Елена Кутловская
Агузарова остается в себе и сама с собой.
Фото Алисы Калининой
Если верить Википедии (других более или менее точных биографических данных нет), то Жанна Агузарова родилась либо в 1967-м году, либо в 1965-м. И, таким образом, возможно, именно в этом году она отмечает свой сорокалетний юбилей. Или отметила пару лет назад. Это не важно для певицы такого масштаба, как Агузарова. Как не важно и то, что она давно превратилась в легенду, о которой доподлинно ничего не известно. Она абсолютно эфемерна. Ей удалось почти полностью отбить интерес папарацци и желтой прессы к своей физической личности. Мало кто знает (и мало кто интересуется), где живет Жанна Хасановна, с кем, что записано у нее в паспорте и есть ли у нее вообще паспорт. Она долго утверждала, что прилетела с Марса. Сначала всех забавляла эта байка, потом раздражала. Как раздражало все, что она говорила в интервью. Наступил момент – и Агузарова перестала общаться с журналистами. Странно, но довольно скоро и пресса перестала домогаться «девушки с Марса», Агузарова осталась в полном вакууме. Ее перестали осаждать даже бывшие поклонники. Она, признанная королева рок-н-ролла, живет и поет так, будто уж и не живет и не поет вовсе. Будто появляется из «прекрасного далека» и примерно туда же удаляется после своих публичных выступлений. Ее голос – странное напоминание о чем-то могучем, звонком. То ли эхо прошлого, то ли будущего?
Впрочем, все это весьма характерно для нашей страны. Фантомных людей, столь же талантливых и легендарных как Агузарова, скопилось (да простят меня за цинизм) слишком много. О них нет времени помнить, их уже надоело любить. Мы ленивы и не любопытны. Мы умеем обожать своих кумиров и так же крепко их забывать. В свое время Агузарову не смогли описать, определить критики: то ли фрик, то ли пародия на Мэнсона, то ли гениальный самородок, то ли еще что-то? Ее призрачную «суть» так и не ухватили. Худая, разукрашенная, даже нелепая, не умеющая правильно «дружить» (выстраивать отношения с шоу-бизнесом, с рок-тусовкой), резкая, постоянно «под кайфом», она тем не менее продолжала и продолжает петь. Не часто. Но всегда высокопрофессионально. Мощно держит зал, но едва ее голос умолкает – зрители, только что буйно реагировавшие на ее пение, забывают о ней. Она остается в себе и сама с собой.
Концерт в «Б1» был назван единственным полуторачасовым за последний год. Агузарова, как обычно, была в каких-то феньках, серьгах, на платформе, с накрашенным лицом-маской и даже с оранжевым пером в волосах. Пожалуй, не совсем привычным оказалось начало концерта. Это была песня «Мельница» Александра Башлачева, которую Жанна Хасановна посвятила всем отечественным рокерам, не дожившим до сорока. Звонкий пронзительный голос в очередной раз ввел всех в драйв. Но драматизма публика вновь (как во все предыдущие годы) не ощутила. Да, собственно, над песнями Агузаровой не привыкли плакать. Ее голос не вгонял и не вгоняет в дрожь, скорее напротив. Внутренний надлом женщины, которая прошла через советскую тюрьму и психушку, через эмиграцию, через нищету и «ломки» от наркоты, через одиночество, в который раз оказался незамеченным. И «задавленным» ее же собственным могучим даром, ее же собственным необыкновенным, ярким голосом, который ассоциируется с рок-н-рольным угаром, с восходом солнца, с острым ощущением счастья┘
Хотя на сей раз кто-то из присутствующих воскликнул: «А она постарела┘ И поправилась». (Эти слова можно приравнять к фразе: «Смотрите, а она настоящая».) Может быть. Но это и не важно. Главное, пела как всегда – с драйвом, публику завела с пол-оборота, все остались довольны. Мнение самой Жанны Хасановны, как и то, куда она направилась после своего выступления, что будет делать дальше, осталось никому не известным. Да и кому это надо, кроме нее самой┘
