Вероника Чернышева
Мирные труженики и мирные голуби.
Фото Андрея Голованова
Было хорошо. Солнечно. Гостей на воскреснике встречали солдатики с баянами. Впрочем, боевой дух был и без того на высоте. На воскресник в полдень к ГМИИ им. Пушкина собирались хозяйка возделываемого пространства Ирина Антонова, посол Италии в России господин Джанфранко Факко Бонетти, актриса Чулпан Хаматова с мужем, Владислав Флярковский и Павел Астахов с сыновьями, Александр Гафин, не пожелавший оставить свою соломенную шляпу дачника-интеллигента, Леонид Парфенов, автор книги «Я видел Путина» Андрей Колесников, семья Янковских в полном составе. Пришли поработать также Галина Волчек, Олег Табаков с Мариной Зудиной, Арина Шарапова, Ингеборга Дапкунайте, Андрис Лиепа, гендиректор «Серебряного дождя» Наталья Синдеева, Никита Михалков в морской форменной фуражке, в которой он напоминал самого себя времен фильма «Вокзал для двоих», директор фестиваля «Черешневый лес» Эдит Куснирович с невесткой и внуком, джазмен Игорь Бутман, певцы Валерий Сюткин и Павел Кашин, продюсер Геннадий Йозефавичюс и еще много нарядных и веселых людей, легко менявших современную одежду и обувь на гимнастерки и солдатские сапоги. Кто-то забавлялся соревнованием в скоростном надевании портянок. В женской раздевалке, прежде чем получить лопату и лейку, полагалось повязать ситцевый платочек и надеть кофточку с рукавами-фонариками. В мужской – выдавали фуражки, ремни и гимнастерки. Впрочем, дамы, создавая себе стиль для садовых работ, плавно перемещались из женской раздевалки в мужскую и дополняли кружевные кофточки солдатскими ремнями или хулиганскими кепками, делавшими их похожими на городскую шпану шестидесятилетней давности. Вскоре все пришедшие добровольцы были построены в две шеренги и отправлены в сквер. Там играл старый патефон, голос Клавдии Шульженко напоминал что-то щемящее, родное, что-то не то пережитое, не то виденное в кино, а может, таящееся в закоулках прапамяти народа-победителя. Хотелось работать. Особо любящие работы на земле умудрились получить по два-три саженца – и яблони, и черешни. Более ленивые гости, воспринимавшие все происходящее не иначе как светское действо, сделали так, что саженцев им не досталось, и почти сразу устремились к столу с закусками. Именно там провел большую часть рабочего времени Олег Янковский. Причем всякий раз, когда актер Сергей Гармаш пытался вручить ему лопату и отвлечь от изготовления очередного бутерброда с черным хлебом и салом, Янковский, глядя на него удивленно-наивно, отвечал: «Так ведь я же для внучки!»
А вообще работа спорилась, не помешал даже запах готовящейся еды и быстро распространившийся слух о предстоящем обеде. И дефицит леек и грабель только подбадривал любителей поковыряться в земле, которая, впрочем, была вспахана организаторами тщательно и заблаговременно. Не будем забывать, что субботник, точнее воскресник, был все-таки светским и никто не задавался целью по-настоящему проверить на прочность людей интеллектуального труда. В общем, отборные саженцы попадали в благодатную почву без мученических усилий со стороны новоявленных садоводов. Когда наконец все деревья и цветы были посажены, организатор фестиваля «Черешневый лес» Михаил Куснирович скомандовал всем построиться для торжественного фотографирования. Детям раздали белых голубей, взрослых попросили на счет три с криком «ура!» подбросить вверх кепки и косынки, детей – отпустить голубей, а пока слово предоставили Ирине Антоновой, которая благодарила собравшихся за благое мирное дело. Потом стали репетировать исторический кадр – репетицию попеременно срывали удачно шутившие в наступившей тишине то Игорь Бутман, то Александр Гафин, то Галина Волчек. Кто-то из расхохотавшихся детей выпустил голубя раньше времени. В итоге – все удалось, толпа-таки была запечатлена в нужном виде. Исторический кадр состоялся. Белоснежные голуби и серовато-коричневые фуражки, сопровождаемые дружным «ура!», взмыли ввысь.
Труженики отправились на обед. Во дворе здания с колоннами их ждал настоящий привал с костром и полевыми кухнями. Всех снабжали военными котелками, фляжками и алюминиевыми ложками. Котелки наполняли гречкой с тушенкой. Кто-то утверждал, что она – едва ли не трофейная, из особых стратегических запасов. Представители молодого поколения вспоминали детский сад, а ели все с одинаковым аппетитом. Фронтовые сто грамм на привале предлагалось закусить также свежими огурцами, пирожками с картошкой, селедкой с луком, шоколадом тоже будто фронтовым – в фольге без опознавательных знаков. Предлагался также сок из трехлитровых банок – настоящий яблочный, с мякотью, и березовый, заполнявший некогда прилавки всех отечественных продуктовых, опять же сало, вкуснее которого, пожалуй, нет, особенно когда вокруг пахнет костром. Черный хлеб и сгущенка двух видов – вареная и свежая шли на ура.
