Пространство беззакония

Европейский суд по правам человека в Страсбурге за последние годы получил более 220 жалоб по поводу нарушения прав человека в Чечне. Об этом на днях сообщил председатель суда Люциус Вильдхабер. По его словам, для того чтобы обратиться в Европейский суд, необходимо пройти все инстанции в своей стране. «Однако если правовая система в стране неэффективна или не соответствует общепринятым стандартам, – заметил судья, – то истцы могут обращаться в Европейский суд напрямую».

Решение Страсбургского суда, вынесенное против того или иного государства, означает признание факта, что действующие в этом государстве механизмы защиты прав его граждан оказались неспособными выполнить возложенную на них функцию. И если мы хотим вернуть Чечню в правовое, политическое и экономическое пространство России, то одним из главных направлений деятельности государства должна была бы стать реальная защита прав жителей Чечни.

К сожалению, наше государство даже и не пытается бороться с тем, что в недавно принятой резолюции Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) было названо «климатом безнаказанности».

В ходе недавнего визита комиссара Совета Европы по правам человека в Россию Генпрокуратура РФ представила следующие цифры: за последние три года в Чечне было заведено 1749 уголовных дел по фактам похищения граждан (речь идет примерно о 2,3 тыс. исчезнувших людей), при этом только 50 уголовных дел данной категории были расследованы и направлены в суды. Преступления против мирных жителей совершают и боевики, и представители федеральных сил, и милиционеры. Российские официальные лица сообщают европейской общественности о том, что военные, совершившие преступления против мирных жителей, несут наказания, что военными судами уже вынесены приговоры в отношении 90 военнослужащих. Не буду здесь обсуждать эту ничтожно малую по сравнению с общим количеством совершенных преступлений цифру. Но что стоит хотя бы и за этими данными? Какие приговоры и за какие преступления были вынесены военными судами?

Лишь 22 военнослужащих, большинство из которых совершили убийства мирных жителей в неслужебное время, были приговорены судами к различным срокам реального лишения свободы. Абсолютным же большинством приговоров были назначены чисто символические наказания. Так, 29 военных отделались условными сроками, в том числе за изнасилования, грабежи, вымогательства, пытки незаконно задержанных, кражи, умышленное уничтожение имущества и т.п. На мой взгляд, эта статистика наглядно показывает, почему на пятом году контртеррористической операции российская власть никак не может добиться реальной поддержки от населения Чечни.

Очевидно, что у федерального Центра есть понимание необходимости изменить сложившуюся ситуацию. Если ее исправить не удается (или не разрешают?) – надо подкорректировать статистику. В феврале 2003 года заместитель генерального прокурора РФ Сергей Фридинский сообщил на запрос депутата Сергея Ковалева (исх. № 52-3804-03), что за период проведения контртеррористической операции органами прокуратуры Чечни расследовалось 417 уголовных дел по преступлениям против местного населения, в совершении которых подозреваются представители федеральных сил. Из них на тот момент расследование 341 дела (82%) было приостановлено «в связи с неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых». И вот более чем через полтора года, в августе 2004 года, на тот же вопрос уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина то же должностное лицо сообщает абсолютно другие данные (исх. № 46/2-1535-04). Теперь оказывается, что «за весь период проведения контртеррористической операции на территории ЧР органами прокуратуры возбуждено 132 уголовных дела по фактам преступлений, совершенных в отношении местного населения представителями федеральных сил». Из них расследование всего лишь десяти уголовных дел приостановлено.

По данным «Мемориала», все эти цифры, как первые, так и вторые, безбожно занижены. Но при этом впечатляет сама легкость, с которой прокуратура манипулирует цифрами.

То, что жители Чечни, отчаявшись добиться справедливости в России, пытаются добиться того же в международных инстанциях, с моей точки зрения, должно было бы только приветствоваться государством. Ведь альтернативой правовым механизмам является АКМ и «пояс шахида». Но нет, иные чиновники и политики рассматривают такие действия граждан и общественных организаций чуть ли не как подрывную деятельность. Во всяком случае, на многих жителей Чечни, обратившихся в Страсбургский суд, оказывается давление с тем, чтобы они сняли свои жалобы. Не случайно в октябре ПАСЕ в своей резолюции призвала правительство России оградить заявителей в Европейский суд от насилия.

Союз комитетов солдатских матерей России обратился к командирам чеченских вооруженных формирований с предложением начать переговоры о мирном урегулировании конфликта. Казалось бы, государство должно всячески помогать такой инициативе. Но нет! Любая независимая инициатива, находящаяся вне определяемой Кремлем парадигмы, воспринимается как враждебная государству.

События последнего времени ярко демонстрируют, как бездействием, а иногда и усилиями федерального Центра вся Россия начинает интенсивно инкорпорироваться в единое с Чечней пространство – пространство бесправия.