Сергей Никаноров 10 февраля состоится совещание председателей верховных, республиканских, краевых, областных и равных им судов общей юрисдикции, а также председателей арбитражных судов. Нет сомнения в том, что на данном форуме наших крупнейших судей, как всегда, будут обсуждаться важнейшие вопросы правовой теории. Тем не менее из года в год мы сталкиваемся с одной и той же проблемой: сколь хороши или не хороши были бы наши законы, они ничего не дают, поскольку немедленно упираются в изъяны правоприменительной практики. Одним словом, сколько автомобиль ни улучшай, он никуда не поедет, если не построить дорогу.
Впрочем, в любом случае, что-то не так в нашем юридическом королевстве, если любой человек, действуя в чьих-то корыстных интересах, способен при помощи подлога и сфабрикованных документов развернуть всю нашу правоохранительную машину на 180 градусов. Да так, что потом годами нужно разбираться, куда она заехала. И это не преувеличение. Потому что, если дело происходит в столицах или просто в крупных городах, там еще проехать можно. А в глубинке российской, где с дорогами традиционно плохо, порой и концов не найдешь. Тем более если их и не искать вовсе.
К примеру, дело с избранием в депутаты Константина Малофеева, который претендовал всего лишь на то, чтобы войти в Совет Знаменского сельского поселения Урганского района Смоленской области, не просто заехало в юридический тупик, но и, как ни странно, получило чуть ли не всероссийскую огласку из-за беспрецедентного вмешательства в выборный процесс депутатов Государственной думы от КПРФ. Которые, наверно, до того про такое сельское поселение и не слышали. Что же произошло? Константин Малофеев, как это и положено по закону, был зарегистрирован кандидатом в депутаты на дополнительных выборах указанного поселения. Затем на этих выборах победил, набрав 74,85% голосов, и был признан избранным депутатом. Признан он был 18 ноября 2012 года, а через «минус два дня», 16 ноября, Вяземский районный суд Смоленской области отменил регистрацию Малофеева в качестве кандидата!
В чем же причина такого неожиданного разворота? Может быть, избиратели нажаловались? Нет. С избирателями все нормально. Тем не менее сразу и генеральному прокурору РФ, и председателю следственного комитета, и министру внутренних дел, и председателю ЦИК поступили письма от депутата Государственной думы от КПРФ Николая Иванова с сообщением о том, что на выборах зафиксирован подкуп избирателей. К Иванову присоединилась и его коллега, руководитель аппарата КПРФ в Госдуме Нина Останина, направившая свое письмо с теми же обвинениями в адрес и.о. прокурора Смоленской области. После такого внушительного депутатского залпа прокуратура и суд Вяземского района проявили невиданную скорость работы. Письмо Иванова поступило 13 ноября, районный прокурор передал дело в суд 16-го, а уже 17-го районный суд отменил регистрацию Малофеева в качестве кандидата в депутаты. Причем районный суд оказался на редкость принципиальным: даже после того, как 5 декабря его решение в апелляционном порядке было отменено Судебной коллегией по гражданским делам Смоленского областного суда, он все равно настоял на своем и уже на следующий день, 6 декабря, признал результаты дополнительных выборов недействительными.
Дальнейшие события, наверно, замечательно описал бы Николай Васильевич Гоголь, поскольку так основательно, как он, никто у нас с «мертвыми душами» не работал. Как оказалось, повышенная активность депутатов, а также вяземских прокуратуры и суда была вызвана письмом во фракцию КПРФ некого Рустяма Нуриманова. Этот Нуриманов сообщил, что вместе с другими работал агитатором на описываемых выборах и получил указание выплачивать денежное вознаграждение избирателям за то, чтобы они проголосовали за Малофеева. Дело, конечно, серьезное, вполне заслуживающее разбирательства. Но, как ни странно, разбираться никто не стал. Никто того Нуриманова и в глаза не видел, никто не допросил, да и в суд его не вызвали. А многие формулировки в заявлении прокурора и в судебном решении взяты, создается впечатления, прямо из Интернета, где перед выборами разразилась активная пиар-кампания, направленная против Малофеева.
Понятно, что помощники Малофеева кинулись разыскивать жалобщика-невидимку Нуриманова. И нашли. Но не в Смоленской области, а в Москве, где он и проживает. В своих показаниях, заверенных нотариусом Москвы Игорем Черниговым, Рустям Нуриманов сообщил, что ничего о Малофееве не слышал, агитатором не работал, писем во фракцию КПРФ не писал и вообще никогда ни в Вяземском районе, ни вообще в Смоленской области не бывал. Единственное, что с ним приключилось, – за год до этого потерял паспорт. И так и не нашел. В результате чего и стал той самой «мертвой душой», из которой сотворили пусть и не ревизскую, но все-таки сказку. С довольно печальным концом.
Но кто-то же нашел паспорт Нуриманова! Безусловно. Вот тут бы и надо было применить следственную оперативность и расторопность правоохранительных органов. Но никто не проявляет. Хотя всей этой истории уже более двух лет и замешаны в ней очень влиятельные люди – депутаты Государственной думы, прокуроры и судьи.
Конечно, адвокаты Малофеева обратились и в прокуратуру, и в Следственный комитет по Смоленской области с просьбой провести наконец нормальную проверку всей этой истории, возбудить уголовное дело по факту использования заведомо подложного документа и привлечь виновных в ненадлежащем исполнении должностных обязанностей к предусмотренной законом ответственности. А главное – признать Малофеева потерпевшим, поскольку именно он пострадал в этой истории больше всех. Но заместитель руководителя Вяземского МРСО СУ СК России по Смоленской области Андрей Архипенков отказался удовлетворить ходатайства адвокатов. В результате этим должен был вновь заняться Вяземский районный суд, который признал, что Архипенков поступил незаконно, не признав Малофеева потерпевшим по этому делу. То есть Архипенков, вместо того чтобы устранить нарушение закона, сам нарушил закон.
Такая вот история. Которая все еще длится. И из нее следует простой вывод: если по запросу депутата, основанному на сфальсифицированном обращении, российские суды принимают решения и отменяют волеизъявление избирателей, то скорей всего в нашем законодательстве и правоприменительной практике существуют серьезные прорехи. И неплохо было бы принять хоть один закон для тех, для кого закон не писан.
