Владимир Семенов
Образов жизни вокруг становится все больше.
Фото Виктора Мордвинцева (НГ-фото)
Издавна людей волновало, почему одни племена исчезали с лица земли и на смену им приходили другие, отчего одни города превращались в пыль, а другие, наоборот, обрастали стенами, зачем падали и поднимались царства. Уже древние греки выдвинули объяснение: на нашу жизнь влияет множество факторов – природных, климатических, географических.
Параллельно с древности развивалось также представление о том, что счастье или несчастье народов зависит от того или иного типа общественного устройства. Новое время придало этим спорам свежее звучание: счастье стали видеть преимущественно в материальном благосостоянии. А устройство жизни стали описывать в общественно-экономических терминах.
Новшество последних десятилетий: глобализация шагает по планете. Идеологические системы снова приобрели преимущественно этический характер. Но неравенство между народами и государствами не сгладилось: в одних местах мировой рынок обогащает людей, в других уголках планеты – делает их все более безнадежно бедными. И снова, как и тысячу лет назад, актуальны споры о политике, экономике и географии, об устойчивости общественных институтов.
Главный фактор
Не претендуя на то, чтобы разорвать этот круговорот мыслей в истории, все же рискну подчеркнуть самое очевидное, то, что бросается в глаза любому непредвзятому путешественнику, но подчас ускользает от сугубо академического исследователя. Судьбы народов, как и отдельного человека, в огромной степени зависят от образа жизни. (Разумеется, повторюсь, о новизне этого тезиса речь не идет: история Содома и Гоморры получила известность задолго до настоящего выпуска «Сценариев».)
Сегодня очень модно говорить о качестве жизни. А про образ жизни при этом часто забывают. В то же время именно он на самом деле в решающей степени предопределяет качество бытования человека.
Татьяна Михайловна Малева, директор Независимого института социальной политики, рассказывала, что часто подвергается критике следующее ее соображение: при всех прочих условиях инвестиции в образование дают больший эффект для увеличения продолжительности жизни, чем вложение в здравоохранение. Действительно, мужчины (а кто у нас умирает раньше?) с высшим образованием в среднем живут на несколько лет дольше тех, кто диплома не имеет.
На первый взгляд – действительно странно. Все мы знаем, почему мужчины умирают рано. Что, о вреде пьянства только в вузах рассказывают? На специальных кафедрах? А от всего остального населения эта информация держится в строжайшем секрете?
Впрочем, объяснение очевидно – высшее образование оказывает очень большое воздействие на образ жизни человека, его получившего. И не каким-то мистическим способом: расширяет кругозор, умножает интересы. Они вступают в конкуренцию с интересом к бутылке и нередко выигрывают. Оказываясь подчас эффективнее таблеток и медицинских процедур.
Или иной сюжет. Тысячи раз было сказано: коррупция в России – не порок, не вид преступности, а образ жизни. Тому есть даже формальное доказательство: как и у всякого образа жизни на свете, у коррупции существуют свои открытые апологеты. Апологеты говорят, что она-де позволяет смягчить несовершенство или жесткость существующих законов, даже научные аргументы находят: при капитализме, где прибыль выступает мерилом и критерием всего и вся, если бы для бизнеса коррупция была невыгодна, он бы в коррупционные отношения не вступал.
Оставим в стороне (хотя это и тяжело) тот факт, что именно из-за взятки гаишнику, пожарному, инспектору строительного надзора произошло множество автокатастроф, пожаров и прочих бедствий. Та же взятка дала случиться немалому числу терактов с самыми страшными жертвами.
Как часть образа жизни, коррупция делает жизнь в России вдвое беднее, чем она могла бы быть. Почему? Вроде бы – это как с воровством – ничто не исчезает, а лишь перераспределяется? Однако разница есть, и существенная. Воровство – процветающее в условиях тотального господства так называемой «общенародной собственности» – определяло образ жизни при социалистической экономике. Но не от воровства советская власть погибла. Воровство было лишь симптомом, внешним проявлением неэффективности планового государственного хозяйства.
А коррупция нарушает нормальное функционирование экономики капиталистической, и в этом ее главное зло. Коррупция увеличивает трансакционные издержки всего национального хозяйства, понижая конкурентоспособность целой страны в глобальном мире. В государственном секторе миллионная взятка может направить в неверное русло миллиардные средства: тут вступает в действие своеобразный «мультипликатор», только со знаком минус. И что самое страшное: коррупция угрожает незыблемости частной собственности, а эта угроза для рыночной системы вообще смертельна.
Мы и другие
Образ жизни – это образ мыслей и чувств, выражающийся в конкретных действиях. Самая трудноуловимая субстанция, которая определяет почти все вокруг нас. Теория классовой борьбы и прочие мифы исторического материализма слишком прочно сидят в головах даже тех, кто плохо знаком с самими этими терминами. Октябрьская революция была борьбой бедных против богатых? Вроде и не поспоришь. Но борьба эта вспыхивает веками в самых неожиданных местах, с разной интенсивностью, приобретая различные формы. Иногда даже вооруженные. Особая же неистовость 17-го и следующих годов имела и свою, особую причину: со времен Петра высшие и низшие классы России различались образом жизни в гораздо большей степени, чем в странах Западной Европы. Образно говоря, Петр брил бороды только дворянам. И через два века подобная стилистическая эклектика в стране многократно обострила объективно существовавшие противоречия и напряжения.
Это не просто экскурс в историю, который лишний раз иллюстрирует значение категории образа жизни. История Петра и Ленина актуальна и поучительна. Сегодня в мире параллельно развивается два разнонаправленных процесса. Экономическая глобализация объективна. И она, несомненно, ведет к унификации образа жизни стран и народов. Одновременно – в качестве защитной реакции – каждая отдельная общность на планете стремится защитить именно свой образ жизни. Мало того, образы жизни сегодня множатся внутри уже существующих социумов. Поиск путей гармоничного (или хотя бы неконфликтного) сосуществования разных образов жизни в современном мире – необходимая предпосылка выживания всех нас.
 Сегодня, как никогда ранее, есть возможность выбирать. Фото Алексея Калужских (НГ-фото) |
Богатство народов
Образ жизни, например, может быть вальяжным, расслабленным или интенсивным, напряженным. На самом деле все просто: в богатых странах работают много, в бедных – мало. Говорить об этом долгие годы было не принято: мир делился на богатый Север и бедный Юг, разговоры о лени бедных трактовались как выражение расистских взглядов говорящего, вне зависимости от того, были ли эти взгляды расистскими. Теперь ситуация изменилась – богатство и бедность есть на всех континентах, европейские по составу населения страны часто уступают неевропейским в уровне экономического развития. Из «Фрегата «Паллада», читанного в детстве, вспоминается яркое, эмоциональное описание бедности Кореи; о богатстве и развитости Южной Кореи сегодня упоминать излишне. Товары там производятся качественные, труд при этом оплачивается высоко.
Говоря о Корее, невозможно не отметить и другое: корейцы трудолюбивы и на Севере, и на Юге, но образ жизни у них разный – и результаты достигаются противоположные. Здесь образ жизни – это на самом деле политико-экономическая система.
Многообразие политико-экономических систем, однако, не отражает всего многообразия мира. Так, Великобритания, уйдя из колоний, оставила им в наследство форму правления и систему права. Франция поступила аналогичным образом. Формально (оставим экстравагантные случаи вроде императорства Бокассы) страны Содружества остаются парламентскими республиками, а франкофонные страны – республиками президентскими; но наполнение этих систем, безусловно, отличается от того, что мы наблюдаем в Лондоне или Париже. Это продемонстрировали события, например, в Кении, которая до последних президентских выборов была одной из самых благополучных африканских стран. Выяснилось, что ее политическая система не может справиться с этническими конфликтами.
(В Европе по этническому принципу голосуют в Бельгии, ныне испытывающей огромные трудности... С другой стороны, само существование этой страны уже почти два века доказывает превосходство политического, гражданского над этническим. Будет ли так продолжаться впредь? На этот вопрос ответа нет.)
Роль этнического фактора – разумеется, лишь одно из отличий Кении от Великобритании. Например, житель Найроби в отличие от лондонца не сможет тратить заработанные деньги только на самого себя – ему придется кормить еще не одну дюжину родственников, оставшихся в деревне или переехавших к нему в город. И так далее.
Кения отличается от Великобритании образом жизни, который включает в себя тысячи измерений. При этом в ХХI веке у человека, общества, целого народа есть, как никогда ранее, множество возможностей выбирать образ жизни самостоятельно. Возможностей больше у Великобритании, потому что она развитая страна – и оттого она страна развитая. Но есть эти возможности и у бедных, доказательство чему – примеры прорывов к благосостоянию.
Можно бесконечно перечислять объективные факторы, ограничивающие свободный выбор. Все это будет верно. Как и то, что для изменения к лучшему судьбы страны или отдельного человека страна или человек должны быть твердо уверены в том, что все в их руках, все зависит от их выбора и воли.
