Завещавшая радиоактивность

Мария поражала наставников и домашних необычайной памятью.
Фото с сайта vikimedia.com

Жизнь, как видно, не дается никому из нас легко.
Надо верить, что ты на что-то годен,
и этого «что-то» нужно достигнуть
во что бы то ни стало.

Мария Склодовская-Кюри, 1894

Мария Склодовская-Кюри (1867–1934) – французский физик и химик. Была удостоена Нобелевской премии (1903) как одна из авторов основополагающих работ в области радиоактивности. В 1922 году стала первой женщиной, избранной членом Парижской медицинской академии. С 1923 года являлась почетным директором Варшавского института радия, созданного по ее же инициативе. Член-корреспондент Петербургской академии наук (1907), почетный член АН СССР (1926).

«Простите... Я не нарочно... Я не виновата... Просто это очень легко!»

Мария Склодовская-Кюри родилась в Варшаве 7 ноября 1867 года. Ее отец Владислав Склодовский преподавал физику и математику и вскоре был назначен субинспектором мужской гимназии. Красавица мать с рождением младшей дочери была вынуждена оставить руководство пансионом, где обучались девочки из лучших семей Польши. Не прошло и восьми лет, как отец потерял место, став неугодным в глазах директора гимназии. Семья едва сводит концы с концами. Пан Владислав обучает мальчиков у себя в домашнем пансионе, но его внимания не хватает, чтобы заметить, как с одним из постояльцев его дочери заражаются тифом, старшая из которых вскоре умирает. В мае 1878-го умирает ее мать. Всегда первая ученица, Мария обладала необычайной памятью, с легкостью одолевала любой предмет. Ближе прочих ей были точные науки и суждения, проверенные экспериментами, которые она при возможности повторяла. Девочка к 16 годам имела обыкновение пренебрегать и сном, и едой, пребывая в раздумьях над решением задачи, порою поэтической. Мария пишет, свободно говорит по-немецки, по-французски и по-русски.

Позитивная идеалистка

Образованная молодежь царской Польши к середине 1880-х годов осваивала позитивистские идеи: Огюст Конт и Герберт Спенсер раздвинули границы философского знания, объявив принцип невмешательства основным законом, необходимым для полноценной жизни индивида и социума. Удачно сложившиеся обстоятельства (объективный метод познания, не считающийся с метафизикой умов, и нерастраченный романтический запал девушки) привели ее в стан искренних патриотов-националистов. Вдохновляли и новейшие открытия естественников (Пастера, Дарвина и Бернара).

Женщин не принимали в Варшавский университет, отчего три сестры попали в полуподпольный «Вольный университет», где лекции читали добровольцы, а студенты распространяли просвещение дальше, в народ. Семнадцатилетняя Мария занималась с бедными женщинами из швейной мастерской, подобрав для них библиотеку актуальной литературы: Достоевский, Гончаров, «Эмансипатки» Болеслава Пруса. «Не усовершенствовав человеческую личность, нельзя построить лучший мир. Наш личный долг – помогать тем, кому мы можем быть наиболее полезны», – до конца дней Мария не отступалась от этих принципов. Но ей нужно было полноценное образование. Старшая сестра ее, Броня, мечтала о Сорбонне и настоящей карьере врача, Мария предложила долгосрочный план: отправить ее учиться в Париж, пока сама будет собирать деньги ей на обучение, в надежде, что, став доктором, Броня возьмет ее к себе. Мария стабильно зарабатывала 400 рублей в месяц, отсылая почти все сестре, и к заветному сроку почти выдохлась. И наконец в 1891 году она сама поступила на факультет естественных наук Сорбонны, блестяще окончила его через два года со степенью лиценциата (магистра) по физике (и через год – по математике), обходясь при этом тремя франками в день, забывая про сон и еду. Мария остро нуждалась в месте, где могла бы проводить опыты. Как нельзя лучше ей подходила лаборатория при Муниципальной школе промышленной физики и химии, куда она могла попасть по протекции соотечественников. Руководил лабораторией Поль Кюри, тридцатипятилетний ученый с мировым именем, открывший уже эффект пьезоэлектричества (на пару с братом Жаком), изложивший теоретические результаты исследования по физике кристаллов в своем «Принципе симметрии». Молодые ученые без труда нашли общий язык. Дождавшись, пока Пьер защитит докторскую, они поженились: «Мадам Кюри. Школа физики и химии, улица Ломон, 42. Так буду я зваться впредь». Платье, кольца, костел и нотариус – все условности были чужды влюбленным вольнодумцам, совместное имущество которых состояло из двух только что купленных велосипедов.

Выколотая точка

═

Кюри помогала способным студентам по всей Европе. Фото с сайта vikimedia.com

Годом ранее, в 1896-м, Анри Бреккель впервые наблюдал излучение, которое испускают соединения урана. Очарованная Мари избрала это явление темой для своей докторской работы, назвав его позже радиоактивностью (от латинского radio – излучаю). Мари через несколько месяцев после начала работы предположила в наиболее активном материале опытов – урановой смоляной обманке – наличие чрезвычайно радиоактивного элемента, которого не значилось в периодической таблице. Чтобы выделить элемент в чистом виде, потребовалась помощь мужа: работая в сарае с тоннами урановой руды, которую обрабатывали в больших чанах кислотами и сероводородом, проводя анализы в неприспособленной лаборатории Муниципальной школы, супруги выяснили, что из всех полученных и исследованных лишь два соединения с висмутом и барием содержат один или несколько ранее неизвестных элементов. В июле и декабре 1898 года Мария и Пьер Кюри объявили об открытии двух новых элементов, назвав их радием и полонием (в честь Польши – родины Марии). Экстрагировать сами элементы еще не удавалось: по самым осторожным прогнозам, вещества, которые им предстоит найти, составляют одну миллионную часть от начального объема урановой руды. Присутствие радия и полония обозначили специфические реакции, но самих элементов ученому сообществу Мари и Пьер не могли предъявить. Лишь в 1902 году Кюри удалось получить один дециграмм хлорида радия из нескольких тонн урановой смоляной обманки.

Кюри стала первым дважды лауреатом Нобелевской премии. Фото с сайта vikimedia.com

═

1903–1911. Нобелевская премия

Фантастическое вещество светилось и выделяло тепло. В следующем году Мари окончила и защитила докторскую диссертацию «Исследования радиоактивных веществ». В конце года Нобелевский комитет принял решение о вручении премии по физике Беккерелю и супругам Кюри «в знак признания... их совместных исследований явлений радиации, открытых профессором Анри Беккерелем». Мария Склодовская-Кюри стала первой женщиной, удостоенной Нобелевской премии. Но супруги «никак не могли ни отлучиться из Парижа в декабре, в разгар семестра, ни покинуть текущие эксперименты». На самом же деле и Мария, и Пьер Кюри были больны и не могли ехать в Стокгольм на церемонию вручения премии. Они получили ее летом следующего года за то, что ими «найден новый источник энергии, полное истолкование которого еще впереди». В нобелевской лекции супруги озвучили необходимость создания целого Радиевого института для изучения проблем радиоактивности. Любопытная деталь: в начале 1903 года – в те дни, когда происходило собственно получение хлорида радия, – в царской России родились два мальчика, обессмертившие атомную энергию на шестой части суши: создатель советской атомной бомбы Игорь Курчатов и будущий великий режиссер Григорий Александров, прославивший на весь мир образ ученой, директора института Солнца Ирины Никитиной (Любовь Орлова в фильме «Весна»). В 1904 году премиальные 70 тысяч франков впервые дали Мари и Пьеру Кюри возможность создания собственной лаборатории с профессиональным оборудованием и найма пары лаборантов. Помимо этого ученая позволила себе маленькую роскошь: наконец-то полностью модернизированную ванную комнату. Кристалл радия она долго носила на груди – на удачу. Э.Резерфорд и Ф.Содди предположили, что радиоактивное излучение возникает в результате распада атомных ядер и радиоактивные элементы претерпевают трансмутацию (радий, незримо распадаясь, непрерывно выделяет гелий). Мари Кюри – наивысший авторитет в этой области – в результате продолжительных раздумий (ведь ее опыты доказывали лишь распад полония, который априори вел себя «нетипично») ввела в обиход эти еще недавно алхимические термины – «распад», «эманация» и «трансмутация». В апреле 1906 года нелепо гибнет Пьер Кюри: он попал под колеса экипажа. Мари замыкается, но с назначением ее заведующей кафедрой физики, которая перешла ей в наследство от мужа, она берет себя в руки. «Что бы ни случилось, хотя бы расставалась душа с телом, надо работать», – эта фраза Пьера стала ее девизом. Итак, она снова первая – первая женщина-преподаватель Сорбонны. В 1910 году Мари выделила радий в чистом металлическом виде и изготовила для Международного бюро мер и весов первый эталон – чистый образец хлорида радия, с которым надлежало сравнивать все остальные источники. Новый химический элемент с атомным весом 226 увенчал двенадцатилетние усилия. Так повелось, что Республика признает героев при жизни двумя путями – и оба на французский манер: либо награждая орденом Почетного легиона, либо даря статус академика Академии наук. Пьер Кюри еще на рубеже веков просил «заменить» ему крест Почетного легиона на более вещное и более полезное – на собственную лабораторию, о чем так и не договорился с чиновниками. Его вдова также отказалась от ордена, и с перевесом в один голос академики высказались против нее. Мари привыкла быть всем чужой: то полькой, то немкой, то русской, то католичкой, то еврейкой и вообще – иностранкой, которую не ждал высокомерный Париж. Той же зимой Шведская королевская академия наук присудила Мари Кюри Нобелевскую премию по химии «за выдающиеся заслуги в развитии химии: открытие элементов радия и полония, выделение радия и изучение природы и соединений этого замечательного элемента». Особо отмечено было, что «исследование радия привело в последние годы к рождению новой области науки – радиологии, уже завладевшей собственными институтами и журналами». Кюри стала первым дважды лауреатом Нобелевской премии и до сих пор остается единственной женщиной, чьи заслуги перед человечеством дважды оценивались столь высоко. Наконец Парижский университет и Пастеровский институт учредили Радиевый институт для исследований радиоактивности. Мадам Кюри была назначена директором отделения фундаментальных исследований и медицинского применения радиоактивности, чья деятельность вскоре станет поистине незаменимой в Европе.

«Кюрички» на фронте

Мадам Кюри, в прошлом неприхотливая гувернантка, теперь – ученая с мировым именем, очень быстро превратилась в солдата мировой войны. Отослав обеих дочерей из Парижа, тихая профессорша превратилась во властную и жесткую особу, перед которой рано или поздно раскрывались все двери, точно рознь гражданских и военных ее не касалась. Мари с неимоверной быстротой оборудует рентгеновскими аппаратами «одолженные до конца войны» у влиятельных подруг автомобили – их на фронте прозвали «кюричками». Сама разъезжает практически по линии огня на крохотном «Рено», собственноручно раскрасив его кузов в цвета французского флага. Получив телеграмму или звонок, она мчится с потрепанным саквояжем, в черном плаще к госпиталю, монтирует оборудование, раскладывает инструменты и принимает десятки раненых, сутками не выходя из темной проявочной, обдумывает, как оставить здесь постоянный рентгеновский кабинет: врачи оперируют прямо под рентгеном в свинцовых перчатках, отслеживая на моментально проявляемых снимках границы органов и осколки шрапнели... Равнодушная к комфорту, она не требует внимания к себе, спит и ест где придется – иногда и под открытым небом. Чудом спасенный ею в первые дни войны эталонный грамм радия она отдает стране вместе со всеми запасами лучезарного металла, еженедельно отсылая в различные госпитали пробирки с изотопами радия, которые способствуют лечению и рубцеванию тяжелых ран и повреждений кожи. Одновременно она обучает около двухсот сестер-радиологов, выезжает за границу к союзникам и изучает радиоактивные источники на местах. Свой бесценный опыт она обобщает в монографии «Радиология и война» в 1920 году. Патриотка своей родины, Мари празднует двойную победу – Польша свободна! Это значит, что не остались бесплодными ее опасные уроки в «Вольном университете». После войны она руководит студентами в Радиевом институте, изо всех сил продвигает новые технологии в медицину, консультирует зарубежных коллег, ездит по миру с лекциями и с благодарностью принимает крупицы радия – в дар новому Институту Кюри в Варшаве. Дважды посещает Новый Свет, откуда также привозит драгоценный металл, чтобы использовать его в терапевтических целях в варшавских госпиталях. Невероятно настойчивая и упорная ученая, один из передовых умов своего времени, все свои денежные премии Кюри перечисляла в счет польских больниц и восстановления Варшавы, помогала способным студентам по всей Европе, горячо любила двух дочек – Ирэн и Еву, которые пошли по стопам родителей. И что бы ни случалось, «даже когда расставалась душа с телом, она продолжала работать». Ставшая первопроходцем в совершенно новом мире радиоактивности, Мария Склодовская-Кюри угасает на глазах: вследствие многолетней работы с радием ее здоровье стало заметно ухудшаться. Кюри скончалась 4 июля 1934 года от лейкемии в небольшой больнице местечка Санселлемоз во французских Альпах. Страшное воздействие радиации уже тогда стало очевидным, но разрушительные последствия от открытия Кюри еще предстояло осознать. Своим последователям, «влюбленным в физику», она успела оставить завещание, изданное через год после ее кончины, называющееся одним лучезарным словом: радиоактивность.