Татьяна Матанцева
Лакруа утверждает что вкус привила ему мама. Свадебное платье из шелка с золотой вышивкой.
Фото предоставлено организаторами
Парижский Музей декоративных искусств превратился в этом году в подиум для дефиле haut couture. Отмечая двадцатилетний юбилей своей фирмы, Кристиан Лакруа устроил бал, на котором собрал лучшие образцы нестареющей красавицы-моды. Виновницы торжества – платья от ведущего французского кутюрье представлены в окружении элегантных одежд, сменившихся за последние три столетия.
Подготовка праздника была кропотливой и непростой: предстояло сделать выборку одежды из 130 000 единиц хранения. Лакруа ограничился 400 музейными платьями, к которым он добавил 80 своих. Дело осложнялось тем, что знаменитый модельер отказался от хронологического обзора и предложил собственное прочтение истории моды: платья-экспонаты объединены между собой по формальным критериям – цвету и фасону.
Расположение одежд также необычно для музеографии: большая часть висит на вешалках-плечиках, почти как в шкафу, а на манекенах представлены особо значимые одежды, в том числе и туалеты самого Лакруа. Каждая из витрин, а их на выставке несколько десятков, как будто приоткрывает нам дверь в гардеробную вечно молодой модницы. В этом контексте, попав в родственную среду, модели Лакруа почти оживают. Остроумный прием наглядно показывает источники вдохновения французского кутюрье: платья из фондов музея играют роль академических ссылок.
Выставка начинается с темы «Белое», где собраны сравнительно простые платья, удивляющие разнообразием оттенков белого. Заканчивается, как и следует ожидать, витриной «Черное» с элегантными платьями прихотливого покроя. Как признается сам кутюрье, белый цвет его обескураживает своей незавершенностью, а графическая монументальность черного вдохновляет.
Зато все остальные витрины завораживают яркими жизнерадостными красками и оттенками. Их названия говорят сами за себя: «Цвет», «Полоска», «Горошек», «Клетка», «Пачворк», «Испанизм», «Смесь», «Цветы», «Историчность», «Литургия», «Графизм», «Паутинка», «Попона».
Любимый цвет Лакруа – красный, и на многих витринах он доминирует. Этот вкус привила ему мама, которая в детстве одевала его во все красное. И даже теперь Кристиан всегда старается иметь на себе что-то красное; он не боится злоупотребить этим бодрящим, поднимающим настроение цветом. Поэтому необычный для свадебного платья красный шелк с золотой вышивкой органичен для стиля дома Лакруа. Этот величественный, монументальный наряд царит в витрине «Литургия», которая представляет одну из важных для кутюрье тем.
Витрина «Арлезианки» выделяется отсутствием «платьев-ссылок», что не случайно. Здесь представлены платья из первой коллекции, а ведь именно эта коллекция задала тон стилю Лакруа с его изобилием деталей, пресловутых сердечек, крестиков, солнышек, ставших предметами добродушных насмешек критиков. Создавая эти модели, кутюрье руководствовался в основном впечатлениями детства и юности, проведенными в древнем Арле с его укоренившимися испанскими традициями.
Другой программной для Лакруа темой являются непривычные комбинации цветов и сочетаемость несочетаемых рисунков (например, горошек и полоска). Она также обусловлена атмосферой, окружавшей модельера в юности: будущий модельер часто встречал цыган, таборы которых стояли около Арля, и смелые колористические решения цыганских одежд повлияли на формирование его вкуса.
Особый интерес вызывает витрина «Наизнанку», где представлены платья и костюмы, у которых внутренние швы, будучи вынесенными наружу, становятся ведущим украшающим элементом. Такая необычная техника была подсказана модельеру тщательной внутренней отделкой старинных одежд, которые, даже будучи сильно изношенными, не теряли изящества.
Трудно прервать эту прогулку по лабиринту из витрин с их мозаикой изящных одежд, будь то прихотливые платья с кринолинами или строгие костюмы 40-х годов, оживленные шейными платками. Выразительные средства элегантного вкуса в одежде неисчерпаемы, а абсолютного эталона моды не существует. Единственным верным показателем актуальности платья остается его способность заворожить, ведь во все времена мода стремилась к тому, чтобы облегчить доступ к этому искусству.
Париж
