Александр Шаповалов
Казакам хочется, чтобы их статус подтверждался не только формой и знаками различия, но и государственным документом.
Фото автора
Законопроект «О государственной службе российского казачества» внесен на днях президентом РФ на рассмотрение в Госдуму. Принятия закона, который наделил бы их статусом «государевых», донские казаки добивались более десяти лет. Однако теперь этот законопроект не вызывает у казаков безоговорочного одобрения.
Закон касается только тех казачьих обществ, которые вошли в особый, одобренный государством реестр и приняли на себя обязанности по несению государственной службы. Законом закрепляется право казаков принимать участие в охране общественного порядка и ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, обеспечении государственной, пограничной, экологической, пожарной безопасности и даже борьбе с терроризмом.
– Закон поставит нас в правовое поле и будет положен конец надругательствам над казачьим национальным самосознанием, – говорит атаман Всевеликого войска донского Виктор Водолацкий. – Поймите, нас не нужно признавать. Мы есть, и это видно по нашим делам. Но статус казака должен быть подтвержден документом.
Действительно, сегодня казаки проходят службу в 205-й отдельной мотострелковой бригаде, дислоцированной под Буденновском, набирают контрактников в 137-й отдельный казачий отряд спецназа ГРУ, каждый призыв отправляют по 25 человек в полк кремлевской охраны. В свое время именно на Донской земле впервые появились муниципальные казачьи дружины. Впоследствии этому примеру последовали Кубань, Ставрополье и ряд других российских регионов.
Но только на Дону в поддержку казачества целенаправленно вкладываются деньги, а местный Закон «О муниципальных казачьих дружинах» предполагает тесное взаимодействие со стражами порядка. Сегодня казаки-дружинники действуют в 54 из 55 муниципалитетов области.
Сложнее обстоят дела в Терском и Кубанском казачьих войсках. На протяжении последних лет неоднократные предложения казаков, проживающих в прифронтовой зоне, стать опорой государства в охране южных рубежей, как правило, отвергались самим же государством. К неудачным начинаниям последнего времени можно отнести так и не воплощенную идею заселения исконно казачьих станиц на севере Чечни или создание казачьих дозоров на более чем 30 погранзаставах Юга России. Практически неуслышанным остался боевой клич о комплектовании казачьих комендантских стрелковых рот в Шелковском и Наурском районах Чечни, в то время как в воюющей республике создавались казачьи полки из вайнахов. На нет были сведены и многие другие начинания.
Атаман Международного союза общественных организаций Всевеликого войска донского Николай Козицын, на подчиненных которого новый закон не будет распространяться, категорически против его принятия. Он считает, что сегодня в стране действует только один закон, имеющий непосредственное отношение к казачеству – это федеральный закон от 1991 года о реабилитации казачьего народа.
– Это все похоронный звон по казачьему единству, – говорит атаман. – Предложенная схема реестрирования является оскорбительной: получается, что, например, татарина можно называть татарином только в том случае, если он внесен в реестр. Сегодня нужен закон, который бы не только установил правовое положение казаков, но и прекратил деление на красных и белых, реестровых и общественных.
Проекты федерального закона о российском казачестве в разных редакциях представлялись в Госдуму уже восемь раз. Однако парламентарии так и не смогли принять закон о казачестве, каждый раз объясняя это тем, что «концепция рассматриваемых проектов имела размытый характер».
Ростов-на-Дону
