Алексей Мокроусов
Судьбой своих работ братья интересуются нечасто.
Фото GMGroup
– Нравится ли вам в Москве и что здесь раздражает?
Динос: Мне очень нравится в Москве, а вот Джейк меня сильно раздражает, он, правда, везде меня раздражает, это не связано с Москвой. Это моя работа.
– И это раздражение помогает в работе?
Динос: Конечно.
– Что еще вдохновляет?
Джейк: Больше ничего. Хотя я люблю надевать платье такое красивое в античном стиле. Если у меня кошмар какой-нибудь, я разыгрываю кошмар в студии, в танце. Динос потом интерпретирует этот кошмар, таким образом создается работа.
– Снятся ли вам персонажи Гойи? Или являются как-то помимо снов, может быть?
Джейк: Вы имеете в виду – в видениях?
– Да. В ночных.
Джейк: Они держат, сдерживают и т.д.
– Насколько Гойя вообще актуален, насколько он современный для вас художник? Есть какой-то набор художников из прошлого, которые вам кажутся современными?
Динос: Все искусство является современным. Все существует в настоящем. Вы можете как-то исторически смотреть на искусство, но на самом деле ваше переживание от встречи с ним будет современным переживанием.
Джейк: Любое произведение искусства находится от нас на одинаковом расстоянии, независимо от того, сделано оно сейчас или тогда.
– А вы сами на что предпочитаете смотреть?
Джейк: На звезды, например, в прошлом. На мертвые звезды, которые уже взорвались и теперь выглядят как сверхновые.
Динос: Нас очень интересует история искусства, естественно. Мы знаем, какое искусство было в прошлом. Но никаких имен.
– Просто как в разведке┘ Я видел выставку в Кобленце, которая называлась «Детский портрет в XX веке», и там ваша работа была запрещена для показа публике, был большой скандал. Как вы к этому отнеслись, с пониманием?
Джейк: Наши работы – не детские портреты, их там и не должно было быть. Они не являлись частью концепта той выставки. Когда кто-нибудь показывает на скульптуру и говорит: это ребенок, – мне всегда хочется ответить, что это больше про психоанализ, чем про детей как таковых.
– Насколько эстетика скандала необходима современному искусству?
Динос: Скорее скандал необходим современной журналистике, потому что журналисты не проникают вглубь искусства – это с одной стороны. С другой стороны, в современном мире глобальный средний класс в настоящий момент все больше и больше интересуется искусством, и скандал является для него в этом смысле самым простым способом сократить дистанцию по отношению к искусству, приблизиться к нему, понять, что оно может быть таким же развлекательным, иметь такие же потребительские свойства, как кино.
Джейк: Что хорошо, в смысле философских дискурсов, – вряд ли средний класс сможет начать их потреблять, потому что в них нет ничего развлекательного. Ницше трудно превратить в реалити-шоу на ТВ. Мы как художники можем в этом смысле выбирать, к какой критике относиться как к интересной, достойной внимания. В этом смысле философский тип критики всегда для нас более интересен, чем медийный, потому что медийный всегда будет скучным. Основная проблема, которой заняты медиа в данный момент, – это развлечение, поэтому оно так скучно.
Динос: Более того, медийный дискурс предполагает замкнутый круг взаимоотношений с ответом потребителя. Скандал создал и фактически формирует публику. Получается, что есть скандал, есть на него ответ, это вызывает новый скандал. Такой замкнутый круг.
– А вы как-то учитываете этот медийный интерес к себе? Вы же не можете сделать вид, что его не существует?
Динос: Во-первых, медиадискурс тоже может являться способом исследования, которое мы ведем. С другой стороны, есть два дискурса – медийный и философско-критический. Естественно, философско-критический нам кажется более интересным.
– Вашу работу, посвященную войне, показывают в собрании Эсслей в Клостернойбурге, около Вены. В немецкоязычном контексте она смотрится по-особому. Насколько вам важно, где находятся ваши работы, или вам уже все равно, когда галерея начинает их продавать, куда они попадут?
Джейк: Мы можем об этом не беспокоиться, у нас на это воздействия никакого. Работа продается на первичном рынке, потом она уходит на вторичный рынок и идет куда хочет.
– Неинтересно посмотреть, куда она попадает?
Джейк: Иногда.
Динос: Потенциал работы находится в самой работе, а не в художниках. То есть она работает, где бы ни находилась, без участия авторов. Они не являются важным элементом, необходимым для работы.
