"Апокриф", глава первая: "Похвала глупости"

Виктор Ерофеев – многофункциональная ракета со множеством возвращаемых модулей. Фото агентства «Москва»

Виктор Владимирович Ерофеев на первый взгляд может показаться литератором.

При ближайшем рассмотрении, однако, становится ясно, что на самом деле он – многофункциональная ракета со множеством возвращаемых модулей: рыдай, Илон Маск, твоему Falcon Heavy подобное и не снилось.

Одним из таких модулей оказалась авторская программа Ерофеева «Апокриф». Покинувшая обитаемое пространство телеканалов в 2011 году, она, казалось, окончательно устремилась в вечность.

Не тут-то было. Как говорил один мой знакомый, когда мы с ним в горах вечером заблудились в снежной пурге и буране, и я уже прощался с жизнью: «Мы должны вернуться: мы не можем потерять ужин». И мы вернулись – не терять же ужин.

Не знаю, по какой категории проходит у Ерофеева «Апокриф» – ужина, обеда или завтрака – но терять он его явно не намерен. Проделав ряд магических манипуляций, рядом с которыми бледнеет воскрешение Лазаря, Ерофеев поднял из небытия не какое-то там частное лицо, а целую телепрограмму. А это гораздо сложнее, об этом вам любой продюсер скажет.

Правда, воскрешение произошло не на канале «Культура», как ожидали все свидетели чуда, а на канале «Просвещение». Снимается теперь «Апокриф» на «Красном октябре», в яхт-клубе, куда есть доступ только избранным. Учитывая ушлый характер телевизионщиков и их высокие моральные качества, может, оно и хорошо, что не там.

Первая передача из нового цикла называется «Похвала глупости». Когда-то, давным-давно, Ерофеев уже снимал программу с таким названием. Но, видимо, в тот раз глупость до конца не добили, и автор решил все-таки окончательно с ней разобраться. С моей точки зрения, занятие зряшное. Вот, например, с земным притяжением разобрались уже давно, а что толку: яблоки как падали на голову, так и падают – и если бы только яблоки.

Напомню тем, кто забыл, что «Похвала глупости» – знаменитое произведение голландского гуманиста XV века Эразма Роттердамского. Глупость там хвалит сама себя и рассказывает, как она полезна городу и миру. «Вам бы, тетенька, в мэрию пойти или в кабинет министров, что ли», – так и хочется сказать ей на это. Впрочем, судя по всему, глупость уже давно работает и там, и там, и во всех подобных местах. Да как работает – надрывается круглосуточно, без перерывов на обед и сон.

Когда-то в студенческие годы мы с приятелем сочинили небольшое стихотворение, ясно указующее грядущим поколениям на тщетность борьбы с глупостью.

«Великий гуманист Эразм
Решился высмеять маразм.
Прошло немало лет, и вот -
Эразма нет, маразм живет».

Однако, Ерофеев, кажется, не совсем хочет уничтожить глупость – на чьем фоне тогда блистать уму? – он, скорее, берет ее в союзники для каких-то своих, глубоко законспирированных целей. Говоря о глупости в самом начале передачи, ведущий выразил надежду, что не только гости сегодня ее похвалят, но и она сама похвалит себя.

Однако так и не определил, чьими именно устами будет сегодня вещать глупость, так что все гости оглядывались друг на друга с некоторой осторожностью. Притом гости были отборные – не гости, огурчики, один к одному. Было, конечно, интересно увидеть, окажутся ли они достойными темы. На мой взгляд, не посрамили.

Сам Эразм, по мнению Ерофеева, глупость оправдывает, говорит, что она полезна, связывает ее с возрождением, с развитием культуры, с любовью. С другой стороны, предполагает он, возможно, что именно Эразм Роттердамский открыл шлюзы, через которые эта самая глупость, ранее удерживаемая, хлынула в мир, стала подниматься и, добавим от себя, затопила все абсолютно.

Источники торжества современной глупости Ерофеев усматривает в кинематографе. Глупое желание поразвлечься на ровном месте перекочевало в другие виды и роды искусства, в том числе и в литературу. Неудивительно, что к ответу он призвал Алексея Германа-младшего: совершал ли тот во время съемок последнего своего фильма «Довлатов» что-нибудь особенно глупое или все-таки удержался в привычных рамках?

Герман, надо сказать, не обиделся – и совершенно правильно: дурак не тот, кто кино снимает, а тот, кто его смотрит. Со смирением, удивительным в режиссере, он сказал, что на съемках с глупостью встречается постоянно, и часто это его собственная глупость. Разворачивая же тему глобально, он заметил, что глупость – это упрощение. Мы живем в в цифровой реальности, когда не хватает времени на осмысление и анализ.

Особенно любопытным мне показалось замечание Германа о том, что сейчас именно массовое, то есть глупое, сознание определяет сознание элит. Впрочем, если вдуматься, в этом нет ничего странного: посредством соцсетей демократия осуществляется сейчас напрямую и очень быстро. Фотожаба на какого-нибудь министра, собравшая сто тысяч лайков утром, к вечеру может освободить его от должности. Элиты не хотят потерять деньги, должность, статус – и мимикрируют под широкую публику, усиливая ее уверенность в своей правоте, а, значит, умножая глупость. В общем, дается это им несложно, потому что нынешние элиты сами и есть широкая публика, только похитрее немного.

К слову сказать, хитрость – оборотная сторона глупости. Это только в сказках дураки простодушные, вроде Ивана-дурака, в действительности же они часто бывают страшно сказать, какие хитрые. Или, говоря иначе, обладают выдающейся народной сметкой. Почему же хитер дурак, а не умный? Очень просто. Умный опрометчиво считает, что может жить своим умом, образованием и талантом. Ни на что это не может рассчитывать глупец, поэтому он надеется только на хитрость. В результате мы получаем хитрого и наглого дурака с рептильными инстинктами и необычайно гибким позвоночником. И дурак этот, как ни печально, задает теперь тон везде.

Отчего же, спросите вы, глупость торжествует? Видимо, оттого, что в какой-то момент глупости дали ход. Теперь уже она разрешения не спрашивает, сама берет слово, сама казнит и милует, создает новых кумиров и свергает старых. Глупость вещает отовсюду – и в первую очередь из соцсетей. Она мимикрирует под осведомленность, профессионализм, она следует трендам и тем легитимизирует свое существование. Всякого рода хитрые методы, тренинги, лайфхаки и готовые формулы – все это испытанное оружие глупости. Чтобы придать себе вес, глупость сначала восхваляет классиков и с важным видом произносит прописные истины, чтобы потом без паузы нести ахинею. «Пятью пять – двадцать пять, ведь так? – говорит глупость. – А шестью шесть – тридцать шесть, верно? Ну, значит семью-семь – сорок семь, а восемью восемь – пятьдесят восемь». И попробуй сказать то-то поперек: тебе тут же объяснят, кто ты есть на самом деле.

Глупость часто смыкается с пошлостью, точнее, показывает, что это две стороны одного явления. В позднесоветские времена пошлость понимали как похабщину. До этого – как агрессивную банальность, то, что и так известно, но преподносится, как некое открытие. «А Земля-то вокруг Солнца крутится, можете вы это понять своим слабым умишком?!» – восклицал пошляк XIX века. Пушкин говорил, что пошлость – это то, что пошло в народ. Теперь пошлость – это то, что из народа вышло и терроризирует всех, от дворника до академика.

Главная проблема глупости состоит в том, что, добравшись до власти, она выжигает каленым железом все вокруг, не оставляя ничего живого. Умный так обустраивает жизнь, что можно жить и умному, и глупому. Глупость же уничтожает все, просто потому, что она глупость. Она не щадит даже самое себя. Уничтожив все более менее умное и живое, дураки рано или поздно столкнутся друг с другом – и вот тут мало никому не покажется.

Однако элиты – финансовые и политические – об этом обычно не думают. Они предпочитают поощрять дурака, потому что им легче вертеть. В результате создается ситуация, о которой когда-то сказал основатель печально известного «МММ» Сергей Мавроди: «Умных – 5 процентов, дураков – 95. Чтобы получить серьезные деньги, нам не нужны умные, нам нужны дураки». Именно тогда для дурака появилось лестное прозвище – партнер. Хотя даже самый отчаянный партнер в то время и не подозревал, каких высот достигнут дураки в современном обществе, как они будут на все влиять и все контролировать.

В давней ерофеевской передаче, также посвященной глупости, вспоминали, конечно, и «Корабль дураков» Себастьяна Бранта, который и по идее, и по времени был ближе всего к эразмовской «Похвале глупости». В этот раз о нем ничего не сказали. И это понятно. В те годы корабль, хоть и полный дураков, еще худо-бедно плыл. Теперь он очевидно тонет. И если публика третьего класса еще пьет свое пиво и горланит песни, то крысы, они же – представители первого класса, уже мечутся по палубе, сохраняя, впрочем, на лице выражение необыкновенной уверенности в счастливом будущем корабля.

Писательница и правозащитница Алла Гербер, вспоминая молодых Довлатова, Бродского, Юлия Кима, говорила о том, что, на взгляд стороннего человека, они тоже делали глупости. Но глупости их были оборотной стороной молодости, искренности и своеобразия, следствием их потрясенности жизнью и наполненностью ей. И, разумеется, в такой глупости было в сто раз больше мудрости, чем в рациональном подходе педантов, всегда знающих, что делать, чтобы получить выгоду во всех обстоятельствах. Педанты со своим сухим умом проваливаются в небытие, а художники с их «глупостью» остаются в вечности.

Ерофеев, помимо прочего, заметил, что торжество глупости проявляется и в безумном количестве людей, которые вдруг посчитали себя экспертами. Больше всего этих «экспертов» видно в интернете. Ерофеев предложил для таких экспертов градации: эксперт первой степени, второй, эксперт из болота и т. д. Строго говоря, не для экспертов надо предлагать градацию, а для дураков, которые пытаются их заменить – однако и это не поможет.

Председатель правления ЮниКредит Банка Михаил Алексеев сказал, что с интернетом теперь все равно ничего не поделаешь, это уже часть нашего культурного кода. Правда, добавим от себя, опыт некоторых стран показывает, что прикрутить крантик этому коду, распространяющемуся через провайдеров, очень даже просто.

Журналист Андрей Архангельский вспомнил добрым словом Кьеркегора и Бергсона, которые в свое время задавались вопросом: не слишком ли мы стали умными, точнее, не слишком ли рациональными? Может, продолжил он, та часть глупости, которая зовется непосредственностью восприятия, как раз сейчас нам и нужна? Может, пора уже от хитроумных геополитических стратегий вернуться к простым основаниям жизни? Так, например, реальный ужас глобального военного конфликта можно уяснить, если вспомнить известное любому первокласснику семидесятых правило: после ядерной войны живых не остается.

Биолог Сергей Савельев напомнил присутствующим, что так называемая глупость – это неотъемлемая часть нашего мозга. Рассудочная его часть напоминает нам, как надо жить и чего нельзя делать. А вот лимбическая система, оставшаяся человеку от его хвостатых предков, плевать хотела на все и всяческие нормы, она выскакивает на поверхность в самый неподходящий момент и кричит: хочу!

Слушая Савельева, я вспомнил его грустные интервью, в которых он рассказывал, что нынешний этап развития человечества характеризуется уменьшением массы мозга и общим поглупением человека. Глупость – вещь неприятная, но социально обусловленная, потому что, как уже говорилось, дураками легче управлять, они более послушны. 

Правда, экономист Андрей Мовчан опроверг мой взгляд на проблему. Он заметил, что, вопреки распространенному мнению, глупость у россиян не какая-то особенная, а такая же примерно, как и у других народов. И это хорошо, иначе мы бы проиграли в межгосударственной борьбе. Из этого, правда, можно сделать опрометчивый вывод, что народы конкурируют не в уме, а в глупости – но, в любом случае, ясно, что мы и в этом соревновании не уступим никому.

Журналист Станислав Кучер очень к месту рассказал старинную притчу. Было у отца три сына. Как-то весной старший сын вышел в огород, наступил на грабли, они хватили его в лоб – он и умер. На следующий год вышел средний, наступил на грабли – умер. Третий увидел грабли, пригорюнился – а деваться-то некуда. И вот, заключил Кучер, в нынешней общественно-политической ситуации почему-то все время чувствуешь себя этим самым третьим сыном.

Президент фонда «Живая классика» Марина Смирнова предположила, что матерью пресловутых интернетных троллей является тоже глупость. Именно неспособность размышлять, а, значит, постигать суть явления рождает страх и с ним – агрессию. Глупые, сказала она, это те, кто сформировался, но навыка мыслить так и не обрел.
Руководитель Федерального казначейства Роман Артюхин заметил, что глупость в виде бесхитростности позволяет переступать границы и задавать опасные вопросы. На первый взгляд кажется, что такие вопросы раскачивают иерархические структуры, но в конечном итоге они их укрепляют.

Архитектор Андрей Чернихов дал понять, что архитектура не может позволить себе роскоши быть глупой. Архитектура не всегда красива, но всегда умна в том смысле, что ты не можешь сделать меньше, чем нужно для жизни, просто не имеешь права. Глупость, на его взгляд, это в первую очередь безответственность.

Художник Елена Окопная поведала о ситуации, когда глупость не отличишь от ума. Так, на кинофестивалях, по ее мнению, сейчас все одинаково. Все фильмы сделаны хорошо, профессионально, но в них нет жизни и энергии эксперимента. И это понятно: тот, кто хочет быть лауреатом, идет проторенной дорожкой. С точки зрения сиюминутного успеха это умно, а в смысле перспективы – глупо.

Во время съемок возродившегося «Апокрифа» было сказано еще много верного и умного, а глупого – почти ничего. И это дает надежду. Хотя бы потому, что те, кому положено быть умными, не стремятся стать дураками, пусть даже это кому-то кажется выгодным в нынешней ситуации.

В заключение разговора Виктор Ерофеев произнес загадочные слова: «Мы доказали, что глупости не существует. Мы отменяем глупость, но это не значит, что глупость отменяет нас».

Впрочем, как говорили древние, разумному достаточно. А дураки пусть поломают голову, их не жалко.