О наказании невиновных и награждении непричастных

Авария на шахте "Западная-Капитальная", грозившая стать для страны вторым "Курском", была ликвидирована почти без потерь. Чему россияне немало удивились, поскольку за последние годы привыкли к совсем другим результатам. На сей раз горняки и спасатели сработали быстро, самоотверженно и профессионально, вызволив из подземного плена замурованных шахтеров. Как и положено после успешной и рискованной операции, в Кремле состоялось награждение ее участников. Многие уже подумали, что мы заметно продвинулись вперед по пути к цивилизованному и справедливому обществу. Увы, финал драмы получился истинно российским. И хотя о наказании невиновных до окончания работы госкомиссии речь пока не идет, версия о награждении непричастных уже получила широкое распространение.

Началось с того, что были кем-то введены в заблуждение журналисты, которые готовили материалы о награждении. В результате, по сообщению одной уважаемой газеты, орденами и медалями были награждены 16 человек, а по информации другого, не менее уважаемого издания, - 55. Согласитесь, между этими цифрами есть некоторая ощутимая разница. А еще одна газета написала, что вообще наградили не тех и ни за что. По ее версии, люди, которые сделали больше всех для спасения своих коллег, - горняки, двое суток непрерывно пробивавшиеся к запертым в лаве товарищам, получили всего лишь по триста рублей за смену. А наград удостоились в основном спасатели, спасенные и чиновники, якобы руководившие операцией, в частности, один из руководителей Минэнерго Владимир Артемьев, первым получивший орден Мужества.

Ростовская пресса ("Наше время") была еще жестче в оценках. По ее мнению, реально руководил спасательными работами губернатор области Владимир Чуб. Но его фамилию по причине избирательной кампании, в которой он участвует, даже было запрещено упоминать в прессе, поскольку тогда еще действовали поправки к закону о печати, впоследствии отмененные Конституционным судом. На процедуре награждения вопреки заведенной традиции почти никто из получивших награды не выступал. От лица всех шахтеров благодарность президенту и губернатору Чубу выразил шахтер Сергей Журкин. И завершая свою речь, новоиспеченный кавалер ордена Мужества робко попросил Владимира Путина выплатить горнякам области задолженность по зарплате. Что-то не так в нашем угольном королевстве┘

Чтобы понять, почему стали возможны такие аварии и награждения, стоит вернуться лет на пятнадцать назад, когда шахтеры не без оснований считались ударным отрядом рабочего класса. Автору этих строк доводилось бывать в те времена в охваченных шахтерскими забастовками регионах. В частности, в Кузбассе. Уже тогда была заметна стремительная эволюция шахтерского движения. Начав в 1989 году со справедливых экономических требований, горняцкие коллективы и общественные объединения очень быстро политизировались. Как это часто бывает, энергию протеста оседлали разномастные популисты, способные только к разрушению. Среди горняков царила эйфория, обусловленная растерянностью перед ними тогдашнего, еще советского, правительства. "Мы всех сметем. И Горбачева, а если надо, и Ельцина" - таков был лейтмотив лидеров забастовщиков. При этом они весьма туманно отвечали на вопросы о том, как они себе представляют будущее отрасли после того, как "весь мир насилья мы разрушим". Они в основном думали о политической карьере, и многим удалось на этой волне стать депутатами российского парламента и членами правительства. Тот же Борис Ельцин своей карьерой тоже в немалой степени обязан шахтерам. И никто тогда не задумывался о том, почему Запад так поддерживает забастовки, ощутимо ударявшие по экономике страны, почему американцы заваливают забастовочные комитеты компьютерами и оргтехникой, щедро дают деньги на выпуск шахтерских газет, листовок и другой печатной продукции, зачем МВФ предлагает выделить сотни миллионов долларов на программу закрытия нерентабельных шахт┘

Считается общепризнанным, что шахтеры внесли весомый вклад в падение коммунистического режима. Но по злой иронии судьбы они же первыми попали под пресс дикого капитализма. Так, по той же программе МВФ в Приморье как нерентабельные были закрыты почти все шахты при горячем одобрении горняков, которым были обещаны солидные компенсации. В результате тысячи шахтеров остались без работы. Полученные доллары быстро ушли в основном по прямому российскому назначению, и приморский авангард рабочего класса остался у разбитого корыта. Мало того, через несколько лет закрытие приморских шахт привело к масштабному и многолетнему топливному кризису в крае, на ликвидацию последствий которого ушло средств гораздо больше, чем требовалось на дотации убыточным шахтам. В остальных регионах ситуация поначалу была гораздо лучше. Новый режим некоторое время еще опасался повторения событий 1989-1991 годов, поэтому шахтам щедрой рукой выделялись дотации, позволявшие не думать о завтрашнем дне. Естественно, в таких условиях к руководству предприятиями стали приходить те же популисты, умевшие красиво говорить, много обещать и шантажировать Москву для выбивания денег, которые в немалой степени им же и шли в карман. Руководители-профессионалы либо вытеснялись, либо уходили сами. Именно в те времена им на смену пришла плеяда "выдвиженцев от пиара", подменивших настоящую работу имитацией бурной деятельности. Так, в издававшейся ОАО "Гуковуголь" газете "Шахтерская неделя" усиленно расписывались успехи Артемьева на ниве руководства угольным объединением. Такие люди, как он, всегда умели в нужное время оказаться в нужном месте, перед прессой и телекамерами, а попутно получить ученое звание или что-нибудь повесить себе на грудь. И никто из них не думал о развитии производства, а уж тем более о технике безопасности.

Горькое похмелье наступило в середине девяностых годов, когда государство стало урезать дотации. Но избалованные подачками горняки и тогда не сразу поняли, что мавры уже сделали свое дело и их проблемы - это их проблемы. Вместо того чтобы разобраться со своим вороватым менеджментом, они отправились в столицу стучать касками у Белого дома. Однако их уже никто не слушал. Правительство было занято приватизацией и финансовой стабилизацией, бывшие шахтерские лидеры, имевшие только ораторские способности, исчезли с политического небосклона, а москвичи, уже давно и небезуспешно занятые собственным выживанием, смотрели на горняков, как на динозавров. Вскоре пришлось заняться выживанием и шахтерам. Наиболее активные ушли в бизнес, другие - на пенсию, поскольку получать хотя бы небольшие, но регулярные деньги было выгоднее, чем месяцами ждать зарплаты. Очень скоро в рабочем авангарде стали преобладать маргиналы и люди предпенсионного возраста. Энергия разрушения, рожденная шахтерами, вернулась к ним бумерангом, разрушив уже само рабочее движение, что и показали дальнейшие события. Еще были отдельные акции протеста: где-то горняки перекрывали трассы, где-то объявляли голодовки прямо в забое, но до решительных действий десятилетней давности им было далеко. Сил не хватало даже на то, чтобы свалить собственных распоясавшихся директоров. А те, естественно, развернулись вовсю. Отнюдь не последним в этом "развороте" был и Владимир Артемьев.

Вот что, в частности, писали газеты пару лет назад о работе Артемьева, возглавлявшего тогда ростовское объединение "Гуковуголь". "Трибуна" (5.11.2001): "А между тем у тех, кому по долгу службы и работы приходится иметь дело с Артемьевым, накопилось немало вопросов к гендиректору ОАО "Гуковуголь". К примеру, такие: верно ли, что предприятие заключило договор об экспорте угля через московскую посредническую фирму? И почему выплаты производятся банковскими векселями, а не живыми деньгами, что сильно смахивает на уход от налогообложения? Кстати, а чем объяснить возбуждение уголовного дела по неуплате налогов в отношении ОАО "Гуковуголь"?

Или цитата из статьи "Директор пустых карманов" в солидной "Российской газете" (17.11.2001): "Непонятно, чем так заинтересовали генерального директора Артемьева явно кабальные для "Гуковугля" договорные взаимоотношения с фирмами "Промтехресурс", "Стелс", "Айяком", "Натали", "Ацент" и другими структурами, качающими в свои карманы шахтерские деньги".

И вот после таких "успехов" руководитель "Гуковугля" ушел на повышение в министерство, где вряд ли сильно изменился. А что делать - как сказал бы Иосиф Виссарионович: "Других кадров у меня для вас нет". Первым делом новый начальник угольного департамента срезал той же "Западной" наряду с другими шахтами ассигнования из бюджета на обеспечение безопасности до 4% от необходимого, несмотря на то что в феврале здесь уже была аналогичная авария. Куда пошли "сэкономленные" деньги - неизвестно. Но ясно, что из-за этого шахта была обречена на повторение аварии в еще худшем варианте.

К сожалению, и сами шахтеры внесли весомую лепту в то, что ситуация в отрасли стала развиваться по замкнутому кругу. Хотя, с другой стороны, в этом есть и свои плюсы: не будь таких, как Артемьев, могло не случиться аварии на "Западной" и не было бы блестящей операции спасения, вызвавшей уважение даже в западных газетах. И не было бы патриотического подъема, приема в Кремле, орденов и телекамер.

Кстати, всем спасенным горнякам задолженность по зарплате уже погасили┘