Они любили друг друга

Такой она предстала в фильме «Ночи Кабирии».
Фото с сайта www.imdb.comДжульетта Мазина: «Если я уйду от вас, то кто же тогда будет с вами?»
Фото из книги «Первый век кино»Кадр из фильма «Джульетта и духи».
Фото с сайта www.imdb.com

О ней говорили – «маленькая женщина с глазами потерявшейся собачки». Эта актриса никогда не слыла ни секс-символом, ни примером для тех, кто мечтает о звездной карьере. Модельеры никогда не дарили ей своих шикарных туалетов, а поклонники не осыпали ее бриллиантами. Она не стремилась блистать на кинематографическом Олимпе, но ее сравнивали с Чарли Чаплином. Это великая Джульетта Мазина – «трагическая клоунесса», «которая сделала Феллини». 22 февраля ей исполнилось бы 85 лет. Настоящее имя актрисы – Джулия Анна. Джульетта, Джульеттина – так называл ее Федерико Феллини, ее муж и великий кинорежиссер.

Дочь Ромео и Джульетты

Возможно, воплощением семейных ценностей послужил для Мазины пример собственных родителей Жетано и Летиции.

Жетано был талантливым виолончелистом и играл в популярном итальянском оркестре в Сан-Джорджио ди Пьяно. Встретив и полюбив Летицию, девушку из богатой, респектабельной семьи, он был вынужден оставить виолончель. За это родители возлюбленной дали согласие на свадьбу. И бывший музыкант всю оставшуюся жизнь проработал кассиром на фабрике минеральных удобрений. Вскоре после свадьбы у Летиции и Жетано родилась дочь Джулия Анна. Пройдет чуть меньше двадцати лет, и она предстанет перед миром неподражаемой Джульеттой Мазиной. Будущая актриса с юных лет видела своих счастливых родителей, ни словом не упрекнувших друг друга. Именно такой представлялась истинная и чистая любовь Джульетте – счастье в самопожертвовании друг для друга и взаимном уважении.

Воспитание она получила у своей ближайшей родственницы тетушки Джулии, страстно любившей искусство. Именно тетя разглядела в маленькой девочке актерское дарование. Тогда она забрала племянницу из школы, чтобы будущая актриса не травмировала психику на скучных школьных уроках и не валяла дурака с глупыми одноклассниками. Учебную программу она наверстывала летом, приезжая к матери. А все остальное время она проводила в обществе тети Джулии и ее друзей. И уже с 14 лет с одобрения тети Мазина стала вести передачу на радио.

Однако в театральный вуз будущая актриса не стала поступать, ее внимание привлек филологический факультет Римского университета. Параллельно с учебой она принимала участие в студенческой самодеятельности. А в 18 лет ее пригласили на настоящую театральную сцену на роль феи. Вскоре посыпались и другие приглашения. За один сезон в пяти театрах она смогла проявить себя не только драматической актрисой, но и певицей, танцовщицей, скрипачкой. Успех не вскружил ей голову, университет она не бросила и закончила учебу с дипломом «преподаватель современной и древнехристианской литературы».

«Я влюбился в собственное отражение в ее глазах»

1943 год оказался для Мазины счастливым. Ей тогда был только 21 год. Она получила главную роль в воскресном радиосериале «Чико и Поллина», сценарий к которому написал 23-летний Федерико Феллини, драматург, репортер и карикатурист в одном лице. В течение ряда выпусков он с восхищением слушал чарующий голос своей главной героини из динамиков, прежде чем преодолел застенчивость и пригласил на свидание актрису, которую никогда не видел в лицо. У него была только фотография, которую Феллини под предлогом показать режиссеру для кинопроб выудил у сотрудников радио. Для рандеву он выбрал самый модный и дорогой римский ресторан. Феллини заглянул туда заранее, чтобы узнать расценки. Он не хотел опозориться перед Джульеттой, если у него не хватит денег оплатить ужин, и запасся немалой суммой. Феллини не мог и предположить, что Мазина окажется скромной девушкой, которая придет в ресторан с собственными сбережениями, не очень-то рассчитывая на финансовые возможности кавалера. В свою очередь, внимательно изучив меню, она выбрала самые скромные пункты. Ей не хотелось «разорять» своим аппетитом молодого художника. Ведь до него ее приглашали только в кафе. Феллини был слегка разочарован, так как уже настроился от души попировать, но теперь и сам был вынужден умерить аппетит. И все же он не зря пошел на этот кулинарный «ва-банк». Тетя сначала противилась встрече племянницы с молодым человеком. Но когда узнала, в какой ресторан он пригласил Мазину, успокоилась, решив, что в таком респектабельном месте с девушкой ничего страшного не может произойти.

Будущий режиссер очаровал молодую актрису сразу. На свиданиях он сыпал историями, многие были выдуманными. (В свое время главным врагом Феллини был дядя, который быстро раскусил фантазера-племянника и не давал тому распускать воображение.) Будущий гений кино любил притворяться двоечником, хотя был лучшим учеником в школе. Или уверял, что совершенно не читает книг, хотя все его детство прошло в литературном запое. А также часто рассказывал душераздирающие истории про то, как его наказывали учителя: в холодном углу темной кельи ставили голыми коленками на горох, пороли линейкой.

Но буйное воображение Федерико не смущало Мазину. Она всегда точно могла определить, где вымысел, а где реальность. И поняла, что не надо уличать его в сочинительстве. Просто творческой натуре мало повседневной реальности, и нужно поддерживать и «подыгрывать» Федерико. Через две недели после первого свидания подыгрывание настолько увлекло ее, что молодые люди объявили о помолвке и стали жить вместе. А поскольку у молодого творца не было своего жилья, приютить влюбленных согласилась тетушка Джулия. Через пять месяцев Федерико и Джульетта поженились. Причем им пришлось приглашать знакомого священника прямо на дом, а «Аве Мария» пел кто-то из друзей жениха. Поскольку Феллини уклонялся от призыва в армию, появляться в соборе было небезопасно. Ему совершенно не хотелось воевать под знаменами диктатора Муссолини.

Джульетта Мазина: 'Если я уйду от вас, то кто же тогда будет с вами?'
Фото из книги 'Первый век кино'

«Когда вы женитесь в двадцатилетнем возрасте, вы взрослеете вместе, хотя Джульетта на протяжении нашей совместной жизни не раз говорила мне, что я совсем не повзрослел. Вы не только любовники, не только муж и жена, но и брат и сестра. Иногда я был отцом по отношению к Джульетте, иногда она мне – матерью», – писал Феллини.

Женщина, которая создала Феллини

Джульетта мечтала о детях, но этому не суждено было сбыться. Она потеряла ребенка после падения с лестницы. А ведь она ожидала мальчика и хотела назвать его в честь мужа Федерико. Ее вторая беременность благополучно разрешилась, но новорожденный сын прожил всего две недели. А больше детей у Мазины и Феллини не было. «Общая трагедия, пережитая в молодости, устанавливает между людьми прочную связь. Если бездетная пара не распадается, это значит, что связь действительно прочна. У супругов есть только они сами», – с горечью делился потом Феллини.

Потеряв возможность стать матерью, Джульетта полностью погрузилась в творчество мужа. Обсуждала вместе с ним сценарии, искала финансы, знакомилась с полезными людьми.

Говорят, Мазина уговорила знаменитого режиссера Роберто Росселлини взять к себе в ассистенты Феллини в фильм «Пайза» (1946). В этом фильме сама Мазина дебютировала на экране.

«Росселлини был всего лишь регулировщиком, который помог перейти мне улицу», – запальчиво говорил об этой работе Феллини. «Но разве этого мало?» – спрашивала Джульетта.

Еще она устраивала воскресные обеды, чтобы там собирались люди, полезные мужу. Так, однажды к ним заглянул и Росселлини. И вскоре после этой званой встречи он вновь предложил Феллини поработать вместе. Они сняли короткометражный фильм «Человеческий голос», и так началась режиссерская карьера Феллини.

Потом, вдохновляемый Джульеттой, он решился снять картину вместе с другим новичком – Латтуадой. Это были «Огни варьете» (1950). Деньгами по просьбе Мазины им помог Росселлини. И только после этого, написав сценарий «Белый шейх» и получив отказ молодого Антониони ставить его, Феллини пускается в абсолютно самостоятельное режиссерское плавание. Для уверенности на главную роль приглашен старый друг Сорди.

Мало кто сейчас помнит любопытную вещь: великая роль Мазины – знаменитая Кабирия – началась именно в этом фильме как эпизодическая. Проститутка «с зонтиком, которым она потрясает, словно шпагой, и в ее круглых, широко открытых глазах ночного эльфа написаны бесконечное удивление и жадный интерес» – так описывал найденный тогда образ сам маэстро. Через несколько лет это создание станет героиней отдельного фильма, и Кабирия заставит рыдать зрительные залы. Так Джульетта стала одной из первых и – главных – жительниц особого мира Феллини, буйно разраставшегося в каждом его новом фильме.

И, видимо, справедливо будет сказать, что это миротворчество осуществлялось при заботливом участии Мазины. Даже если речь идет о фильмах мужа, в которых ее имя не значится в титрах. Феллини звонил ей с площадки, советовался при любом накатившем на него сомнении, в ожесточении ругался и ссорился с женой, вновь мирился и неистово продолжать ваять. Она приходила на площадку, садилась в углу с вязаньем, но откладывала его по команде «Мотор!». Она слушала и смотрела, она жила этим. Никто не знает в точности, что она потом говорила своему маэстро, но, видимо, она знала нужные слова. Несколько десятилетий имя Феллини занимало то же место после слова «режиссер», какое занимает «Пушкин» после слова «поэт» или «яблоко» после слова «фрукт». Он был воплощением своей профессии. Ныне его место среди имен-ассоциаций заняли Спилберг и Тарантино. Что мы от этого потеряли и что приобрели, хорошо чувствуешь, когда смотришь в зареванные глаза Марии Чиакарелли по прозвищу Кабирия, когда та идет по аллее и вдруг, вне всякой логики, начинает улыбаться за несколько секунд до финальных титров.

Глаза ночного эльфа

Четыре ее роли в фильмах Феллини – Кабирия («Ночи Кабирии»), Джельсомина («Дорога»), Джульетта («Джульетта и духи») и Амелия Бонетти («Джинджер и Фред») – возможно, самые нежные и пронзительные главы учебника по истории кино.

Исполнение Мазиной ролей Джельсомины и Кабирии совершило подлинный переворот в послевоенном европейском кино и вознесло Джульетту на недосягаемую высоту. Именно тогда ее стали называть великой, сравнивать с Чаплином.

Кадр из фильма 'Джульетта и духи'.
Фото с сайта www.imdb.com

Одним из расхожих мифов о ней является мнение, будто Мазина почти не снималась нигде, кроме этих четырех фильмов великого мужа. На самом деле в ее фильмографии – 32 работы, в том числе 6 – совместных с Феллини. Большие мастера передавали ее друг другу как актрису-талисман. Юрай Якубиско, Роберто Росселлини, Карло Лидзани, Эдуардо де Филиппо, Карло Кастеллани есть в этом списке. С 1946 по 1976 год она почти непрерывно была занята как актриса. Лишь после этого в ее карьере случился десятилетний перерыв. Только в середине 80-х Мазина вновь вернулась к актерской профессии, чтобы блеснуть в заглавной роли в сказке «Матушка Метелица» (забавно, что в англоязычном прокате эта роль именуется не иначе как «Леди Винтер»). И сразу вслед за этим проектом следует ее прощальный поклон – изящный дуэт с Мастроянни в знаменитом, печальном и саркастичном фильме мужа «Джинджер и Фред». Великий супруг наконец отдал должное давнему увлечению Мазины – танцам. Он нечасто баловал ее таким творческим вниманием. «Меня всегда спрашивают, не тяжело ли жить с гением. Я на это отвечаю, что жизнь с глупцом меня раздражала бы больше», – комментировала это Мазина в интервью. Она была прямолинейна и настойчива, а о муже проявляла невероятную заботливость.

Первого «Оскара» Феллини получил за «Дорогу», в которой солировала Мазина. В том числе – буквально. Ее соло на трубе, сочиненное композитором Нино Ротой, слышали даже те, кто никогда не видел фильма. На нашем телевидении любят давать его как музыкальный акцент в передачах о прекрасной ушедшей эпохе.

Десятилетия спустя, на вручении Феллини второго, почетного «Оскара» за вклад в кино, Мазина плакала от счастья, сидя в зале, на глазах многочисленных зрителей и телекамер. «Перестань плакать, Джульетта!» – крикнул ей со сцены муж-триумфатор. Но она не стеснялась своих слез в этот момент. Она никогда не боялась выглядеть в чужих глазах глупой или некрасивой. Она снова плакала и сияла сквозь слезы.

Им нечего скрывать

А вскоре наступили 90-е. Заглянув на сеанс своего фильма в римский кинотеатр с кем-то из российских друзей, Феллини так прокомментировал пустые ряды кресел: «Мой зритель умер». Чужая эпоха маэстро не заинтересовала.

«Без Феллини меня нет», – повторяла Мазина после смерти мужа. Он скончался от инсульта в 1993 году, на следующий день после даты их «золотой свадьбы». Через пять месяцев после его смерти она умерла от рака легких, который скрывала, чтобы не волновать лишний раз дорогого Федерико. После его смерти она не выходила из дома и не давала интервью. И, говорят, совсем не боролась со своей болезнью.

Когда-то друзья, хорошо знавшие вкусы Феллини, были озадачены его выбором супруги. После недавних московских выставок эротических рисунков маэстро и мы можем понять их сомнения. Мазина внешне явно резко отличалась от манящего образа женщины – мечты режиссера, воплощенной в «Сладкой жизни» Анитой Экберг – крупной агрессивной блондинкой с пышными формами и вызывающей пластикой. Если судить по образам из его фильмов, этому идеалу он не изменял всю жизнь. Не прошло и года после смерти Феллини, как несколько увядших блондинок ринулись наперебой представлять себя в мемуарах как «последнюю» либо «предпоследнюю любовь гения». Увы им┘ Маэстро любил женщин, любил оказывать знаки внимания женщинам, любил восхищаться женщинами. Но зачем же, побывав в мире его грез, спешить с выводами и мемуарами?

Он рассказывал жене обо всем – и о собственных романах тоже. Друзья Федерико и Мазины вспоминают, что, если маэстро и был в чем-то виноват перед Джульеттой, она узнавала об этом первой – от него самого.

«Нужно быть идиотом, – сказал один из близких друзей Феллини о великой ушедшей паре, когда вся Италия обсуждала откровения очередной престарелой старлетки, – чтобы столько лет наблюдать мужчину и женщину и не почувствовать фальшь в их отношениях, если бы она была. Им нечего скрывать. Они любили друг друга».

Мазину похоронили на родине Феллини, в Римини, на кладбище рядом с ним. Друг режиссера, знаменитый сценарист Тонино Гуэрра установил у них на могиле надгробие с эпитафией: «Теперь, Джульетта, ты можешь плакать».