Молодым нынешний мир нравится

Быть или не быть переменам в России? Каким им быть? Это зависит от идей и настроений. Чтобы понять фундаментальную, но трудноуловимую субстанцию, которую можно определить как «мироощущение» разных групп наших соотечественников, мы разговаривали с Александром Анатольевичем Ослоном, президентом общероссийского фонда «Общественное мнение».

– Чтобы определить, какие группы населения могут быть активным субъектом перемен в России, мы прежде всего должны выяснить, какие градации разделения социальных групп существуют и какие из этих градаций полезны для наших задач. Очевидно, есть разделение по доходам, образованию и возрасту┘

– Четвертая координата – разделение по типу поселений: мегаполисы, большие города, малые города и село. Поскольку в России культура идет от центра к периферии, этот тип стратификации тоже чрезвычайно важен и интересен. Но мне представляется, что в рамках темы перемен актуально разделение прежде всего по возрасту. А именно – по поколениям. Почему это самое важное разделение? Перемены – это то, как завтрашний день прогнозируется и видится в отличие от сегодняшнего. И главное различение взглядов на будущее вызвано тем, молодые или немолодые глаза в него смотрят.

Само понятие поколения очень многомерное и многосложное. Об этой проблематике написано море текстов. Я вкладываю в понятие поколения следующий смысл. Люди, одновременно выходящие в большую жизнь, сталкиваются примерно с одним и тем же миром. Потом они развиваются по разным траекториям – в зависимости от того, к чему они оказались готовы. Но находятся примерно в одних условиях. Люди, которые закончили школу и вышли в мир с 92-го года и по 99-й, столкнулись с одним миром. Закончившие школу в 2000 году и далее – с другим. Еще более разительная разница – люди, закончившие школу с 85-го по 91-й год. Они выходили в советский мир, который был уже на излете. Там было то, чего никогда не было до, и то, что полностью исчезло после 92-го. Именно этот период подтверждает правомочность такой периодизации, восьмилетними циклами.

Итак, начиная с 2000-го – путинское поколение; 92–99-й – ельцинское; 85–91-й – это горбачевское поколение; 77–84-й – сусловское. Это поколение вышло в мир, главной характеристикой которого был крепнущий маразм. 69–76-й – это брежневское поколение, которое выходило в мир развитого социализма. То был последний этап относительно здорового Советского Союза. Казалось, что у СССР впереди очень много времени – сплошь и рядом звучала аналогия с Византией, которая загнивала 300 лет. 61–68-й – первое поколение, родившееся после войны, ее следы уже были залечены, происходили перемены. Я называю это поколение гагаринским. Наиболее важным символом было освоение космоса. Все говорили о «физиках и лириках». 53–60-й – это хрущевское поколение. 45–52-й – послевоенное. Когда они вышли в жизнь, страна была в руинах, а Сталин был во главе этой страны. 37–44-й – военное поколение. Велась внешняя война и война внутри страны. 29–36-й поколение Великого перелома, начала строительства социализма. 21–27-й – поствоенная, постреволюционная эпоха становления нового быта, новой повседневности, новой культуры. Ключевое слово здесь – конструктивизм: все конструировалось заново. 13–20-й – это поколение вышло в мир, сформированный революцией и Первой мировой.

И так далее. Существуют и другие периодизации, но эта кажется мне очень обоснованной. Каждые 8 лет происходит радикальное изменение окружающего мира – и именно в этот момент в него выходит группа молодых людей и начинает жить.

– 2007–2008-й годы – опять веха?

– На этот вопрос нет ответа. Будем наблюдать. Видите, появился новый смысл 2007–2008-го годов. Наверное, эта закономерность проявится.

Путинское поколение составляет 14% населения. Это достаточно весомая доля, и она возрастает. Когда я начал эти вычисления в 2002 году, их было 6%. Они самые молодые, самые здоровые, самые неопытные, самые романтичные, как любые молодые. Но есть и то, что радикально отличает это поколение от предыдущих. Они социализировались в 90-е гг. и входят в жизнь с 2000 года. У них особая ментальность. Первое – в них нет ничего советского. Они иногда присоединяются к хору тех, кто ностальгирует по советскому, – но это умозрительная позиция, это не их жизнь. Поэтому их ностальгия для живших в советское время – наивная поэтизация того, что не было. Мы так же поэтизируем времена Серебряного века или взятия Трои, времена становления мифа. Второе – для них абсолютно естественно то, что для бывших советских людей представляется достижением. Интернет, мобильный телефон, пластиковые карточки, автомобили, глянцевые журналы, заграница┘ Они вроде бы ностальгируют, но в их голове не может уложиться представление о ситуации, в которой этого нет. Так же ельцинское поколение не может представить себе жизнь, в которой нет телевизора. А брежневское поколение помнит, как в доме появился первый телевизор. Это накладывает отпечаток на все представление о жизни.

Вообще в периодах, которые выделяются в истории последнего времени, идеи и вещи сильно перемешаны. Ельцинское поколение – это люди, которые в начале своей взрослой жизни взяли в руки доллар. И у них это не вызвало особого трепета. Это деньги, смысл их функционально-прагматический. А когда человек, скажем, брежневского поколения в первый раз держал в руках доллар, это было событие символической важности. Исключенное из жизни стало ее фактом, который обозначил перемену. Такой опыт человек старшего поколения не может передать более молодому.

Это очень интересная тема – материальное воплощение новаций, которые имеют символическое значение. Такие символы для каждого поколения, конечно, свои. Понятие перемены радикально отличается по поколениям именно символической нагруженностью. Это первое измерение. Второе измерение – спектры важности. Значимые перемены произрастают из представления о том, что важно. Эти спектры тоже свои для каждого поколения.

Символическая составляющая, разумеется, коррелирует с физиологической. Молодые автоматически видят мир оранжевым, пожилые - фиолетовым. На вопрос: «Как вы считаете, в целом сегодня Россия развивается в правильном или неправильном направлении?» в среднем 42% отвечает, что в правильном. Сталинское и хрущевское поколения: положительно отвечает 30%. Дальше – нарастание: гагаринское – 34%, брежневское – 39%, сусловское – 44%, горбачевское – 48%, ельцинское – 50%, путинское – 59%. Казалось бы, явная корреляция с возрастом.

Это так и не так. Вот следующий вопрос: «Как вы считаете, сегодня следует или не следует стремиться к тому, чтобы российское общество было похоже на западное общество?». Это чисто мировоззренческий вопрос. Но здесь та же закономерность – доля положительных ответов от поколения к поколению увеличивается от 16% у сталинского до 48% у путинского. Здесь не только врожденный оптимизм молодых. Это еще и в принципе позитивный взгляд молодых на сегодняшнюю Россию.

Еще: «Как вы полагаете, от чего в большей мере зависит ваше материальное положение – лично от вас или от не зависящих от вас обстоятельств?» Здесь отличия настолько фантастические, что их нельзя объяснить без привлечения социокультурных факторов. В нашем мире нормой, гораздо более распространенной, чем в мире советском, является опора на свои силы. Просто потому, что слишком мало защиты, гарантий извне. Для сталинского и хрущевского поколений ответ «от меня самого» – 10–11%, а для путинского – 52%. Для горбачевского – 41%. Когда они закончили школу, была сумятица. Это не только биология. Это адаптация к новому миру.

Возьмем вопрос, который еще меньше имеет отношение к биологии и еще больше – к ментальной жизни: «Одни люди стремятся иметь как можно больше денег. Другие не стремятся к этому. А лично вы стремитесь или не стремитесь иметь как можно больше денег?» Если бы мы этот опрос проводили в начале 80-х, не было бы такой фантастической разницы. Все советские люди. А сейчас – положительный ответ у сталинского поколения – 22%, у хрущевского – 31%, у гагаринского – 55%, у путинского – 87%.

В разное время в стране доминирует тот или иной дух. Сегодня это дух денег. Очень много людей огромное значение придают деньгам, эмоционально к ним относятся. Теория существующего мира для этих людей основана на количестве денег – или сильно с ним коррелирует. Этот дух доминировал не всегда. Но мы все обязательно рекрутируемы какими-то теориями, объясняющими этот мир. Сквозь которые мы его рассматриваем, придавая значение тем или иным аспектам. Молодой человек видит то, что не видит пожилой.

Человек на протяжении всей жизни сталкивается с необходимостью освоения нового. Но чем ближе к концу, тем это тяжелее, тем больше сопротивления уже освоенного. Почему 92-й год стал переломным? Все население было вынуждено заново осваивать новую реальность. Ясно, что это освоение проще давалось молодым, чем пожилым. Но завтра отличалось от вчера настолько радикально, что вся страна превратилась в подростков, которые заново осваивают реальность. А путинское поколение ее уже не осваивало как нечто радикально отличающееся от прошлого. Для них это естественным образом существующий мир. Несомненная, бесспорная структура. Путинское поколение – первое, которое избежало этого перелома. Этим оно радикально отличается от всех предыдущих.

– 87% молодых стремится к тому, чтобы иметь как можно больше денег. При этом многие считают, что именно сейчас возрождается государственность, патриотизм. Как это соотносится? И второй вопрос – более глобальный. Если молодежь больше всех одобряет нынешнюю жизнь – не значит ли это, что нет стимула к изменению этой жизни? И отсюда – стабильность, читай застой.

– В представлении людей в советское время было много правильного и много неправильного. В 90-е – было много неправильного и мало правильного. В нынешние годы – много правильного и есть неправильное. Правильное требует стабильности, неправильное – перемен. Почему в 90-е было так много неправильного? Перемены были непредсказуемые и слишком частые. Неизвестно было, что новое завтра надо будет осваивать. Соотношение порядка и беспорядка было абсолютно в пользу беспорядка.

А вот в нынешней жизни много правильного по сравнению с 90-ми годами. Потому что в ней есть структура. И она не мешает самореализации. Вопрос: «Если говорить о вас лично – вы чувствуете или не чувствуете себя свободным человеком?» 68% из путинского поколения чувствуют себя свободными людьми. Удовлетворенность и оптимизм присущи сегодня молодым не только потому, что они молоды, не только потому, что это их родной мир. Он устроен так, что они видят в нем будущее для своего жизненного проекта. 48% путинского поколения заявляют, что они строят планы на ближайшее и на отдаленное будущее. И 40% – только на ближайшее. Горбачевское поколение – 35% строят планы и на ближайшее, и на отдаленное будущее, 49% – только на ближайшее. Корреляция протяженности жизненных проектов с поколениями еще раз показывает, что это не только физическое. Патриотизм сопутствует тому, что молодым этот мир нравится. Они хотят, чтобы структура не менялась: перемены мешают их жизненному проекту. А это и есть государственничество.

– Может быть, мир начинает нравиться именно потому, что патриотизм растет?

– Это не идеология. Это прагматика. Ключевое слово здесь – успех. Молодые чувствуют себя свободными и могут проектировать свое будущее. Есть корреляция между моим успехом и успехом страны – чем более успешна страна, тем больше вероятность моего успеха.

– Стране нужно меняться. Субъектом изменения должна быть молодежь. Вряд ли она будет этим субъектом в свете того, что она довольна больше всех.

– Есть соотношение правильного-неправильного. Ни один нормальный человек не хочет изменения правильного. Молодежь больше других довольна, потому что она больше, чем другие, видит этого правильного. Но это совсем не означает, что она не склонна к инновациям. На любое правильное есть еще более правильное. Есть неправильное, которое заведомо надо изменить, и есть правильное, которое должно быть усовершенствовано. Но усовершенствования могут предложить только лидеры. Нормальный человек живет в заданных рамках. Однако, безусловно, перемены, связанные с исправлением неправильного, будут приветствоваться. Здесь первая узловая точка – «неправильные» правила в обращении с деньгами, сильно распространенные на территории нашей страны. Это даже не коррупция, не порча отдельных фрагментов – это порча всего. Гаишник продажный, чиновник продажный, судья продажный, преподаватель вуза продажный, медик продажный. Всем предложено быть предпринимателями. Нет правил, которые бы говорили, что в такой-то ситуации быть предпринимателем аморально. То же самое было в середине XIX века в Англии и Америке, где пили виски все – дети, женщины, молодые, пожилые. На работе, дома. Это описано у Фукуямы. В этот момент возникло движение сектантов. Которые объявили, что пить на работе, в церкви, женщинам, детям аморально. Они, рискуя жизнью, проповедовали в кабаках. И перевернули ситуацию. То есть были фанаты, которые привнесли в мир, где был дух алкоголизма, дух, который стал с ним конкурировать, ограничивать его. Сегодня появления моральных правил, которые бы упорядочили и структурировали прагматически полезную реальность, молодежь жаждет всеми фибрами души.

Для дееспособных желательно, чтобы планы имели перспективу. Коррупция этому мешает.

– Какие еще проблемы вырисовываются?

– Вопрос: «Укажите основные проблемы вашего региона, которые вас беспокоят, мешая жить вам и таким людям, как вы». 18–30 лет: алкоголизм, невозможность найти хорошую работу, наркомания, нехватка и дороговизна жилья, недоступность или высокая стоимость образования. Понятно, что молодого человека волнует его устройство в жизни: образование и жилье. 36–54 года: бюрократия, произвол чиновников, коррупция в региональной власти и правоохранительных органах. Нечеткость правил приводит к невозможности планировать, а это мешает тем, кто хочет реализовать свои силы. Наконец, люди старшего возраста – им тоже нужны перемены, но связанные исключительно с социальной заботой о них. Пожилые, например, гораздо более равнодушны к ценам на жилье, чем люди более молодого возраста.

В свое время перемены все понимали примерно одинаково. Сейчас это понимание дифференцированно.

– Кто может стать социальным субъектом этих перемен?

– Сегодня самый энергичный и боевитый субъект – государство. В 90-е субъектами были новые русские, а государство устранилось от сделки с обществом, в которой от общества требуются налоги, а возвращаются ему услуги.

– Это не здорово.

– Такова структура момента. Государство не единственный, но дееспособный субъект. В сегодняшнем варианте оно представляет собой сложную конструкцию, которая умудряется воспринимать разнородные импульсы, касающиеся необходимости перемен. Конечно, есть негативные аспекты слияния исполнительной, законодательной, судебной, политической власти. Но понимание этих отрицательных сторон еще не пришло. От этой смычки есть ожидания сдвигов. После которых встанет вопрос, почему эти институты «слеплены».

Ценностные и и поведенческие ориентации поколенческих групп

Источник: фонд ⌠Общественное мнение■