Анна Кроткина
«Я его нашел! Он смотрит дурацкий фильм о тотальной слежке за гражданами». Фото Reuters
Семь лет назад молодому человеку по имени Алексей, студенту Йельского университета в США, очень захотелось получить работу финансиста на Уолл-стрит в фирме UBS. Алексей был из семьи иммигрантов из Ташкента и, как многие выходцы из других стран, понимал американский стиль деловых писем, с их неизбежным описанием собственных достоинств и достижений, слишком прямолинейно, без необходимых нюансов. Чтобы впечатлить потенциальных работодателей, в дополнение к традиционному резюме и письму он решил приложить видеозапись.
Видео Алексей заснял в формате интервью, по типу тех, что проводятся со знаменитостями. Голос за кадром называет Алексея образцом и источником вдохновения для окружающих его людей. «Успех – это внутренняя трансформация, а не внешнее событие», – объясняет Алексей. «Игнорируйте неудачников», – советует он.
Слова Алексея перемежаются с кадрами, где он в гимнастическом зале с гантелями и штангой, на теннисном корте с ракеткой и в бальном зале с полуодетой балериной. Видео можно принять за любительскую пародию на американских бизнесменов вроде Дональда Трампа.
На работу Алексея, естественно, не взяли. Однако эта запись стала предметом шуток и обсуждений на Уолл-стрит, и кто-то смеха ради поместил ее на YouTube. В скором времени сотни тысяч пользователей Интернета загрузили и посмотрели злосчастное видео. Об Алексее и его резюме одна за другой стали появляться статьи в традиционных СМИ. В New York Times вышла статья под названием «Резюме, над которым смеется весь мир».
Алексею же было не до смеха. «Это ад», – признался он в одном из интервью. Два года назад ему пришлось сменить имя и фамилию – ведь видео с его именем, снятое им, когда он еще был студентом, продолжало висеть в Интернете. Жизнь Алексея, кажется, стала налаживаться, но в прошлом году (по сообщению интернет-портала IvyGate) он умер в возрасте 29 лет от инфаркта в результате передозировки какого-то наркотика или лекарства. Бедный Алексей пал жертвой не только человеческой жестокости, часто весьма мимолетной, но и новой технологии с ее безбрежными возможностями коммуникации и неумением забывать информацию.
Хотя сам Алексей не размещал свое видео в Интернете, а лишь послал его в фирму, где надеялся получить работу, история эта может послужить предостережением всем пользователям Интернета. В век электронной коммуникации все, что размещается нами и о нас на страницах Facebook, в блогах, в YouTube, может оказаться нестираемым свидетельством наших ошибок.
Письмо, посланное приятелю по электронной почте, может быть перенаправлено и оказаться достоянием любого числа читателей. Ваши дети могут писать любую чепуху о себе, о вас в своих блогах (более половины из них пишутся детьми и подростками), а ваши друзья и недруги смогут эту дребедень прочитать.
Для кого мы пишем письма на «доске»
Согласно нескольким исследованиям, большая часть всех блогов (37%) представляет собой дневниковые записи на тему личной жизни и личных переживаний (прощайте, тетради и стопочки писем, запертые на ключ в старом секретере!). Так что риск оказаться предметом сплетен весьма велик. Ваши покупки, ваши поиски информации в Интернете, ваши контакты в Skype – все эти фрагменты вашей жизни, перекопированные множество раз рекламными агентствами и интернет-компаниями, никогда не исчезнут из Интернета и могут быть найдены с минимальной затратой усилий в дальних закоулках серверов. Чтобы помочь людям освобождаться от бремени бесславий или непреднамеренных откровений, в Европе был принят закон под названием «Право быть забытым», но закон этот столь расплывчат и так часто вступает в конфликт с законами о свободе слова, что, как правило, эффективность его не велика.
Но кому в конце концов может быть интересен наш жизненный хлам, фрагменты и обрывки нашей повседневности? В подавляющем большинстве случаев персональная информация в США используется коммерческими структурами. Кто вы по профессии, сколько вам лет, ваш пол, ваши интересы – выявляется в Интернете в мгновение. Все ваши «лайки» и «твитты», покупки и поиски подвергаются анализу. Несколько месяцев назад небольшая компания в Калифорнии выпустила новую программу под названием Five, которая может дать вам возможность посмотреть на себя с точки зрения интернет-коммерции. Анализируя язык постов в Facebook, программа определяет наличие в вашем характере пяти компонентов: открытость, общительность, дружелюбие, трудолюбие, неврастения.
Программа позволяет пользователям понять, как их видят рекламные агентства. «Люди с более открытым характером любят сидеть в кафе, и у них более интересная обстановка в квартире. Таким людям подходят рекламы Ikеа. Неврастеники часто беспокоятся о своем здоровье – им подойдут рекламы витаминов», – рассказал в интервью для New York Times один из основателей компании Никита Биер.
Кроме частных компаний персональными данными может заинтересоваться государство. После теракта в Нью-Йорке правительство в США усилило бдительность и начало беспрецедентный в Штатах сбор информации о собственных гражданах. Если верить президенту Обаме, государство ограничивается сбором метаинформации, то есть «никто не подслушивает ваши телефонные разговоры». Собирается лишь информация о том, куда и кому вы звонили и сколько минут разговаривали. Подавляющее большинство этих сведений государству не интересно, тем не менее информация собирается на всякий случай – вдруг пригодится.
Неприкосновенность личного пространства, понятие «мой дом – моя крепость» всегда были основой американского образа жизни. Неудивительно, что к сдаче этой крепости американцы относятся неоднозначно. Согласно недавнему опросу, проведенному Исследовательским центром Pew, американцы обеспокоены отсутствием защиты персональных данных в Интернете. Больше всего они опасаются за сохранность информации, касающейся их здоровья и содержания частных бесед и писем. Меньше всего американцев заботит обнародование информации об их покупках, их религиозных и политических убеждениях.
81% американцев, пользующихся Интернетом, считают, что делиться личной информацией в соцсетях небезопасно. 68% подозрительно относятся к смс, 46% не чувствуют себя комфортно, обсуждая личные дела по мобильному телефону. 91% считают, что контроль над личной информацией потерян и коммерческие компании поступают с ней, как им заблагорассудится. Большинство опрошенных думают, что нужно что-то делать для приструнения частных компаний. Две трети считают, что правительство должно оказать помощь в защите граждан от произвола в Интернете. Но большинство не имеют никакого представления о том, что именно следует делать, и продолжают пользоваться Интернетом и мобильными телефонами, махнув на все рукой. Более того, 55% согласны делиться персональными данными при условии, что сайтами можно пользоваться бесплатно.
На условиях полного разглашения
Меж тем, по мнению многих юристов и инженеров-компьютерщиков, бороться с создавшейся ситуацией не так уж сложно.
Своими мыслями на эту тему поделился со мой профессор юриспруденции в Университете имени Вашингтона и Ли в Виргинии Джошуа Фаирфилд. По мнению Фаирфилда, прежде всего необходимо урегулировать коммерческие отношения между пользователями Интернетом и интернет-компаниями. Когда человек заводит страницу в Facebook или Twitter и кликает на кнопку «принимаю», он только смутно догадывается, что меняет какие-то свои права на право пользованием сайта. «Контракты, на которые мы постоянно соглашаемся, скачивая ту или иную программу или заводя электронный почтовый ящик, написаны на юридическом жаргоне. Если их распечатать, они окажутся на десятки страниц, так что прочитать их и разобраться в их содержании нереально. В результате мало кто понимает, что наша информация может передаваться из одной компании в другую любое количество раз», – поясняет Фаирфилд.
«Единственные люди, которые эти контракты читали, это юристы, которые их писали», – говорит он. По мнению Фаирфилда, если бы мы понимали, на что подписываемся, мы могли бы не позволить интернет-фирмам продавать нашу информацию до бесконечности и таким образом ограничили бы бесконтрольное распространение фактов, связанных с нашей личной жизнью. Что же касается пользователей за пределами США, то, по мнению Фаирфилда, «их переход на систему национальных серверов не является конструктивным решением проблемы». Страны, которые пытаются ограничить доступ своих граждан к поисковым системам и сайтам Интернета, делают это, по словам Фаирфилда, не для защиты персональных данных своих граждан: «В Китае ограничения Интернета под названием «Великая китайская огненная стена» – инструмент государственной цензуры. В Германии ограничения Google – это протекционизм (то есть защита национальных компаний от конкуренции за счет потребителя). В результате немцы получают более дорогой и менее эффективный сервис».
Единственный честный и эффективный способ контролировать проблему заключается, по мнению Фаирфилда, в свободе выбора пользователей. «Если вам не подходит Google, вы можете воспользоваться поисковой системой duckduckgo.com или starpage.com – они не отслеживают вашу информацию», – говорит Фаирфилд.
С Фаирфилдом согласен программист, владелец компьютерной фирмы в Нью-Йорке Питер Бродски. Как и Фаирфилд, Бродски считает, что проблема охраны информации может быть решена наиболее эффективно самими пользователями, свободно выбирающими подходящую им технологию: «Сейчас делается популярным приложение FireChat. Оно дает возможность не пользоваться серверами, контролирующими информацию, а осуществлять коммуникацию напрямую между мобильными телефонами. FireChat широко использовали в Гонконге во время недавних протестов».
Если верить специалистам, свобода выбора и сознательное отношение пользователей к проблеме защиты персональных данных поможет со временем разрешить существующую проблему. Но как предотвратить несчастные случаи, подобные трагедии Алексея, чья информация далеко не интимного свойства, но рассчитанная лишь на взгляд работодателя, по злой воле попала во всемирную сеть Интернета? На этот вопрос ответа пока нет.
