Педагог культурный

Любви к детям для работы в школе мало. Главное здесь, как и в любой работе, – профессионализм.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Фразу о том, что битву при Садовой выиграл прусский школьный учитель, повторяют все. Но понимают ее плохо. Смысл же этой фразы в том, что фундамент системы подготовки кадров – школа.

О системе повышения квалификации учителей ответственный редактор «Сценариев» Владимир Семенов говорил с Ольгой Заславской, доктором педагогических наук, профессором, заслуженным учителем школы РФ.

– Ольга Владимировна, многие думают, что кадровая политика – это всего лишь выбрать нужного человека на нужное место┘

– Когда мы запустили спутник, а потом и Белку со Стрелой, то американцы в первую очередь стали менять систему образования.

Система повышения квалификации педагогов – одна из старейших составляющих общей системы советского образования, она возникла в 39-м году. Сложилась устойчивая модель, конструкция – кто кого учит, про что рассказывают, какое место в системе образования занимает институт повышения квалификации и другие образовательные учреждения, работающие со взрослыми. Сегодня увеличилось количество вузов и других контор, которые получили лицензию на повышение квалификации кого бы то ни было – всех подряд. Поэтому у институтов повышения квалификации возникли серьезные проблемы. Есть и другие проблемы – как внешние, так и внутренние. В целом система повышения квалификации, в том виде, как она сложилась, изживает себя и требует очень серьезной модернизации.

– В чем изжила себя?

– Она не успевает за изменением педагогических реалий, изменением школы, изменениями, которые происходят с учащимися. За изменением политической конъюнктуры, которая держит общеобразовательную школу в состоянии истерического стресса. Появляются бесконечные концепции и призывы к реформам, за которыми нет осмысленного педагогического подхода. Институты повышения квалификации не успевают и за этим.

Возник проект «Наша новая школа». Никто в этом проекте ничего не понял. На самом деле школа ждет от так называемых вышестоящих органов совершенно другого: государство обозначает цель, например – профилизация образования. И дальше – финансовый план и бюджет. На новые кадры, на переобучение, на оснащение и так далее. Все слова мы напишем сами. Про гуманизацию, про демократизацию, про уважение личности ребенка, про конкурентоспособность. «Наша новая школа» – это 15 страниц слов. Про то, что надо делать хорошо и не надо делать плохо.

– Профилизация – это что такое? И это хорошо или плохо?

– Это как в американских школах, когда старшие классы дают не общее среднее образование в нашем понимании, а готовят к поступлению в конкретный вуз. К выбору конкретного профиля. Это не профессиональная ориентация, а углубленное изучение одного предмета за счет поверхностного изучения другого. Не за счет интенсификации педагогических методов и средств, улучшения ресурсной базы образования, введения новых источников информации. А за счет того, что для математика мы уберем литературу, а гуманитарию мы уберем математику.

Я считаю, что это неправильно. Человек должен получить среднее образование в полном объеме. Глубокое знание предмета – это автоматический побочный результат правильного обучения. И делать профилизацию целью школы – это сокращать ее реальный потенциал формирования личности. Если я хорошо учу литературе, то и будет углубленное знание предмета. Углубленное изучение – это раскрытие закономерностей процессов в той или иной области. Речь идет не о фактах, не об описании, а о закономерностях, о логике, о причинно-следственных связях, системных свойствах, системообразующих признаках. Для углубленного изучения не нужно трех дополнительных уроков. Нужен тот же урок, на котором правильно учат, где присутствует культура логической составляющей содержания учебного материала, а не просто цепляются один к другому факты, имена, события. Педагогика должна быть иной.

– Просто учитель должен быть хороший.

– Есть такое замечательное выражение у любимого мной Сергея Иосифовича Гессена. «Основы педагогики и введение в прикладную философию» – это его основополагающая книга. Он пишет: «Задача образования проста. Это превращение природного человека в культурного». Под человеком культурным мы понимаем человека с системным видением мира, себя и взаимодействия себя с миром. То есть человека со сформированным мировоззрением.

Если вернуться к системе повышения квалификации и к тому, какой учитель способен организовать и обеспечить и правильную профилизацию, и вообще нашу новую школу, то мы должны поставить задачу превращения природного учителя в учителя культурного. Природных учителей очень много. Он любит учить, у него есть и пафос, и темперамент, и артистизм, он и хорош собой (известно, что дети любят красивых учителей). Все у него есть. Но у него должно быть профессиональное мировоззрение, он должен владеть современными технологиями, то есть уметь выстраивать в педагогической логике последовательность своих педагогических действий. Если система повышения квалификации будет объяснять не как делать, но как думать, то вдруг на уроке математики автоматически формируются и математическая культура, и математическое мышление – все то, до чего и надо было углубиться. Это мое представление о том, чему на самом деле должна учить система повышения квалификации. Существующие институты без значительной переориентации не могут решить эту задачу. Потому что учебные планы и программы строго ориентированы на количество часов, количество слушателей – нужно 25 человек, иначе курс не откроется, и так далее.

– Но подобная система не может не быть бюрократической.

– Если бы бюрократ захотел скооперироваться с «аристократом» – с представителем думающей педагогической общественности, элиты, с очень известными людьми, с настоящими учеными, с педагогами, которые стали явлениями нашей педагогической действительности, – то результат мог бы быть иным.

– Эти настоящие ученые преподают в институтах повышения квалификации?

– Наша работа имеет разъездной характер. Мне нравится, как один мой коллега сказал: «Мы странствующие преподаватели». В связи с тем, что все время срезается бюджет, в провинции до минимума сократилась или сведена на нет модель, при которой учитель приезжает в институт из районов области. Это дорого: дорога, командировочные и так далее. И вообще представьте: уезжает из сельской школы физик для повышения квалификации в область. Значит, во время его отсутствия никто не преподает физику. Мало того, никто не преподает и физкультуру, пение и английский: это все тот же учитель физики делает. Поэтому в район приезжает один преподаватель ИПК. И туда из деревень собираются те, кому раз в пять лет обязательно, не по любви, а по расчету надо повысить квалификацию, иначе он не пройдет аттестацию, не получит надбавку за новый разряд. Вот учителя собираются в районном центре, и приезжает к ним на первом утреннем автобусе «странствующий преподаватель». Далеко не каждый, редкий преподаватель согласится на такую работу. А ведь хочется, чтобы ИПК сохранил свою структуру как вуз, то есть чтобы у него были кафедры с достаточным количеством кандидатов и докторов наук. А специалисты предпочитают работать в вузе, в теплой аудитории, когда к ним приходят. Поэтому с кадрами в системе весьма непросто. Очень много людей, которые работают там по совместительству. Как я, например.

– Вроде появилась идея передать эти функции пединститутам?

– Учителя, как было сказано, не могут надолго приезжать в областной центр. Преподаватели пединститутов при определенной финансовой подпитке, возможно, и поедут в район. Но они не знают нашей специфики. Вуз учит азбуке педагогики. А система повышения квалификации в ее идеальном воплощении должна учить чтению педагогических текстов. При работе с учителями мы должны учить разгадывать педагогические тексты, домысливать их.

Я считаю, что система повышения квалификации – совершенно уникальное явление по своему потенциалу, только используется он в минимальной степени. Мы все имеем опыт практической деятельности, к нам без этого опыта не приходят. Мы все родом из одной учительской. А если вы все-таки попали в институт повышения квалификации без опыта практической деятельности, то учителя просто не будут вас слушать, они вас вынесут. Это же не студенты. И им все равно – «дальше школы не пошлют, меньше ставки не дадут». Вообще работа с учителями – высший пилотаж. Люди, привыкшие учить, учиться не любят. Получить их признание, сделать их внимательными и благодарными слушателями и партнерами в повышении квалификации – задача очень и очень непростая.

С одной стороны, наши преподаватели родом из учительской, с другой – они ученые, кандидаты, доктора наук. Система повышения квалификации учителей – это квалифицированный посредник между высокой педагогической наукой и живой педагогической практикой. Но, чтобы это работало, нужно уметь формировать когнитивную составляющую педагогической культуры.

– Что все-таки понимается под профессиональной педагогической культурой?

– Я вообще под профессиональной культурой понимаю освоение закономерностей процессов. Владение причинно-следственными связями, зависимостями, которые определяют поступательное развитие этого процесса. Умение педагогически мыслить, которое лежит в основе выбора методики, техники, средств и способов. К сожалению, у педагогов нет профессиональной позиции. Я не знаю, как в какой индустрии, но в педагогике без этого нельзя. Когда я слышу, что учитель прежде всего «любит детей», я почти наверняка знаю, что он не может объяснить безударные гласные. За тридцать лет работы в образовании я в этом убедилась. Когда начинается про любовь – профессия заканчивается.

Система повышения квалификации должна формировать очень четкое понимание у учителя на деятельном уровне того, что педагогика – это не только миссия, как нам хотелось бы думать, а прежде всего – профессия. Мой любимый Антон Семенович Макаренко писал: «Наше педагогическое производство никогда не строилось по технологической логике, а всегда по логике моральной проповеди. А поэтому у нас напрочь отсутствуют все важнейшие отделы производства: конструирование, моделирование, подбор приспособлений, допуски, выбраковка и контроль».

– При нынешних учительских зарплатах чувство миссии иногда единственное, что может удержать педагога в школе. А его еще и унижают многочисленные начальники...

– Учитель боится всех. Собственной тени, санэпидемстанции, пожарных (которые к нему не имеют отношения – директор пусть трясется), упоминания о главном специалисте районного отдела образования – даже не самого этого специалиста. Знаете почему? Он недостаточно устойчив профессионально. Очень мало настоящих профессионалов, имеющих профессиональное мировоззрение, профессиональную позицию, а следовательно, владеющих удобной педагогической технологией с отработанной техникой и приемами. Учитель-непрофессионал запуган до смерти. У него миссия – и никакой профессии. А профессия – это не то, как встать и как сесть. Мы должны научить, какую музыку играть, как партитуры читать, как на голоса разбирать, как лейтмотив находить.