Голосуют только чеченцы

Официальный Грозный готовится к референдуму по Конституции. С улиц спешно убирают мусор, на уцелевшие столбы вывешиваются российские и чеченские флаги, яркие плакаты зазывают прийти на голосование. А на месте прежнего Дома правительства, взорванного террористами в декабре прошлого года, на днях заложили первый камень под фундамент нового здания. Избирательные участки размещают в отремонтированных зданиях, в основном в школах. На каждом участке круглосуточно дежурит вооруженная охрана.

Но станет ли предстоящий референдум поворотной точкой в судьбе всего населения многострадальной Чечни?

По мнению Василия Бондарева, атамана Терского казачьего войска, в чьи ряды уже не одно столетие входят и казаки, проживающие на территории Чечни, предстоящий референдум не станет выбором всего народа. Ведь из числа участвующих в нем исключены более 200 тыс. русских жителей, покинувших республику в период дудаевского правления и в последующие годы. И не только русских. С началом второй чеченской кампании мятежную республику покинули также более 20 тыс. дагестанцев и 70 тыс. ингушей. А славянского населения в республике осталось не более 50 тысяч - преимущественно в "мирных" северных районах Чечни - Надтеречном, Знаменском и Шелковском районах. Таким образом, большинство русских жителей Чечни, уехавших от бедствий войны, не примет участия в предстоящем 23 марта референдуме по Конституции Чечни.

"Спрашивается: почему референдум проводится среди чеченского народа, а не среди народов республики? - недоумевает атаман Терского казачьего войска Бондарев. - Почему до русских беженцев, варварски изгнанных из Чечни, никому до сих пор нет дела - ни в федеральном Центре, ни в правительстве республики? Я на днях был в станице Сунженской Кочубеевского района Ставрополья, где живут русские беженцы. Им очень тяжело. Ведь вся гуманитарная помощь, в том числе и зарубежная, отправляется только чеченцам".

Атаман Василий Бондарев озабочен тем, что, несмотря на принимаемые президентом и правительством меры, из Чечни продолжается отток русского населения с исконных казачьих земель. И поможет ли выйти из этого тупика референдум? Ведь в республике по-прежнему остается пренебрежительное отношение к казачеству. В апреле прошлого года на территории Чечни был создан Терско-Сунженский казачий округ, призванный объединить оставшихся в Чечне казаков.

"Но до сих пор, несмотря на все наши усилия, - подчеркивает Бондарев, - устав округа не зарегистрирован властями Чеченской Республики. Вопрос поднимался и в администрации президента РФ, и в представительстве ЮФО. Непробиваемо. В итоге существует так называемое чеченское казачье войско, которое создается помощником Кадырова, неким Погребным. Ему даны большие полномочия представлять интересы казачества и оставшегося там русского населения. И этот 80-летний казак уже выдал около 2 тысяч удостоверений "общественного политического войска" чеченцам, в том числе руководящим кадрам республики".

Сегодня в Наурском и Шелковском районах Чечни осталось около 17 тыс. русских. По словам наурского атамана Анатолия Черкашина, казакам надоело смотреть на политические игры за своей спиной, когда "амнистированные банды заканчивают дележ Чечни. Говорят, что есть федеральная программа возвращения покинувших наши районы. Мы ее не видели. Говорят, что мы полноправные граждане Чечни. Таких прав у нас нет, наглядный пример тому - съезд народов Чечни, где наши представители получили место лишь в коридоре". По мнению Анатолия Черкашина, законопослушное ожидание "светлого будущего" в конце концов приведет к полному и бесправному выдавливанию русских из исконно казачьих станиц.

Дагестанцы в Чечне проживают не так давно, в основном со времени освоения грозненских нефтяных месторождений и депортации чеченцев в Казахстан. Исключение составляет лишь небольшая часть кумыков, издавна проживавших в северных районах республики вместе с казаками. Покинувшие Грозный и промышленный Гудермес дагестанцы почти никак не повлияли на ситуацию в Стране гор и, получив единовременную помощь от республиканского правительства, легко и незаметно обосновались в родных краях с помощью многочисленных родственников.

Иная картина у ингушей. После образования в 1992 году собственной республики часть ингушей продолжала жить в Чечне, в основном в Грозном. После первой чеченской войны часть из них вернулась в разрушенную столицу, но после второй таковых почти не осталось. Противоречия между двумя братскими народами были всегда, в позапрошлом веке они доходили и до массовых кровавых столкновений. Однако сейчас речь идет не о междоусобицах, а о гораздо более серьезных процессах. Окончательно оформляется почти двухсотлетний процесс разделения по национальным квартирам некогда единого вайнахского этноса. Часть чеченцев не признает сложившейся реалии и по инерции продолжает рассматривать ингушей в качестве "нескольких чеченских тейпов", расценивает образование Ингушетии как преднамеренное покушение на собственную территорию. На этой почве возникают серьезные выяснения отношений, в том числе и в среде беженцев, обитающих в Ингушетии.

Естественной реакцией ингушей в последнее время становится всяческое дистанцирование от чеченцев. Это нашло воплощение и в осуществляемой со времен первого президента Руслана Аушева политике в отношении беженцев - в зависимости от национальной принадлежности. Этнические ингуши получили возможность по желанию разместиться в любых населенных пунктах Ингушетии. Большинство из них получили от сельсоветов земельные наделы под строительство домов. В республике появились два села, основанные беженцами. Остальные, кому повезло меньше, либо размещены у родственников, либо арендуют квартиры в частном секторе. Но и это все же лучше палаточных лагерей.

"Строители башен", как сами называют себя ингуши, по-видимому, навсегда обосновываются на своей исторической родине, не думая о возвращении в Чечню, где они и в самые благополучные советские времена чувствовали на себе несправедливую кадровую политику и отношение как к "отколовшимся чеченцам". Неудивительно, что абсолютное большинство ингушей воспринимают предстоящий референдум как "внутреннее дело чеченцев". Показательно, что в местах проживания беженцев-ингушей не наблюдается поступления заявлений о желании принять участие в голосовании, в то время как из чеченских палаточных городков таковых собралось, если верить официальным сообщениям с мест, более 10 тыс. при проживающих на сегодняшний момент в палатках 17 тыс. беженцев.

Таким образом, 23 марта бюллетени для голосования по референдуму окажутся только на руках у чеченцев. Если, конечно, не считать незначительной части русских, ногайцев и кумыков, проживающих на севере республики, и военных и милиционеров, прикомандированных в Чечню из различных регионов России. Они станут тем незначительным исключением, которое только подтвердит реальность: референдум стал делом сугубо чеченским. И случилось это потому, что остальные народы уже не видят своего благополучного будущего в вечно беспокойной республике.

Грозный-Назрань-Ростов-на-Дону