Денис Писарев
Иллюстрация Pixabay.com
В своем недавнем интервью адвокат Владимир Крючков, представляющий интересы потерпевшей стороны в деле о хищении имущества ГК «Титан» и других преступлениях, рассматриваемом в Изобильненском районном суде Ставропольского края, рассказал репортеру «Нового дня» о ходе этого процесса. Адвокат подчеркнул, что он проходит в закрытом режиме и, следовательно, не подлежит разглашению в соответствие с законодательством РФ.
Однако, указанные обстоятельства не помешали самому Владимиру Крючкову ответить на вопросы репортера, назвав всех фигурантов уголовного дела, основные направления и ход его рассмотрения в суде. Что также позволяет, не выходя за рамки, озвученные Крючковым, дать некоторые комментарии к его тезисам.
В частности, адвокат дал пояснения, почему столь емкое, сложное и запутанное дело, с большим количеством фигурантов, проживающим по всей стране и за ее пределами, с более чем 25 эпизодами тяжких и особо тяжких преступлений, рассматривается именно Изобильненским судом.
По его словам, тут нет никакой почвы для догадок и спекуляций: «На территории Изобильненского района Ставропольского края совершено два преступления: кража портфеля Михаила Сутягинского, хранение и перевозка автомата из схрона в Изобильненском районе для дальнейшего его перемещения через Астраханскую область в Казахстан. В остальных регионах совершено по одному преступлению. Собственно, поэтому Изобильненский районный суд Ставропольского края и является тем судом, который в соответствие с законом должен рассматривать данное уголовное дело».
Однако, можно предположить, что защитник лукавит, пытаясь завуалировать истинные причины, по которым дело слушаетсяя в Ставрополье. Утверждения, что якобы в Изобильном совершено два преступления, а в других регионах по одному, плохо соотносится с действительностью. Ведь наибольшее количество, то есть, 16 эпизодов мошенничества, которые вменяются нашим фигурантам предварительным следствием, «зафиксированы» в Москве. По крайней мере, местом их совершения указаны адреса московских компаний: ЗАО «Экоойл», ООО «Нефахим», а также 2 эпизода легализации. Если исходить из статьи 32 Уголовно-процессуального Кодекса РФ, дело нужно было рассматривать в столице.
Но в Москве у братьев Сутягинских, судя по всему, не сложилось... Вместо расследования уголовного дела по факту хищения нефтепродуктов у ГК «Титан», следователи уличили руководство компании в уклонении от уплаты налогов и создании искусственной дебиторской задолженности с целью занижения налогооблагаемой базы. Вероятно, так как все пошло не по запланированному сценарию, пришлось срочно придумывать план «б». Этим планом и стала постановка в нескольких действиях, описанная в материале «Следите за руками» в «Независимой газете». Так и попало дело в Изобильненский суд.
Адвокат Крючков утверждает в своем интервью, что «следствие ведется скрупулезно, с хорошей доказательной базой со стороны обвинения, однако сторона защиты ведет себя порой вызывающе».
Под этим определением, вероятно, подразумеваются отводы судье, высказываемые защитой практически в каждом судебном заседании, ходатайства об исключении доказательств и неудобные перекрестные допросы свидетелей.
Да и со «скрупулезностью и хорошей доказательной базой», тоже явный перебор. Некоторые ключевые свидетели, на чьих показаниях строится обвинение, на суде стали отказываться от дачи показаний, ссылаясь на беспамятство, либо вообще откровенно лжесвидетельствовать.
К примеру, как сообщают участники процесса, юрист Александра Сутягинского, прибывший из Казахстана, чтобы свидетельствовать в пользу своего доверителя, похоже, забыл заранее отрепетированный текст и, запутавшись, в итоге вообще отказался от дачи показаний.
Аналогично произошло и с тремя другими ключевыми свидетелями – жителями Изобильного. Вероятно, понимая, что не смогут повторить в суде заранее заготовленный текст из нескольких страниц, они потребовали огласить их показания. А затем тоже отказались отвечать на вопросы защиты, ничем не мотивируя это решение. В результате адвокаты обвиняемых направили заявления в правоохранительные органы для возбуждения уголовных дел в отношении «отказников» и за дачу ими заведомо ложных показаний.
Подобное поведение свидетелей было вполне предсказуемо. Если бы они даже попытались вспомнить что-то из заученного текста, то на дополнительных вопросах защиты все равно бы «посыпались», чего допустить в суде не могли, поскольку на их показаниях выстроено все обвинение и под них подобраны доказательства.
Хотелось бы обратить внимание на такой момент. Почти все «ключевые свидетели», судя по их признаниям (данным на предварительном следствии), не один год наблюдали «за преступной» деятельностью подсудимых. И те якобы сами рассказывали им о своем противоправном ремесле. Возникает резонный вопрос: почему бы не привлечь свидетелей к уголовной ответственности за укрывательство особо тяжких преступлений?
Между тем, свидетели и сами, как выяснилось, люди далеко не безгрешные. Как сообщали «Новые известия», трое из них ранее были судимы за совершение различных преступлений. Получается, вся судебная канва выстроена на показаниях сплошь одиозных личностей!?
Все обстоятельства указывают на то, что преступлений, о которых заявляли свидетели на предварительном следствии, не было и дело просто сфальсифицировано. Это подтверждают все описываемые перипетии и метаморфозы на суде. Не может же человек напрочь забыть обстоятельства, очевидцем и даже участником которых он являлся на протяжении нескольких лет?
По мнению журналистов, происходящее в суде похоже на сговор группы влиятельных лиц (имена их известны) с некоторыми представителями правоохранительной системы Ставрополья с целью рейдерского захвата чужого имущества. Именно с таким прицелом и была скомбинирована вся эта судебная эпопея в Изобильном, где, вероятно, смогли договориться с силовиками и служителями Фемиды. Эту версию, уже не раз выдвигали, кстати, российские издания, следящие за этим процессом.
В своем интервью в «Независимой газете» известный российский адвокат, доктор юридических наук Алауди Мусаев обрисовал ситуацию очень точно и емко – «инициировали процесс там, где у них «приняли заказ».
