Владимир Казанцев Связь переселенцев с Кавказа, проживающих в странах Ближнего Востока, со своей исторической родиной в ближайшее время может начать укрепляться. При этом главный вопрос будет состоять в том, кто станет дирижером этого процесса и в чьих интересах он пойдет.
Этой осенью появились сообщения, что в одном из районов Адыгеи открылась новая мечеть. В республике всего четыре десятка мечетей, и поэтому открытие новой – всегда событие. В данном же случае событием стало и то, что мечеть открыта на деньги эмигранта – адыгейца, уже не в первом поколении живущего в Иордании. Почти в то же самое время министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба заявил, что суверенная Абхазия заинтересована в развитии отношений с Израилем, потому что там живет много выходцев из этой страны.
По разным оценкам, в странах арабского Востока, Турции и Израиле живет сейчас от двух третей до 80% черкесов – некогда единого кавказского народа, при советской власти условно разделенного на адыгейцев, кабардинцев и «собственно черкесов». Эмиграция черкесов из Российской империи в основном происходила в 1860–1880-е годы, то есть в конце и сразу после Кавказской войны. Тогда же эмигрировали и родственники черкесов – абхазы. Некоторых принуждали покинуть страну, некоторые уезжали сами. Всего, как считают историки, эмигрировали тогда не менее полумиллиона человек.
В советское время контакты черкесов, оставшихся на родине, с диаспорой были под почти полным запретом. В начале 90-х была сделана попытка централизованно наладить эти контакты, привлечь в северокавказские республики средства черкесских бизнесменов, живущих за рубежом, начать возвращение эмигрантов на родину. Все эти задачи взяла на себя специально созданная структура – Международная Черкесская ассоциация, первым руководителем которой стал ныне покойный Юрий Калмыков, впоследствии министр юстиции РФ. Однако первоначальный оптимизм быстро поубавился. Власти северокавказских республик тогда не очень хотели видеть у себя иноземных, не подконтрольных им инвесторов. Кроме того, даже патриотично настроенные потомки эмигрантов в основном не спешили переселяться на родину, и заметным по масштабу стало только переселение в 1999 году около 200 адыгов, волею исторических судеб оказавшихся в охваченном войной Косово (операцию по их переселению выполнило МЧС).
К началу 2000-х связи северокавказских регионов с черкесской диаспорой стали хаотичными и часто приводили к неожиданным и, можно сказать, небезопасным результатам. Некоторые черкесы, возвратившиеся на родину, оказывались проповедниками ваххабизма. Зарубежные черкесские организации иногда поддерживали самые крайние политические течения на своей родине. Когда в 2006 году звучали мысли об объединении Адыгеи и Краснодарского края, в ряде ближневосточных стран были созданы Комитеты солидарности с Адыгеей, которые поддержали требование радикальных организаций Адыгеи признать события Кавказской войны «геноцидом черкесов» и в качестве «компенсации за геноцид» создать в составе РФ единый регион «Черкесия». Подзабытый было на Северном Кавказе призрак национальной конфронтации имел все шансы вернуться, ведь перекройка границ на многонациональной территории не могла бы пройти безболезненно.
Однако сейчас, как отмечают эксперты, налицо не только новое пробуждение интереса к родине со стороны черкесской диаспоры, но и изменение всей системы отношений между республиками Северного Кавказа и черкесским зарубежьем. Инициативу в этих отношениях у зарубежных центров перехватывают регионы России. В руководство черкесского движения приходят российские бизнесмены черкесского происхождения. Один из наиболее успешных бизнесменов Кабардино-Балкарии Коншоуби Ажахов в октябре был избран новым президентом Международной Черкесской ассоциации. Активную роль во взаимоотношениях с диаспорой стали играть и власти Кабардино-Балкарии. В этом учебном году выросло число студентов-черкесов из-за рубежа, обучающихся в столице республики Нальчике, встречу с ними недавно провел президент Кабардино-Балкарии Арсен Каноков. При республиканской поддержке был снят телефильм «Черкесская гвардия короля Иордании», рассказывающий о военных черкесского происхождения в этой арабской стране.
«Черкесский мир по-прежнему разнороден в политическом отношении, какого-то единого контролирующего центра там быть не может, и все же сейчас складывается перспектива, при которой российские черкесы начинают задавать в нем основную повестку дня, быть ведущими, а не ведомыми», – отмечает кавказовед, заместитель главного редактора ИА REGNUM Константин Казенин. Многие эксперты подчеркивают, что новые силы, приходящие в черкесское движение, – это не просто состоятельные люди, но и люди, которые именно в России добились успеха в бизнесе. Поэтому им просто незачем поддерживать какие-то рискованные политические проекты, подобные перекройке границ. Что касается выдвижения бизнеса Кабардино-Балкарии на первые роли в мировом черкесском диалоге, то оно вполне объяснимо, поскольку это экономически наиболее состоятельный из регионов, где живут черкесы. Республика не зависит от помощи диаспоры, а скорее сама готова предоставлять ей помощь – например, через обучение студентов в ее вузах. Сотрудничество со своей зарубежной диаспорой важно и для Абхазии, и оно может стать одной из основ гуманитарного взаимодействия российских регионов с этой союзной России страной.
Дарья Гармоненко