Вероника Чернышева
Антикварный показ. Так мечтали выглядеть советские женщины.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)
Вскоре людям от мира моды предстоит освоить 25 тысяч квадратных метров полезной площади, чтобы разместить там уходящую красоту и ту часть материальной культуры, которая умирает вместе с перешитыми нашими бабушками кофточками и платьями – об этом говорили на открытой дискуссии «Анонимное искусство: мода советской эпохи».
Дискуссия предваряла открытие художественной ярмарки «Полвека советского искусства. 1920–1970» в Центральном доме художника и в программе была обозначена как «Креативный коктейль». Поделиться соображениями на тот счет, почему советская мода была анонимным творчеством и кто теперь должен отвечать за ее сохранность, были приглашены историк моды Александр Васильев, доктор искусствоведения Раиса Кирсанова, Елена Зильберквит (винтажный бутик «Brocade»), актриса Светлана Светличная, модельер Елена Супрун, главный редактор журнала Оfficiel Эвелина Хромченко, известный модельер эпохи 70-х и личный кутюрье Леонида Брежнева Александр Игманд, галерист Марина Лошак, замгендиректора «Экспо-парка» Ирина Бычкова, Любовь Шакс (галерея «Роза Азора») и другие. Явились не все, но многие. Коллекционеров и антикваров представлял известный галерист Леонид Шишкин. И почти случайно заглянувший на огонек собиратель авангарда 1910–1920 гг. Анатолий Боровков. Он вспоминал, как молодые люди его поколения отрезали воротники на своих пиджаках и бегали в ЦУМ за вельветом по два с лишним рубля, чтобы сшить новые битловки. Говорили о том, как чудом уцелел весь гардероб секретаря Колчака, некогда бежавшей в Харбин; где хранятся платья балерины Улановой; куда исчезли наряды Любови Орловой; что считать отечественной модой, если у нас от века считалось верхом счастья быть одетым в импортное; где лучше реставрировать горностай и покупать специальные кофры для хранения редких старинных мехов. Александр Васильев открыл профессиональную тайну – он покупает у австрийских военных, потому как подобный инвентарь во французской армии рассчитан на одежду слишком маленького размера, а отечественная армия с царских времен мехов не хранит. Говорили и о том, что если не считать нескольких подвижников, то заниматься сохранностью советской моды в нашей стране некому, она исчезает и «Карфаген уже сожжен», а мы, как были, так и остаемся Иванами, не помнящими родства. И речь не только об одежде. Между прочим было рассказано, что мебель из гостиницы «Москва», оказывается, уже продается на антикварных торгах в Лондоне.
Обнадежила только весть о том, что якобы с согласия московского мэра неподалеку от Международного дома музыки скоро выстроят огромный музей отечественной моды, где согласно замыслу московских властей будут сначала размещены неликвиды из домов моды Славы Зайцева и Валентина Юдашкина. Слух ли это или правда, но Александр Васильев рассказывал об этом вполне убедительно, ибо услышал новость именно от Юдашкина, который якобы торжествующе потрясал перед ним документами с соответствующими подписями Юрия Лужкова.
Дискуссия оживилась: Юдашкин и Зайцев – это хорошо, но как быть с залежами нарядов прошлых поколений, которые хранятся во многих московских семьях на антресолях? «Их надо разыскивать!» – единогласно решили все.
Собравшимся было предложено осмотреть выставку и поднять бокал вина за все то хорошее, что было в советской эпохе и чего забывать не следует. А после всех ждал показ советской моды, за сохранность которой в отсутствие государственного музея пока отвечают в том числе и частные винтажные бутики. Показ организовали этажом ниже, где хрупкие модели отнюдь не советской наружности, осторожно обходя коллекцию сундуков, выставленных в ЦДХ в рамках рождественской ярмарки антиквариата, демонстрировали не по сезону легкие платья в горох и складку.
