Дела важнее слов

Власти нужны дельные советы, а не безоговорочное одобрение.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

В начале своего недолгого правления Юрий Андропов сказал, что мы не знаем общества, в котором живем. Обществоведы и вообще все интересующиеся вопросом пришли в страшное возбуждение. Одни от ужаса: как же так, всегда все знали, постигли даже грядущее – и тут вдруг такая оказия? В других высказывание генерального секретаря зародило надежды на перемены. Перемены в конце концов произошли, но не совсем те, которых ждали одни, и даже вряд ли такие, которых боялись другие. В общем, Андропов оказался прав. Самое удивительное, что его правота сохраняется и сегодня.

Надо отметить, что российские общественные науки со времен позднего застоя существенно продвинулись вперед. Исчез идеологический пресс, страна открылась миру, участие в решении маркетинговых или политических задач подпитало социологию опытом, идеями и средствами. И тем не менее ощущение блуждания по кругу наблюдателя не покидает.

Террариум обществоведов

«Власть нас не слышит», – часто говорят деятели общественных наук. Это правда, но не вся. Можно задать гуманитариям вопрос: а все ли они сделали, чтобы и власть, и общество к ним прислушались?

Еще очень сильно разделение на «наших» и «не наших» в общественных науках, в публицистике, вообще среди гуманитариев. В какой-то мере это неизбежно, но важны критерии расхождений. Кейнсианцы всегда будут спорить с монетаристами, этатисты – с приверженцами саморегулирования. Но аргументы типа «Он слишком близок к власти, к такому-то олигарху, к международным организациям и потому не прав по определению» бьют по авторитету всех экспертов и комментаторов вне зависимости от их принадлежности к тому или иному лагерю. Даже государственная пропаганда, неуклюжая до невозможности, по какому-то наитию, по инстинкту самосохранения пытается сшить «белую» и «красную» части нашей истории. Одни называют это дикой эклектикой, другие национальным примирением – но сама попытка достойна сочувствия. Тем более компромисса и взаимоуважения можно ждать от людей образованных и обладающих опытом.

Власти не нужны «добрые» отзывы – они нужны пропаганде. Тех, кого в Интернете именуют «одобрямсами», власть использует, но не уважает их и уж точно к ним не прислушивается.

Власти нужны рекомендации, желательно выработанные как компромисс в споре (такова сущность политики) и обязательно – операционные. То есть говорящие прямым текстом не только – почему сделать надо именно это или то, но и – с помощью каких рычагов и опираясь на какие силы. И дающие ясное описание угроз.

С повторяемостью в медиапространстве у властных инициатив все в порядке. Фото Олега Ласточкина (НГ-фото)

Ускорение прогресса: PR-просчеты

Понятно, что такие рекомендации - практически всегда результат коллективного труда. Не публичного, но подразумевающего мощную PR-идею. PR опять-таки не стоит путать с пропагандой. Пропаганда – это размещение материалов в СМИ, желательно частое и качественное. PR-идея – это проект того, как новой инициативе завоевать умы и сердца людей, этой инициативой затрагиваемых. Пропаганда может быть (а может и не быть) эффективной от частой повторяемости. PR-идея – это штучный продукт.

У последних инициатив верховной власти с повторяемостью в медиапространстве все в порядке. Но вот PR-замысел пока хромает. Когда появилась статья Дмитрия Медведева «Россия, вперед!», Интернет не то что взорвался, но начал ее активно обсуждать. И на разных форумах и в блогах появилась мысль, высказываемая отнюдь не сторонниками «сильной руки» и жесткими ненавистниками Запада, но людьми, которым симпатична некоторая смена стилистики власти при президентстве Медведева. Услышав слова «модернизация» и «инновации», мы вдруг вспомнили, что при Горбачеве было не просто «ускорение», а «ускорение научно-технического прогресса». Двадцать лет повторяли только шутку про «ускорение свободного падения» – и тут вдруг тысячи людей одновременно озарило этим воспоминанием. Налицо PR-ошибка власти, которую можно и нужно было предупредить.

Я не хочу сказать, что курс на модернизацию снова приведет к краху государства. Но есть как минимум риск погубить еще одно хорошее слово русского языка, как погубили несколько хороших слов в перестройку, – включая такое благородное, из XIX века, как «гласность».

В принципе идеи Медведева могут быть понятны обычным гражданам и не вызывать сомнительных ассоциаций. Настоящий прорыв в развитии страны достижим, если наше богатство будет прирастать чем-то новым - открытиями и изобретениями. Причем этим новым может быть не только шпиндель особенный, но и организация труда, программа, услуга. Чтобы новое появилось – человек должен хотеть это новое изобрести и внедрить. А такого желания не появится без смены отношений между властью и обществом, равно как и отношений между гражданами. При сохранении нынешних отношений изобретение будет или никому не нужно, либо не обогатит автора. Вообще ничего нового не случится при неправедном суде, алчном и безнаказанном чиновнике, не защищенной собственности, в том числе интеллектуальной, и так далее. Собственно, вот наша программа на ближайшие годы.

Пиар пиаром, а поступки всегда сильнее. Если посмотреть по поисковикам, то запросы «Медведев – Послание» во много раз превысят пару «Медведев и Магницкий». Но по влиянию на атмосферу в стране, по крайней мере на деятельную часть общества, решение о чистке в ФСИН после смерти в СИЗО Сергея Магницкого перевешивает эффект полуторачасовой речи со всеми ее часовыми поясами.