Вера Постнова
Платье для никаха – мусульманского венчания.
Задолго до появления на улицах Казани молодых мусульманок в бесформенных длинных одеждах, в черной грубой обуви при любой погоде, в платках, повязанных на арабский манер (так называемых хиджабах), в витрине одного из городских салонов выставили роскошный наряд казанской татарки. Наряд венчала оригинальная шапочка – калфак.
До революции татарка не могла появиться на людях без головного убора. Воспитанная в строгих мусульманских традициях, татарская женщина была живым воплощением неписаного правила: «Будь красивой, если можешь, добродетельной, если хочешь, но будь уважаемой – это необходимо». Хозяйка салона Татьяна Забегина, оформляя витрину, скорее интуитивно почувствовала, что все возвратится на круги своя и татарский мусульманский наряд вновь будет востребован.
А семь лет назад юрист Забегина, основавшая в середине 90-х свой швейный бизнес, встретилась с художником-модельером Гульнарой Кадыровой. Так родилась «Алтын ай», где создается высокая мусульманская мода с сохранением характерных особенностей исторического костюма и орнамента. Костюмом Гульнара занимается серьезно, поскольку это тема ее кандидатской диссертации, которую она пишет в Институте истории Академии наук Татарстана. У Гульнары своя этноспецифика: костюм волго-уральских кряшен. Эта народность, которая вобрала в себя, как считает молодой ученый, «много русского и очень много настоящего татарского, еще до принятия ими ислама, своеобразного языческого, что у татар уже давно пропало, а у кряшен в силу их закрытости, изолированности сохранилось».
Например, белый вязаный калфак. Что-то вроде колпака, конусообразный конец которого, заканчивающийся кисточкой, откидывался назад или набок. В старину калфаки были высокими. Это уже потом у татар они стали постепенно уменьшаться и к началу XX века превратились в небольшую наколку на прическе – маленькую, чаще бархатную, шапочку. Сегодня девичий калфак в «Алтын ай» осторожно входит в моду, но чаще мусульманский наряд завершает красиво повязанный платок, закрывающий волосы и шею. Художник-модельер Кадырова устраивает для мусульманок мастер-классы, где учит красиво и модно повязывать платок.
– Я пытаюсь работать со всеми, в том числе с Духовным управлением мусульман Татарстана, – рассказывает Гульнара. – И с нашим муфтием Гусманом, и с мухтасибом Казани Мансуром. И с московским муфтием Равилем Гайнутдином – его жена и дочери обшиваются у нас. Сам муфтий Равиль-хазрат долго присматривался к нашей работе, прежде чем довериться нашему мастерству. Зато теперь на прием к президенту Путину ходит в расшитом золотом черном зипуне. Это эксклюзивная модель, я даже сама вышила его зипун золотом. Ведущая передачи «Мусульмане» на российском канале одевается у нас. Мы шили форменную одежду шакирдам Российского исламского университета. Работаем в тесном контакте с нашим соседом – высшим медресе «Мухаммадия», где обучаются не только парни, но и девушки. Молоденькие девушки были укутаны так, как укутываются только в арабских странах. Эти традиции завезли первые преподаватели медресе, воскресных школах при мечетях – турки или арабы. Перебить этот стиль, да эти нелепые платки и одежды даже стилем назвать нельзя, совсем непросто. С «Мухаммадией» организованно работали года три. К нам приходили более ста студенток со своими тканями, и мы шили им по одному-два наряда. Даже разработали для них небольшую коллекцию, около тридцати моделей, маленькие платочки плюс капюшоны, двухслойные и трехслойные юбки в сочетании с блузками, брюки долго вводили с удлиненным сюртуком, джинсовую ткань с вышивкой┘
Правда, не всех удается убедить, что татары, а они все были мусульмане, никогда не заимствовали чуждых им стилей, а на протяжении веков вырабатывали свой национальный костюм. В Доме-музее Максима Горького собраны сотни дореволюционных фотографий, в том числе и татар разных сословий. Они очень красивы, у них открытые лица, у всех молодых девушек косы, накосные украшения, серьги, бусы, красивые калфачки. Только у замужних и пожилых голова покрыта. «Мусульманка должна быть так одета, чтобы собирать восхищенные взгляды, – считает Гульнара Кадырова, – по крайней мере не должна вызывать отторжения, негативных ассоциаций. Более того, она должна быть татаркой».
Стиль Кадыровой и Забегиной – это национальный элемент в одежде. Они собирают национальные элементы по музеям, работают со старинными фотографиями. Наиболее податливыми к мусульманской высокой моде оказались московские и нижегородские татары. Для них Казань – законодательница мусульманской моды. И в Москве большой спрос на модели этой мастерской. Последние три года мастерская участвует со своими моделями на Днях всех конфессий на ВВЦ. И сейчас в Казань приезжают заказывать свадебные наряды московские невесты-татарки. Там принято устраивать отдельно свадьбу, и отдельно мулла читает никах (обряд бракосочетания, что-то вроде брачного договора, после чего женщина становится «законной», «разрешенной» для мужчины). Соответственно и наряды должны быть разными. К нижегородским татарам возят свои модели на Курбан-байрам – там татарки тоже хотят быть татарками┘
К сожалению, полагают хозяйки салона, в Казани такого рвения еще нет. Здесь даже во Всемирном конгрессе татар не знают, где заказать красивый мусульманский наряд. Не поделку, а эксклюзивную модель. В мастерскую пока что проторили дорогу только высокое мусульманское духовенство и бизнес-дамы, которым нужно и мусульманское, и современное, и эксклюзивное, и которые могут за это дорогое сочетание дорого заплатить. А уж когда едут за границу, тем более хотят «что-то татарское».
– Мы ведь взяли на себя миссию сохранения татарского национального костюма, – говорит Татьяна Забегина, – и нас радует, что к нам едут теперь не только за эксклюзивными моделями, но и за технологией изготовления наших моделей.
═
Казань
