Олег Никифоров
Фото Reuters
Эксперты французских атомных компаний опубликовали на страницах журнала Nucleonics Week свои мнения относительно конкурентоспособности французской ядерной промышленности на мировых рынках. По их мнению, Франция проигрывает России в борьбе за контракты на строительство новых энергоблоков АЭС за рубежом и должна принять срочные меры с целью повышения конкурентоспособности своей атомной отрасли.
Причин сложившегося положения несколько. С одной стороны, после прихода к власти социалиста Франсуа Олланда интерес к атомной промышленности значительно снизился. В экологическом разделе программы нового президента Французской Республики говорилось о намерении предпринять конкретные шаги по снижению доли АЭС в энергобалансе страны. По словам Олланда, Франция будет сокращать долю атомной энергии в производстве электроэнергии с 75 до 50% к 2025 году. Олланд объявил о намерении способствовать росту возобновляемой энергетики за счет поддержки создания и развития этого сектора промышленности. Он заявил, что Франция будет выполнять свои международные обязательства по сокращению выбросов парниковых газов, и в этом контексте президент намерен закрыть АЭС «Фессенейм» и стремиться к завершению сооружения реактора EPR (European Pressured Reactor, европейский ядерный реактор с водяным охлаждением под давлением) на АЭС «Фламенвилль».
Напомним, что пока три четверти электроэнергии во Франции вырабатывается 59 атомными электростанциями. Это самый высокий показатель в мире, причем Франция лидирует с большим отрывом. В идущей второй Японии на АЭС ранее приходилось 34% производимой энергии, но сейчас эта доля сокращается, а в США – 20%. В России доля выработки электроэнергии атомными станциями составляет всего 16%.
Ядерную программу Франции еще в 1958 году обнародовал генерал де Голль. Однако национальным приоритетом она стала только в 1974 году, когда из-за ближневосточного нефтяного шока цены на сырье выросли в четыре раза. Для Франции, вырабатывавшей львиную долю энергии за счет сжигания углеводородов, рост цен стал катастрофой. Руководство страны, у которой не было ресурсов, но были хорошие инженеры и ученые, сочло: единственный способ добиться энергетической независимости – развивать атомную генерацию. За следующие 15 лет во Франции появилось 56 АЭС, не только закрывших потребности страны, но и позволивших ей начать экспорт энергии.
Сейчас Франция – крупнейший мировой экспортер энергии, поставляющий в Бельгию, Германию, Италию, Испанию, Швейцарию и Великобританию 60–80 млрд кВт/ч ежегодно. Экспорт энергии – значимая статья французского экспорта, по подсчетам Всемирной ядерной ассоциации, приносящая в бюджет 3 млрд евро ежегодно. В ближайшие десятилетия эта цифра может заметно увеличиться. По прогнозам крупнейшего мирового оператора АЭС, Electricite de France, к 2030 году глобальный спрос на энергию возрастет на 53%. Чтобы удовлетворить его, Франция планировала построить сразу два реактора нового поколения EPR. Один – в известной своими молочными продуктами и живописными лугами Нормандии, второй – на севере страны, в местечке Пенли. Предполагалось, что EPR, разработанные французскими Electricite de France и Areva, а также немецкой Siemens, будут мощнее и экономичнее любого из используемых ныне реакторов. Для них требуется на 15% меньше урана, и они производят на треть меньше ядерных отходов, правда, значительно более радиоактивных, чем в реакторах прежнего поколения. Однако в свете энергетической политики президента Олланда на повестке дня остался только один реактор в Нормандии.
Понятно, что по этой причине французские атомные компании заинтересованы в заказах на строительство АЭС (а это наиболее выгодные в финансовом плане и привлекательные с точки зрения имиджа заказы в атомной отрасли) прежде всего за рубежом. Но на рынках третьих стран французы сталкиваются с острой конкуренцией, в том числе с российским Росатомом. Возможно, этим объясняется, что начиная с декабря 2003 года французы не смогли выиграть ни один тендер на строительство блоков. В ОАЭ французское предложение уступило предложению консорциума из Южной Кореи. В Чешской Республике французы были исключены из тендера на достройку АЭС «Темелин», в котором принимал участие чешско-российский консорциум MIR.1200. А в Иордании в 2013 году, несмотря на помощь японской корпорации MHI, французы не смогли добиться успеха.
Исключением пока является победа в тендере «Финляндия-5» в 2003 году. Однако сооружение третьего блока АЭС «Олкилуото», которым занимается французская группа Areva, до сих пор не завершено.
Французские эксперты на страницах Nucleonics Week высказывали опасения по поводу растущего отставания от России в заказах на строительство АЭС за рубежом. Дело в том, что Росатом в отличие от конкурентов предлагает заказчикам более выгодные условия.
В этой связи заслуживает внимания анализ, опубликованный Александром Уваровым, главредом Atominfo.ru: «Участники июньской конференции в Париже видят, – отмечает он,– одну из сильных сторон россиян в способности предлагать дешевые кредиты. На фоне повсеместного удорожания атомных проектов после кризиса 2008 года и аварии на «Фукусиме» экономика становится важным фактором при выборе победителей атомных тендеров». По его словам, второй важный фактор, играющий в пользу российской атомной госкорпорации, – ее способность выставлять заказчикам всеобъемлющие предложения, покрывающие едва ли не все стороны деятельности атомной отрасли.
«Россияне умеют не только строить блоки и снабжать их топливом. В экспортные предложения Росатома входят и пункты о помощи с обращением с отработавшим ядерным топливом, и оказание поддержки в подготовке национальных кадров, что принципиально важно для стран-новичков, и многое другое», – подчеркивает эксперт.
Напротив, французская академическая система оказалась не готовой к совместной работе с атомщиками по продвижению атомных проектов за рубежом, отмечает собеседник агентства. «Сами французские специалисты считают ее «фрагментированной и склонной к индивидуализму», – отмечает Уваров.
К другим проблемам французов, по словам Уварова, относится сложная конструкция. «Например, французский проект водо-водяного реактора EPR, являющийся на сегодняшний день основным предлагаемым на экспорт проектом, оказался чрезмерно усложненным по сравнению с российскими ВВЭР. Так, на строящемся блоке «Олкилуото-3» в Финляндии до сих пор не закончено рассмотрение финским регулирующим органом предлагаемой французской стороной автоматической системы управления технологическими процессами. Излишне сложная архитектура системы не дает возможности прийти к заключению о том, насколько она способна поддерживать безопасную эксплуатацию реактора», – поясняет Уваров.
«Жизненный цикл АЭС превышает сотню лет – подготовка к строительству, строительство, эксплуатация, вывод из эксплуатации, демонтаж до зеленой или коричневой площадки. Если бы Николай II построил атомную станцию, то она в наши дни еще физически существовала бы», – сказал он. Эксперт подчеркнул далее, что атомная отрасль «объективно любит стабильность», в ней нельзя принимать принципиальные решения по судьбам АЭС, опираясь на желание получить дополнительные голоса на выборах, на интересы лоббистов и экономических кругов, на пиар-кампании отдельных общественных организаций, сколь агрессивными они ни были бы.
«К сожалению для французских атомщиков, французские политики руководствовались сиюминутными соображениями, говоря о сокращении атомной генерации. Теперь в борьбе за экспортные заказы французам придется объясняться с покупателями еще и по этому вопросу», – подытожил Уваров.
