хозяйства, а для перепродажи, сдачи в аренду и пр. Тоже абсолютно обычное для многих регионов страны беззаконие.

Уфа, столица Башкирии. В отеле спустился на завтрак в ресторан. Работает канал «Россия-24». Идет репортаж из Сирии. Обычный набор: гранаты, боевики, инородцы, Восточная Гута. Далее – морской эпизод: крейсер «Томск» бьет по вражеским кораблям. Слушаю это краем уха и как-то вот именно сейчас, во время поездки по стране, отчетливо понимаю, почему в народе все время сидит эта чудовищная молитва: «Лишьбынебыловойны…»

В Стерлитамаке я встретился с человеком, который не молится, но протестует. 18 июня житель Стерлитамака Ильдус Хусаинов уведомил местные власти о том, что он объявляет бессрочную голодовку и селится в палатке перед зданием местной управы.

Предприниматель, как ни старался, не смог отвоевать свои торговые точки от сноса и захвата. Говорит, на диалог власти не пошли и ликвидировали киоски вопреки Земельному кодексу РФ и Положению о проведении конкурсов/аукционов. И все для того, чтобы отдать землю некой строительной компании, которая намерена на этом месте возводить жилой дом. В результате кулуарных договоренностей администрации и застройщика Хусаинов лишился своего дела, а его семья – доходов кормильца. После нашей встречи с ним голодовку прекратил. Но, как выяснилось, ненадолго. Наши активисты из регионального штаба снова сообщают, что Ильдус голодает, власть только сделала вид, что пошла ему на уступки.

В Челябинске я нашел две темы для федеральных СМИ.

Во-первых, это экологическая ситуация, давно волнующая всех жителей региона, задыхающихся от выбросов промышленных предприятий, свалок, машин и прочих загрязнителей.

В-вторых, это обманутые дольщики, коих в городе и области около 6 тыс. и которыми никто не занимается. А они уже готовы выходить на протест куда угодно. А это не «противники пенсионной реформы», эти будут стоять за свои украденные квартиры и могут пойти на самые разные меры. Однако губернатору Дубровскому, кажется, все равно. Как говорят местные, он уже мысленно «собрал чемодан» и попрощался со своим креслом. Человек устал от региона, а регион устал от его равнодушия.

Я с представителями дольщиков (около 100 человек) встречался. Они рассказали о том, как областная власть заняла привычную для всех регионов позицию – имитировать бурную деятельность: создавать «дорожные карты», указы губернатора, обещать и увещевать, давать отчеты на своих сайтах и в своих «независимых» СМИ кивать на Москву.

Кстати, в Челябинске недавно был отреставрирован памятник Ленину. За 15 млн руб. Надо же! Это была самая важная проблема, волновавшая горожан.

В Кургане я понял, как иногда находчива и смекалиста бывает региональная власть. Губернатор области Александр Кокорин и его заместитель Александр Карпов придумали выход из ситуации с домом на ул. Гагарина, 11.

Жильцы аварийного жилья не один год обивали пороги власти, требуя расселения. Но начальникам все было недосуг. Но вот в начале нынешнего июля губернатора осенило: он предложил отдать всех проживающих в доме детей «на передержку» в приют, а их родителей переселить в общежитие! Видимо, мэр Кургана Сергей Руденко настолько «крепкий хозяйственник», что во вверенном ему городе иных вариантов расселения граждан и не найти.

И еще о Кургане. О поразившем меня отношении властей города и области к памяти своих воинов-афганцев и героя России майора Романа Филиппова, погибшего в Сирии в феврале нынешнего года.

Мемориал нашим героям в центре Кургана находится в разваленном состоянии. Он заброшен, несмотря на обещания руководителей провести ремонт, на который уже выделены деньги.

Как можно при этом смотреть людям в глаза? Такое отношение к памяти героев, конечно, требует усилий рук и души. Безусловно, легче устраивать «патриотические» ток-шоу, кричать о величии державы, рвать на себе рубаху из-за «любви к Родине».

Но у меня в тот день слезы наворачивались от другого. Больше о Кургане у меня слов нет.

Метро отменяется.

В котлованы запустим рыбу

До посещения Тюмени я считал, что этот город хороший и сытый. Ну, а как иначе с нефтью и газом? Все предпосылки к этому есть: расходная часть бюджета в прошлом году была более 142 млрд руб. На одно только образование ушло 20,5 млрд руб. На физкультуру и спорт было выделено 3,5 млрд.

Но, попав в Тюмень, я почувствовал, что газовые и нефтяные трубы, бьющие под окнами горожан, осыпая их купюрами, – это миф.

Всего лишь 30% тюменских доходов от нефти и газа. При этом у них забрали базовый налог НДПИ в пользу федерального бюджета, который напоминает мне бермудский треугольник.

Поэтому у нынешнего губернатора Александра Моора задача непростая: в 2018 году бюджет области распух. Расходная часть выросла до 174 млрд, а дефицит – почти до 40 млрд руб.

Софинансирование же федеральных программ в этом году будет уже на уровне 22% вместо прежних 95%. Сможет ли преемник Владимира Якушева справиться с такой финансовой нагрузкой, не влезая в долги, гадать не берусь.

Интересно, что сельское хозяйство здесь собирает по 30 центнеров хлеба с гектара. В регионе развивается туризм (Тобольск, горячие источники, история и биография областного центра).

Да и люди – куда деваться – с умом тратят деньги. Летняя Тюмень показалась мне теплой, даже жаркой. Сервис выглядел московским. Как, впрочем, и цены.

В Омске разговор с людьми мне, москвичу, был более понятным. У них нет своего говора, как, например, в Поволжье, на Урале и даже в Рязани. И мыслят омичи почти по-столичному.

Омску в Советском Союзе как городу-миллионнику было положено метро. Его разрыли уже в России за 13–15 млрд руб. Бросили котлован, при этом обслуживая за 700 млн руб. в год, а сейчас ищут миллиард, чтобы его зарыть. А хитроватые мужики-охранники предлагают запустить туда толстолобика.

Очень болезненная тема для Омска – дольщики. Их в свое время, «попользовав», слили местные коммунисты. Пытаясь расторговаться с властью, КПРФ использовала дольщиков в своих целях, однако потом, после того как поняли, что с врио губернатора они тягаться не могут, выбросили отчаявшихся людей на обочину. После моего визита на переговоры с дольщиками вышел заместитель губернатора – и, слава богу, сейчас ведутся переговоры по вопросу выделения новых участков под застройку. Посмотрим.

В Новосибирске мне тоже немало поведали про неблагоустроенность улиц, «искалеченность» дворов точечной застройкой, развал общественного транспорта, отсутствие внятной промышленной и инвестиционной политики.

Вместе с проблемами городского хозяйства на повестке в этой области остро стоит и такая проблема, как дележка общенародного достояния. Еще внимание общественности Новосибирска, как никогда, приковано к государственным закупкам, земельному вопросу и проблемным объектам долевого строительства.

Новосибирская область – часть красного пояса России. КПРФ имела все необходимые возможности для дальнейшего усиления своей политики в разных сферах жизнедеятельности города.

Однако две последние крупнейшие избирательные кампании, проходящие на территории Новосибирска, показали: коммунисты самоустранились. Партийцы отказались от борьбы, а соответственно и от амбиций. Люди это понимают и более последователям Ильича не верят. Сибиряки ждут оживления политического поля и остро нуждаются в новой политической силе, которая перезагрузит систему.

Сможет ли новый губернатор Травников справиться со всеми задачами – покажет время. Я же 26 сентября навещу этот регион еще раз.

Все на борьбу с бобрами!

В Томске я думал о Чехове. Антон Павлович в 1890 году ехал на Сахалин. Остановившись в Томске, он нашел город крайне плохим: «Томск гроша медного не стоит… Скучнейший город… и люди здесь прескучнейшие… Город нетрезвый… Грязь невылазная… »

Благодарные томичи за этот отзыв водрузили ему памятник в 2004 году с таким комментарием: «Антон Павлович Чехов в Томске глазами пьяного мужика, лежащего в канаве и не читавшего «Каштанку».

Подражая Чехову, я написал свой отзыв о Томске. Вот его фрагмент: «Томск – странный город. Я многого от него ждал, а вот сейчас не пойму, кто это придумал так много от него ждать? Он не самый малый. Но и не Новосибирск… В городе не чувствуется запаха водки. Водка, она ведь от грусти человеческой… Вот, например, у омичей этот запах есть.

Правда, у томичей в отличие от других областей появилась своя инновационная программа по борьбе... с бобрами. Эти маленькие труженики, по мнению властей, натурально «задушили» регион своей неуемной жаждой жизни и любовью к созданию хаток».

Кемерово показалось мне довольно большим и неуклюжим городом. Но чистым и ровным. И живут в нем ровные люди. Они не улыбаются, стараются быть строгими. Даже немного переигрывают в своей строгой театральности или театральной строгости.

Проблемы здесь житейские и тоже без отклонений или сибирской специфики. И нет тут своей самобытной проблемы. А вот трагедия есть.

«Зимняя Вишня» легла на здешних людей тяжелым покрывалом тупой, незатихающей боли.

Симпатичная девушка-журналист мило беседовала со мной. А когда разговор коснулся «Вишни», она вся напряглась и была готова остановить танк. Она бы не позволила ни мне, ни кому другому возвращать ее в то страшное пожарище…

Но мне довелось переговорить с трагически знаменитым местным лидером Игорем Востриковым. Он, потеряв в огне «Зимней вишни» всю свою семью, возглавил митинг протеста горожан против властей, допустивших такое. Власть трепетала перед разъяренными людьми. Перед ними вставал на колено замглавы региона. И тогда Игорь Востриков, ставший лицом протеста, попросил людей разойтись. А позже... выдвинулся в депутаты.

Хотите рейтинг – платите деньги…

Барнаул – самый смешной город на свете, который я видел. Без дураков. И это не про «было бы смешно, когда бы не было так грустно».

Здесь просто многое забавно, и люди этому улыбаются. Мне кажется, они забили на все и улыбаются. У них здесь есть автобус маршрута «5,5», салон красоты «Моцарелла», морковка длиной 32 см на столе у молодоженов, русский ресторан «Шанхай»... Но это все юмор.

А вот в Горно-Алтайске нас ждала уже сатирическая ситуация.

На что нам стали жаловаться местные жители? На стандартные для глубинки проблемы, но с налетом местного колорита. Например, в Горно-Алтайске самый высокий тариф на электроэнергию по федеральному округу, слабо развита транспортная сеть, не развит железнодорожный транспорт, а воздушный вообще отсутствует.

Серьезные проблемы в сельхозотрасли: в последние годы произошло снижение плодородия земель, стравливание пастбищ. Предприниматели жалуются на политику «удушения». Хватает в Горном Алтае и традиционного «супового набора»: низкие зарплаты на селе, необеспеченность жильем, неудовлетворительное состояние инженерных коммуникаций и жилищно-коммунального хозяйства, имеющих износ более 60%, грязь на улицах, разруха, которая, как мы знаем, начинается не в клозетах.

Но оказывается, губернатора Горного Алтая Александра Бердникова критиковать всем строго запрещено. Говорят, он не терпит даже малейшего намека на критику, и может крепко «по батюшке» послать подчиненных на совещаниях.

Кстати, несколько лет назад Бердников жаловался СМИ на то, что у него вымогают деньги за повышение рейтинга. Просто его удивило, что за несколько дней его рейтинг в таблице регионов опустился с 15-го на 81-е место, и якобы ему ответили: «Платите 1,5 млн руб. – и вы снова в лидерах». Как ни поверни эту ситуацию, это очень интересно!

Очень неожиданно, посетив моего читателя и зрителя Владимира Рудковского в селе Вознесенка Красноярского края, мы записали интересный разговор с этим русским человеком, как говорится, «от земли». Разговор начался со святого источника, где в 1897 году после ранения на Дальнем Востоке наш император Николай II, двигавшийся из Владивостока в Петербург, исцелился после омовения. Но эта история стала только началом современного и актуального интервью.

А вот в самом Красноярске мне самому предложили дать интервью на 25 минут. Предупредил, что буду местную власть критиковать открыто. Ответили: «Нет проблем, у нас свобода слова». Но во время первой же рекламной паузы мне сказали «О! Это было жестко». Никто меня, правда, не остановил, в том же стиле проговорили и дальше. И это, считаю, нормально. Дальше была дорога Абакан–Иркутск. Почти 1500 км. Со всеми вытекающими из этого марафона проблемами.

Любопытно ведется политическая агитация в Иркутской области. У коммунистов и единороссов она поразительно одинакова. Ставка на политические проклятия: все сволочи, все развалили, мы все исправим, расскажите о ваших проблемах и напишите заявку.

Самая тяжелая в мире голова Ильича

…Либо это просто уже был четвертый час ночи, либо это и правда очень милый городок Улан-Удэ. Даже город. Самая большая голова Ульянова-Ленина здесь: 7,7 метра, 32 тонны. В Книге рекордов Гиннесса. Зачем? А чтоб любовь народная не утихала.

Чита видится любопытной. Во многом от того, что Чита (как и Благовещенск) кажется забытой Москвой территорией. Хабаровск и Владивосток в повестке, а эти – нет. Отсыпаюсь во Владивостоке по местному времени. Приближалось завершение моей поездки по нашей с вами стране…

В 17.00 по Сахалину вместо обсуждения проблем области у меня дискуссия с жесткой аудиторией поклонников внешнеполитического курса президента страны. Они решили под камеры препарировать «молодого зарвавшегося либерала из телепрограммы «60 минут».

О резулитатах дикуссии расскажу как-нибудь отдельно.

Главный вывод из путешествия: нельзя чувствовать свою страну и себя своим в ней, если дальше своего забора не двигаться никуда.