Ирина Цапенко
Граница США и Мексики: стена не может сдержать наплыва желающих.
Фото Reuters
По оценкам ООН, в 2010 г. общее число международных мигрантов приблизится к 214 млн. человек, что означает почти их утроение по сравнению с 1960 г. Доля «нации мигрантов» среди жителей планеты составит 3,1% по сравнению с 2,5% полстолетия назад.
Масштабы и динамика
По данным Всемирного банка, основными донорами населения являются развивающиеся страны, тогда как жители наименее развитых стран отличаются низкой миграционной мобильностью. При этом наиболее высокий уровень эмиграции характерен для лиц с высшим образованием, а самый низкий – для лиц, не получивших среднего образования.
Хотя экономически развитые государства также отдают часть своего населения другим странам, именно эти государства являются главными центрами притяжения мигрантов, и концентрация приезжих в них усиливается.
В середине нулевых годов вклад нетто-миграции в демографический рост стран Организации стран экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) составлял в среднем в 40–50%, причем в Португалии, Италии он приближался к 100%. Мощная предкризисная волна экономической миграции обеспечила существенный рост занятости в странах ОЭСР. В Великобритании лица иностранного происхождения заняли 71% рабочих мест, созданных в 1997–2007 гг., в США – 58%, Испании – 42%. В результате на долю мигрантов стала приходиться существенная часть занятых в ОЭСР.
Миграционные процессы в условиях кризиса
Вместе с тем в динамике миграционных потоков за прошедшие полвека наблюдались существенные колебания. В Германии и Франции обнаруживается долгосрочная устойчивая связь между годовыми темпами прироста ВВП и коэффициентами нетто-миграции на протяжении 1960–2000-х гг. В остальных развитых странах параллелизм в изменении траекторий соответствующих показателей прослеживался лишь на более ограниченных отрезках времени.
Процикличность миграционных процессов наиболее свойственна тем принимающим странам и тем периодам времени, где и когда в людских передвижениях преобладают потоки трудовых, в первую очередь временных мигрантов. Именно поэтому весьма сильная корреляция между состоянием спроса на труд и перемещениями гастарбайтеров наблюдалась в 60–70-е годы в западноевропейских странах, осуществлявших крупномасштабный импорт рабочей силы.
Однако с начала 90-х гг. почти повсеместно обозначились расхождения между траекториями нетто-миграции и роста ВВП. В то же время в Австралии, Канаде и Швейцарии связь между этими показателями лишь модифицировалась: миграционные потоки стали реагировать на изменение конъюнктуры с временным лагом в один год.
Глобальный кризис повлек за собой сокращение потоков трудовых мигрантов в развитые страны. Согласно данным Департамента внутренней безопасности США, число иностранных работников, прибывших в эту страну по временным визам, снизилось с 1,1 млн. человек в 2007 г. до 936 тыс. в 2009 г., принятых на ПМЖ – со 162,2 тыс. до 144 тыс. соответственно. По оценкам этого департамента, число нелегальных мигрантов, достигавшее в стране в начале 2007 г. 11,8 млн. человек, снизилось к началу 2009 г. до 10,8 млн. В Испании прием работников по заявкам работодателей сократился с 200 тыс. в 2007 г. до менее 16 тыс. в 2009 г. Из ряда стран усилился исход населения.
Однако кризис не оказал кардинального влияния на другие людские потоки. В результате в 2009 г. отрицательное миграционное сальдо сформировалось лишь в Германии, Ирландии и Исландии, и в большинстве развитых государств численность жителей иностранного происхождения продолжала плавно расти.
Относительно слабая зависимость миграционных процессов от хозяйственной конъюнктуры в нулевые годы объяснялась рядом факторов.
Во-первых, еще в 80–90-е годы прошлого столетия иммиграция приняла форму поселения, не только в традиционных странах иммиграции – США, Канаде, Австралии и Новой Зеландии, – но и в Западной Европе, что придало безвозвратный характер значительной части людских потоков. Из 20 млн. трудовых мигрантов, работавших в Западной Европе в послевоенные десятилетия, на родину вернулась только половина. Поселенческий характер современной иммиграции отчетливо проявляется в доминировании постоянных иностранных жителей в общей совокупности приезжих. В странах ОЭСР в среднем около 70% населения иностранного происхождения проживает свыше 10 лет.
Получение мигрантами статуса постоянного иностранного жителя и тем более гражданства страны приема существенно ограничивает вероятность их репатриации. В середине нулевых годов доля возвращающихся варьировалась от 20 до 50% среди мигрантов, принятых в развитые государства с длительным видом на жительство и проживших там 5 лет.
С формированием поселенческого типа иммиграции связана и ее способность генерировать последующие людские потоки, придающая иммиграции цепной, саморазвивающийся и кумулятивный характер и поступательную динамику, зачастую не прерываемую даже экономическими кризисами. Так, закрепление иностранных работников на ПМЖ влечет за собой потоки воссоединяющихся членов их семей. Наличие их уже обосновавшихся диаспор, сплетение ими сетей социальных связей с соотечественниками на родине притягивает туда лиц, ищущих убежища (равно как и нелегальных мигрантов). По каналам воссоединения семей прибывает свыше 50% приезжающих на ПМЖ в США, Франции и Швеции. На беженцев приходится не менее 15% принимаемых на ПМЖ иностранцев в Великобритании, Канаде и Швеции.
Рост доли потоков мигрантов, принимаемых по гуманитарным соображениям, в структуре иммиграции сказывается в снижении сензитивности последней к колебаниям конъюнктуры. Именно этим обстоятельством во многом объясняется тот факт, что в США число принятых на ПМЖ мигрантов, несмотря на кризис, практически не изменилось и даже несколько увеличилось. Тенденция к росту числа мигрантов, принимаемых по гуманитарным соображениям, отмечалась в последние годы и в некоторых других странах ОЭСР.
Во-вторых, обострение проблем общего и структурного дефицита трудовых ресурсов развитых стран, обусловленное демографическим спадом и старением населения, структурными диспропорциями на рынке труда, – способствовало превращению иммиграции в критически важный источник пополнения их населения и рабочей силы, в системный фактор их экономики как в периоды подъема, так и рецессии.
В условиях последнего кризиса сократился спрос на иностранный труд в отраслях, подверженных конъюнктурным колебаниям: строительстве, сфере обслуживания, розничной торговле, туризме. Однако в развитых странах сохранялись высокие потребности в приезжих работниках сферы НИОКР, образования, здравоохранения, а также сельского хозяйства. Существование сегментов относительно устойчивого, застрахованного от резких конъюнктурных колебаний спроса на иностранную рабочую силу порождало стабильные, малочувствительные к экономическому циклу потоки ее определенных категорий. Более того, в условиях кризиса приезд зарубежных научно-технических специалистов даже стимулировался.
В-третьих, удлинение процедуры разработки и осуществления миграционной политики (определение потребностей в рабочей силе, разработка критериев для приема, оценка претендентов и т.п.) ослабляет ее способность оперативно реагировать на колебания спроса на рабочую силу, что сказывается в усилении инерционности миграционных процессов. Одним из ее проявлений стало формирование временного лага в реагировании миграции на движение экономического цикла.
В-четвертых, почти повсеместное поражение мировой экономики нынешним кризисом свело к минимуму возможность переориентации потенциальных миграционных потоков с одних стран на другие.
Посткризисные перспективы
Наметившийся рост мировой экономики, вероятно, вызовет новый цикл трудовой миграции. Из перспектив смещения баланса мировой экономики в пользу развивающихся стран вытекает возможность возникновения новых центров притяжения мигрантов, например, таких, как Китай и Бразилия. Появятся и новые крупные доноры населения, которые смогут питать обильные миграционные потоки. Учитывая колоссальный исходный разрыв в уровнях развития между развитыми странами и основной массой развивающихся стран, экономические условия, обеспечивающие привлекательность развитых стран для широких контингентов мигрантов, сохранятся и в ближайшие десятилетия.
Для смягчения остроты проблем, связанных с демографическим кризисом и дефицитом трудовых ресурсов, развитым странам потребуется существенная иммиграция. Однако ввиду неприемлемости ее норм, необходимых для поддержания трудоиждивенческого баланса, прием иностранной рабочей силы будет сочетаться со все более активной разработкой и широким внедрением технологий, направленных на ускоренный рост производительности труда и трудосбережение, комплексным развитием и более рациональным использованием человеческого потенциала и т.п.
 Нелегалы привозят с собой собственные проблемы. Фото Reuters |
Благодаря увеличению предложения ресурсов и их более эффективному использованию, а также расширению совокупного спроса, иммиграция будет повышать динамику экономического роста, не отягощая его при этом усилением инфляции. За счет иммигрантов уже сейчас обеспечивается существенная часть производства ВВП развитых стран.
Приток из-за рубежа одаренных студентов и высококвалифицированных специалистов, в том числе продуктивных ученых, резко повышает изобретательскую активность и в целом усиливает инновационный потенциал принимающих стран. В США рост доли иностранцев среди выпускников вузов на 10% ведет к увеличению числа выданных патентов более чем на 6%.
Весьма широко распространено мнение о негативном влиянии иммиграции на условия труда и занятости местного населения. Однако, как показывают результаты недавнего исследования, осуществленного в США, в долгосрочном плане (7–10 лет), независимо от фазы экономического цикла, в период которой прибыли мигранты, их приток оказывает позитивное воздействие на занятость коренных жителей. Причем в условиях экономического подъема иммиграция не создает угроз для положения местных работников даже в краткосрочном плане (уже через 2 года).
Хотя приток нелегальных мигрантов повлечет за собой расширение сфер занятости с низкими трудовыми стандартами, а потомкам прежних переселенцев по-прежнему будет угрожать маргинализация, – новые волны все более образованных и адаптивных мигрантов, прибывающих в экономически развитые государства по легальным каналам, не создадут серьезных рисков роста бедности. В этом отношении весьма показательны данные Бюро переписи населения США. В этой стране в 2009 г. доля лиц, проживавших за чертой бедности, составляла среди коренных жителей 13,7%, тогда как среди натурализованных мигрантов – всего 10,8%. При этом с 2007 г. в условиях кризиса данный показатель повысился на 1,8 п.п. среди первых и лишь на 1,3 п.п. – среди последних.
В то же время продолжение существенной иммиграции из развивающихся стран в сочетании с высоким репродуктивным потенциалом их уроженцев на территории развитых стран приведет к увеличению доли трудно интегрируемых иноэтничных, инокультурных и иноконфессиональных групп в составе населения принимающих государств. К 2030 г. в странах Западной Европы численность иммигрантских мусульманских общин, вероятно, превысит 30 млн. человек, доля неевропейских этнических меньшинств – составит более 15% их населения. Этот процесс может сказаться в нарастании межэтнической напряженности и конфликтности. Более того, сдвиги в этнической структуре принимающих обществ, становясь необратимыми, угрожают сохранению национальной идентичности населения и цивилизационного облика стран европейского континента.
Весомость социокультурных и этнополитических издержек иммиграции потребует разработки и осуществления более эффективной миграционной политики: усиления селективного характера иммиграционных мер, поиска новой модели интеграционной политики, основанной на принципах цивилизационного синтеза, расширения сотрудничества со странами – донорами населения в сфере управления миграцией.
Россия в международном обмене населением
Россия является одним из крупнейших мировых реципиентов населения. Причем даже в условиях кризиса число въехавших в страну практически не изменилось, законсервировавшись в 2008–2009 гг. на уровне 280 тыс.
За 1990–2009 гг. миграционный прирост в результате регистрируемого обмена населением с зарубежными странами составил около 5 млн. человек. В этот период миграция возмещала значительную часть демографических потерь страны. Замещение естественной убыли населения составляло 71% в 2008 г., а в 2009 г. достигло 104%. Причем с учетом нерегистрируемой миграции реальный миграционный прирост в 2000-е гг. был в 2–3 раза больше. Существенно, что основная часть поселенческой иммиграции в последние два десятилетия обеспечивалась за счет репатриации соотечественников из стран СНГ и Балтии, имеющих сходную этническую принадлежность, язык, культуру, религию и обладающих относительно высоким уровнем образования.
В предкризисные годы отмечался значительный рост трудовой миграции, особенно в рамках безвизового въезда представителей титульных народов стран СНГ, сделавший ее важным источником пополнения рабочей силы, в первую очередь малоквалифицированной. В 2007 г. легальные иностранные работники составляют примерно 3% занятого населения России (с учетом оценок нелегальной составляющей – около 10%). Заполняя пустующие рабочие места, непривлекательные для местного населения, мигранты способствуют сглаживанию некоторых структурных диспропорций российского рынка труда. По некоторым оценкам, за счет труда мигрантов обеспечивается 8–9% производства российского ВВП.
Как и большинство развитых стран, Россия является не только реципиентом, но и донором населения. Хотя зарегистрированная эмиграция из страны устойчиво снижается и составила в 2009 г. всего 32,3 тыс. человек, рост числа наших граждан, приобретающих за рубежом недвижимость, организующих там свой бизнес, в сочетании с усилившейся ориентацией стран ЕС на импорт рабочей силы из восточноевропейских государств, в том числе и России, указывает на возможные риски увеличения оттока экономически активных россиян. Это может еще более усугубить проблему дефицита трудовых ресурсов. Кроме того, участие России в международном трудовом обмене характеризуется несбалансированностью качественной структуры миграционных потоков, высокой долей лиц с высшим образованием среди эмигрантов, отъезд которых наносит удар по инновационному потенциалу страны.
Прогнозы показывают, что, несмотря на наметившийся в 2009 г. рост численности населения, только за счет внутренних ресурсов России его сокращения не избежать. При нулевой нетто-миграции население России может снизиться к 2030 г. на 10-12 млн. человек, а совокупные потери в ВВП из-за нехватки трудовых ресурсов будут измеряться не одним десятком триллионов рублей. Причем удорожание рабочей силы в условиях ее дефицита лишит российскую экономику одного из важных факторов ее конкурентоспособности. Опора исключительно на собственные ресурсы несет риски снижения уровня жизни, роста бедности, усиления социально-политической нестабильности.
Главным резервом улучшения демографической динамики является существенное снижение показателей смертности. При этом рост иммиграции обеспечит возможности компенсации естественной убыли населения. Реализация нового миграционного законодательства, направленного на легализацию пребывания и занятости иностранцев на территории России, на фоне изменений в экономике и обществе в целом, в том числе связанных с борьбой с коррупцией и теневой хозяйственной деятельностью, создаст условия для более эффективного управления миграционными процессами, увеличения выигрыша от использования иностранного труда.
Основным каналом притока иностранного населения будет расширение легальной временной трудовой миграции из стран СНГ. При этом импорт иностранной рабочей силы в рамках реализации совместных, в частности с Китаем, инвестиционных проектов по освоению природно-ресурсного потенциала Сибири, Дальнего Востока и ряда других регионов также мог бы отвечать демографическим и экономическим интересам данных территорий и страны в целом.
Удовлетворение потребностей российского рынка труда не только в малоквалифицированных иностранных работниках, но и высококомпетентных профессионалах предполагает активную и селективную миграционную политику, разработку и эффективное применение системы стимулирования притока специалистов с перспективой их превращения в поселенцев. Предусмотренное новым законодательством квотирование приема трудовых мигрантов на основе квалификации, специальности, профессии создает основу для регулирования качественной структуры трудовых ресурсов, поступающих в результате иммиграции.
Еще не исчерпан потенциал переселения соотечественников, проживающих в СНГ, который оценивается в 4–5 млн. человек. Для расширения масштабов этого миграционного потока необходимо реализовать такие меры, как ускоренное предоставление гражданства, льготная ипотека, обеспечение временным жильем, льготные налоги, кредиты и ссуды.
Кроме того, на основе строгого отбора с учетом поддержания этнокультурного баланса страны следует осуществлять прием и интеграцию поселенцев из других этносов. Можно предположить увеличение контингентов обучаемых в стране иностранных студентов и, учитывая высокий потенциал их культурной и языковой адаптации к моменту завершения учебы, расширение привлечения на работу этих новых специалистов с перспективой поселения в России.
Дарья Гармоненко 
