Прокуроры укрепят свои ряды

Адвокатов заставят поработать на прокуратуру.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Сделать уголовный процесс фактически трехсторонним предлагает парламент Республики Татарстан. В Думу поступил законопроект о дополнении Уголовно-процессуального кодекса и закона об адвокатской деятельности специальными положениями об институте адвоката – представителя потерпевшей стороны. Его предполагается наделить теми же процессуальными правами, что и адвокатов обвиняемого. Татарстанские депутаты уверены, что это позволит лучше защищать права потерпевших. У экспертов их инициатива вызвала недоумение. И даже подозрение – не запрятаны ли в этом проекте интересы прокуратуры.

Госсовет Республики Татарстан направил в Думу проект закона о внесении дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс и закон об адвокатской деятельности и адвокатуре. Региональный законодатель подчеркивает: закон разработан для лучшего соблюдения принципа равенства потерпевшего с другими участниками судопроизводства. Парламентарии считают, что «зачастую жертвы преступных посягательств не реализуют свои права из-за отсутствия у них права на адвоката-представителя в отличие от подозреваемых и обвиняемых».

Депутатам не нравится, что потерпевший и его представители не могут давать объективную оценку доказательствам дела в ходе судебных прений. Потому что «в уголовно-процессуальном законодательстве делается упор на права подозреваемого и обвиняемого».

Поэтому, например, в УПК, по их мнению, должна быть введена новая статья 45 прим., в которой и будут четко прописаны все права новой стороны уголовного процесса. Если сравнить их с правами защитника, то легко заметить, что они полностью совпадают. То есть адвокат – представитель потерпевшего, в частности, сможет собирать и представлять доказательства, заявлять отводы и ходатайства, привлекать экспертов, участвовать в судебном следствии, знакомиться со всеми материалами, контролировать показания своего клиента при беседах со следователем и так далее.

По аналогии с защитником и для этого нового института устанавливается обязательность использования адвоката – вплоть до его назначения без согласия потерпевшего. Например, если тот несовершеннолетний, временно либо частично недееспособный или же бедный. Региональные законодатели уверены, что их закон, если он будет принят, «позволит выстроить целостную систему, регулирующую правовой статус потерпевшего и его представителя».

Активно практикующий адвокат Олег Щербаков, напротив, уверен совсем в другом. По его мнению, если такой закон будет принят, то, несмотря на якобы уравнивание в правах, сторона защиты окажется в заведомо ущербном положении. Он отметил, что «в действительности никакой разницы между адвокатами со стороны обвиняемого и потерпевшего, по сути, нет». По словам Щербакова, просто у последнего нет четкого места в зале суда и он вынужден сидеть рядом со своим клиентом, а не напротив прокурора, как защитник. «Более того, с представителем потерпевшего, если он грамотно ведет дело, всегда солидарен представитель обвинения», – сказал Щербаков в беседе с корреспондентом «НГ». Ненужность данного законопроекта Щербаков видит еще и потому, что есть закон об адвокатуре, который изначально содержит, к примеру, право защитника искать доказательства в пользу своего клиента, а также прочие полномочия вне зависимости от того, на какой стороне в конкретном процессе он находится.

Щербаков заметил, что он совершенно не исключает: «Ветер, занесший такую инициативу в Госдуму, вполне возможно, дует из Генпрокуратуры». То есть прокурорам не очень хочется бороться за права потерпевших, особенно после того, как по инициативе Дмитрия Медведева на них повесили обязанность участвовать в процессах по трудовым спорам. Зампред думского комитета по безопасности Геннадий Гудков тоже такого варианта не исключает. Впрочем, по его мнению, появление таких поправок свидетельствует вообще об отношении граждан и к правоохранительным, и к судебным органам. Гудков напомнил, что ни в одной стране такого нет, чтобы против защиты работали, по сути, две другие стороны, и с сожалением констатировал: «Плохо, что в России получается так: все умные люди ушли в адвокаты, а те, кто не смог, пошли работать в прокуратуру».