Нож как продолжение руки. Характера. Честолюбия

В России всегда знали толк в оружии. Им сражались и его коллекционировали. Любовь к холодному оружию, будь то охотничий нож или офицерский кортик, не смогли затмить ни повальное увлечение теннисом, ни поголовный уход истеблишмента в рукопашники. И сейчас авторское художественное оружие опять входит в моду, что и понятно. В стране возрождается государственность и патриотизм, одной из составных частей которых всегда было чувство милитаризма. Героем времени становится мужчина-солдат. Вопросы реформы армии и альтернативной службы стали соперничать по популярности со светскими сплетнями. Однако у мастеров-оружейников по-прежнему немало проблем - довольно серьезных.

На Западе сегодня вовсю развивается эта область художественного искусства, не исключение и Восток. В России наблюдался период некоторого затишья, вызванный историческими обстоятельствами. Хотя оружие (как подарок) регулярно преподносилось зарубежными лидерами нашим генсекам и премьерам, отечественные мастера оставались незамеченными. Законодательная база для их деятельности весьма зыбка, их официальный статус никакими нормативами не защищен, и в любой момент они могут быть привлечены по статье "за незаконное хранение оружия" Федерального закона "Об оружии" со всеми вытекающими последствиями, потому что действующее законодательство не предусматривает специфики деятельности мастеров-оружейников. Идет работа над новым законом, который, вероятно, приравняет их к художникам. Но пока продолжает существовать абсурдная ситуация, при которой одинаковые требования предъявляются просто к оружию и к авторскому художественному оружию, являющемуся произведением искусства.

Пока комитет по безопасности Госдумы пытается легализовать старинное русское ремесло, мастера-оружейники продолжают заниматься этим опасным (во всех смыслах, в том числе и уголовном) делом - для души. В стране появляются новые центры художественного оружейного промысла. В последние десятилетия заявила о себе Гильдия мастеров-оружейников - новое явление в российской художественной жизни. Буквально три года назад был зарегистрирован статус этого творческого союза, объединившего 40 мастеров из Москвы, Петербурга, Нижнего Новгорода, Владимира. На "боевом" счету мастеров уже четыре выставки современного авторского оружия. Для первой, прошедшей в 1993 г., предоставила свои залы Оружейная палата. Она и дала начало проекту "Клинки России". С 2000 г. эта выставка проходит ежегодно. На последней экспозиции были продемонстрированы около 100 произведений, выполненных в стиле от традиционной классики до авангарда.

К экспозиции приурочили создание нескольких работ - парадный топор "Наследник" Геннадия Соколова, стилет "Узел" Александра Курбатова, нож "Сирин и Алконост" Евгения Сорокина, одного из самых молодых членов гильдии. Последнего специалисты считают восходящей звездой нашего оружейного искусства. 26-летний мастер работает в Химках, заканчивал училище Памяти революции по классу живописи. Его родители - ювелиры, и он решил объединить эти два искусства: мастерство, которое с детства прививали ему родители, и академическую школу, полученную в училище.

В последнее время отчетливо выявилось два направления творческих поисков оружейных мастеров. Одни хранят верность традиционному стилю, других полностью захватил эксперимент, ставший русским оружейным модерном. Именно нож Евгения Сорокина "Сирин и Алконост. Песня радости и печали", созданный в стиле модерн, вызвал споры оружейников, знатоков, коллекционеров и искусствоведов. Сирин и Алконост, по древнеславянскому поверью, - птицы с человеческим обликом, символизирующие удачу и славу, грусть и печаль. Мастер предпринял попытку соединения оружейного искусства и живописного источника, тем более что у всех на памяти одноименное полотно Виктора Васнецова. Изысканный дамасский клинок в сочетании с черным деревом, украшенным резьбой и инкрустацией, создали органичный художественный сплав высшей эстетической пробы.

- Смысл традиций, - считает Евгений Сорокин, - не в слепой реанимации формы и приемов, а в культурной преемственности на уровне идеи. Холодное оружие - наиболее подходящая форма для эклектики живописного, ювелирного и оружейного начала.

- Вы делаете оригинальную вещь - не на поток. Кто-то покупает?

- Покупают в частные коллекции. Разумеется, как и в прошлые годы, несколько своих работ мы передаем с наших выставок в дар Оружейной палате. Но "кормят" нас исключительно коллекционеры.

- И что, есть сегодня в России коллекционеры?

- Есть, и находятся они точно на таком же полулегальном положении, как и мы. У нас никак не может заработать связка "музей-коллекционер-художник".

- Как складываются ваши отношения с западными коллекционерами и аукционами?

- У нас запрещен вывоз наших произведений за границу. В этом-то и проблема. Гильдия ювелиров получила (благодаря указу президента) возможность вывозить свои произведения за рубеж. Мы же находимся в подвешенном состоянии, фактически "под статьей". Ювелирами нас назвать нельзя, оружейниками тоже. Мы интересовались у сотрудников МВД, Минкультуры, депутатов Госдумы, которые посещали наши выставки, можно ли считать увиденные произведения оружием. И все они в один голос заявляли, что это произведения искусства.

- Существует ли борьба идей и стилей в этой области искусства, как, например, в живописи или скульптуре?

- Когда за дело берется художник - это искусство, когда за дело берется ремесленник - ремесло. Любая, даже самая совершенная идея может быть неверно прочитана или вовсе погибнет при слабом исполнительском мастерстве. И наоборот - отсутствие идеи не спасет даже величайшая техника. В произведение должна быть вложена душа, и выполнено оно должно быть на высочайшем уровне.

Конечно, даже в таком изысканном деле есть конкуренция. Но главное соревнование отечественных мастеров проходит с их западными коллегами. Наши предки именовали холодное оружие "белым". Объясняется это просто: образцы западных оружейников, например немецких, более жесткие, агрессивные. Наши клинки - светлые, можно сказать, миролюбивые. В них есть особая защитная энергетика. Сейчас, покинув поле сражения, холодное оружие продолжает вести свое суверенное существование в качестве произведения искусства, представляя собою идеальное видение этого донельзя прагматического и функционального предмета человеческого быта. И отличие нашей школы исполнения от западной очень большое. На Западе более развита механизация. Возрожденная русская школа делает ставку на ручной труд и минимум механизации художественного процесса. По мнению сотрудника Оружейной палаты Елены Тихомировой, в этой сфере искусства "машина не работает". Каждый предмет - идейная программа художника, выполненная руками. И сама идея диктует выбор натуральных материалов - это около 30 пород дерева и около 50 видов камней, драгоценные металлы, стали, кожа. В последнее время мастерам, слава Богу, дозволили использовать в своей работе драгоценные камни первого эшелона - бриллианты, сапфиры, изумруды. Работа очень трудоемкая, но она (и только она) показывает уровень мастерства каждого художника-оружейника. Клинок делает один мастер, рукоять - другой, затем надо все это совместить, но главное - и прежде всего - родить идею, затем только воплотить в материале. Среди российских сложностей еще и то, что совсем недавно оружие у нас нельзя было производить нигде, кроме как на заводе. Нельзя было отходить от технологии, многие традиции были утрачены, запрещалась фантазия, творческий подход. Последние 20-30 лет поиски потерянного идут полным ходом. В то же время мастера не забывают, что в оружии все-таки должна присутствовать функциональность. Клинок - боевой ли, коллекционный - всегда должен быть великолепного качества, с хорошей заточкой. Многие коллекционеры, покупая очередное произведение искусства, обязательно пробуют его на прочность. Хороший нож пробьет 40-миллиметровую доску с расстояния 6 метров, как масло, - без всякого ущерба лезвию. Имеет значение и рукоять. Нож должен лежать в руке как влитой - он является продолжением руки, характера, честолюбия.