Елена Кутловская
Анатолий Папанов в роли Василия Теркина.
Фото предоставлено Музеем Государственного Академического Театра сатиры
Летом 1987 года было очень жарко. Почти так же, как летом восьмидесятого, когда умер Высоцкий. Плавился асфальт, горели торфяники под Москвой. Перестройка. В магазинах пусто. Внутри страны поговаривают о словоблудии Горбачева, на международной арене, напротив, Горбачев – фигура модная и уважаемая. 12 июня 1987 года Рональд Рейган обратился к первому лицу СССР: «Господин Горбачев, разрушьте эту стену!» (имелась в виду Берлинская стена). Несмотря на жару, страна отмечает юбилеи – 95 лет со дня рождения Аркадия Исааковича Райкина, 80 лет со дня рождения Анатолия Васильевича Эфроса. Выпускаются два юбилейных рубля: «130 лет со дня рождения Константина Эдуардовича Циолковского» и «175 лет Бородинскому сражению».
Первый компьютерный вирус появился именно летом 1987 года, крымские татары предприняли попытку манифестации на Красной площади. Первый магнитоальбом, записанный «в подполье» под названием «Красный альбом», выпустила группа «Гражданская Оборона». В кинотеатрах страны демонстрировался фильм Сергея Соловьева «АССА». А в электричках мужики без закуски пили водку и спорили о том, куда нас приведет перестройка; женщины с огромными сумками, набитыми колбасой, обсуждали новый любовный роман Аллы Пугачевой и Владимира Кузьмина.
Несмотря на жару, колхозники в который раз бились за урожай, их труд крайне осложняла засуха. Заводы всего Союза что-то выпускали – и это что-то, кроме часов и телевизоров┘ плюс водка – совершенно не «котировалось» (очень распространенное в те времена слово) в мире. А московские театры гастролировали по стране. Театр сатиры, например, уехал со спектаклями в Ригу.
Первая неделя августа – жара набирала обороты. В столице легкий дымок от горящих вокруг лесов. Вечерами также душно. В большинстве районов, как всегда, отключена горячая вода. Но стране не привыкать┘
У актера Театра сатиры Анатолия Папанова неожиданно образовался «люфт» в рабочем графике – три свободных дня, после которых он должен был присоединиться к гастролирующей в Риге труппе. Но в назначенный день он не приехал. Жена – актриса того же театра Надежда Каратаева позвонила в Москву. Муж трубку не взял. Вскоре его нашли мертвым в ванне. По официальной версии, Папанов встал под холодный душ, и сердце не выдержало.
Позже кто-то из журналистов писал, что актер приехал после съемок фильма «Холодное лето 53-го» с большим гонораром – девять тысяч рублей. По тем временам это была огромная сумма. Но родственники денег в квартире не нашли. Про ограбление никто почему-то не подумал. Естественно, никаких следственных экспертиз не проводилось.
Папанов умер 7 августа (или погиб?) незадолго до своего юбилея. Тридцать первого октября ему должно было исполниться 65 лет. Как обычно, был бы громкий юбилейный вечер, много подарков. Но вместо всего этого – посмертная Госпремия, малая планета № 2480, названная именем актера, теплоход «Анатолий Папанов» (до того носивший имя Циолковского) и восковая фигура в Киевском музее восковых фигур. Но все это спустя несколько лет. Ближайший же год о Папанове вспоминали в связи с другой смертью. 14 августа того же лета в Риге, не доиграв спектакль, потерял сознание коллега Папанова по театру и партнер по многим фильмам и спектаклям Андрей Миронов. И, резко «бросив», как тарелку об пол, страдать о смерти одного кумира, страна переключилась на трагедию другого. Два дня все напряженно следили за сообщениями о состоянии здоровья Миронова. (Как же у нас это любят – сводки об умирающих генсеках, актерах┘ Их слушают с таким же нечеловеческим интересом, как и прогнозы погоды.) 16 августа 46-летний Андрей Миронов умер. Лето оказалось слишком жарким для Москвы.
****
Отец Папанова, Дмитрий Федорович, был рабочим на заводе. А мама, Елена Болеславовна Росковская, полька и католичка, была модисткой. Но шляпы в войну оказались никому не нужными, и она пошла зарабатывать деньги на хлебозавод. Семья жила бедно, и все, что досталось Анатолию Папанову от родителей, – генетика. Утонченность, интеллигентность, любовь к форме и эстетике, с одной стороны. И необыкновенная корневая народная простота – с другой. По воспоминаниям родственников и коллег, Папанов всегда был необыкновенно мягким и спокойным в общении с коллегами, стеснительным, деликатным, но в гневе умел «цветисто» выразиться. Был приветливым, общительным, но близко к себе практически никого не допускал. Любил выпить, но после смерти матери «завязал». Виктор Мережко, один из немногих, кого Анатолий Папанов приглашал в свой дом, вспоминает: «Завязавшие обычно не могут видеть, как другие выпивают, а Папанов, наоборот, получал от этого наслаждение. Брал бутылочку, наливал. «Ты, Витюх, когда первая пойдет, возьми вот это, не-е-ет, не икорку бяри, а огурчик малосольный, Надюша специально на базарчик бегала», – и подкладывает закусочку, подкладывает. «Когда, – говорит, – ты пьешь, я хмялею».
Папанов прекрасно танцевал, писал стихи, но об искусстве говорить стеснялся. Надежда Каратаева в одном из интервью призналась, что ее муж был «по теоретическим предметам не силен» и часто жаловался ей: «Ребята начнут об искусстве говорить, а я не секу». Вряд ли он «не сек», скорее стеснялся. В пользу чего говорит и то, что он отказывался играть в «плохо написанных ролях», и то, как строил образ. Он как бы «рисовал» роль, искал детали грима, любил мерить усы, парики, носы, уши┘ Говорил: «Пока я не увижу, как выглядит мой персонаж, я его не сыграю». Такой же метод работы описывали в своих книгах многие великие коллеги Папанова. Достаточно посмотреть на то, как он играл, чтобы понять – это был умный актер. Настоящий эстет. И не только потому, что любил Тютчева, Шаляпина┘ Папанов обладал особым актерским чутьем «видеть» роль целиком. Без этого чутья, которое дает возможность играть глубоко, насыщенно, понимать роль предельно широко, позволяя трактовать и «гнуть» ее как пластилиновую «куклу», – нет умных актеров. Но вот интеллектуалом Папанов никогда не был. Зато был верующим. Его первая и последняя режиссерская работа в театре по довольно сложной и неоднозначной пьесе Горького «Последние» заканчивалась молитвой, которую пел Шаляпин.
***
В ГИТИСе педагог по речи постоянно ругала молодого актера за то, что тот никак не мог избавиться от «вульгарных шипящих». Но из-за неправильного прикуса с «шипящими» Папанов так и не справился. Позже, критики взахлеб писали о фирменном «папановском говоре». Кто бы мог подумать, что фразы, растасканные на цитаты (например, «Шоб ты жил на одну зарплату!» или «Будет тебе и кофэ, будет и какаво с чаем»), стали «крылатыми», отчасти благодаря неправильному прикусу. Но не только «вульгарные шипящие», но и некрасивое лицо долго мешали актерской карьере Папанова. Общая непрезентабельность отталкивала кинорежиссеров, а в театре он играл маленькие роли. Эльдар Рязанов «забраковал» его на роль Огурцова в «Карнавальной ночи». Папанов страшно переживал. И в фильме «Берегись автомобиля» сыграл Сокола-Кружкина так, что его заметили все. Причем заметили в основном как комедийного актера. Хотя одну из лучших своих киноработ – роль генерала Серпилина в картине «Живые и мертвые» – актер сыграл тремя годами раньше. Он иронизировал: «Меня взяли на эту роль, потому что в романе написано, что у Серпилина лошадиное лицо, но умные глаза». Так Папанов доказал, что у актера нет дефектов. Все, что он имеет в своем арсенале – при достаточном таланте и «умных глазах», – должно и может быть использовано с максимальной эффективностью.
****
 Последняя роль. Фото из архива Мосфильма |
Начиная с 1966 года Папанов играет в лучших советских комедиях: «Бриллиантовая рука», «Золотой теленок», «12 стульев», «Джентльмены удачи»┘ В 1968-м, после роли Волка в мультфильме «Ну, погоди!», он становится феноменально популярным, даже среди детской аудитории. Казалось бы, мечта сбылась. Он знаменит. Он – король комедии; догнал (и перегнал) по количеству поклонников кумира своей молодости Владимира Яковлевича Хенкина. Но с годами Папанову «тесно» в «храме» комедии. И поклонники его со временем все больше раздражали. Надежда Каратаева вспоминала, как муж злился, когда его хватали на улице за рукав и произносили какую-нибудь фразу, например «Свободу Юрию Деточкину». Перед пятидесятилетним юбилеем Папанов в числе любимых ролей называет не Механика из «Бриллиантовой руки», а Ионыча из фильма «В городе С.», Городничего из спектакля «Ревизор»┘ Ему хотелось серьезного разговора с аудиторией. Поэтому Городничего он играл не смешно! Причем принципиально не смешно. Его Антон Антонович Сквозник-Дмухановский изнемогал от ненависти к жлобу и идиоту Хлестакову, но обязан был ему прислуживать. Это была по-настоящему трагическая роль. Папанов играл совестливого чиновника, который страдал от безумной ситуации, в которую поставлен собственным положением. И собственной страной, в которой быть чиновником – невыносимое уродство. Но появление Папанова на сцене, его особый «говор» вызывали в зрителе смех. Штампы восприятия – великое зло. Сыграй Папанов Городничего точно так же, но на сцене любимовской Таганки – публика бы реагировала иначе. Мощь трагического дара актера тогда, к сожалению, заметили немногие.
Последнюю роль политзэка, так называемого «врага народа», Анатолий Папанов сыграл в фильме «Холодное лето 53-го» (по иронии судьбы он умер в жаркое лето 87-го). Эта роль оказалась кодой в творческой карьере Папанова. Она проявила все или почти все, что было заложено в его актерской природе: независимость, умение «соревноваться с автором», узнаваемость, достоверность, мудрость, глубокий внутренний трагизм и горькую, почти чеховскую ностальгию по России, которой никогда не было и, может быть, никогда не будет.
