В зоне особого внимания

В начале 80-х в Алексинской исправительной колонии для несовершеннолетних в Тульской области находились более 700 подростков, сегодня - менее 200, но, по мнению сотрудников, это нисколько не убавило проблем: материальных, педагогических, социальных.

Если бы не "колючка" и высокий забор, серые выцветшие робы на воспитанниках, колония чем-то напоминала бы образцовый пионерский лагерь советских времен. Ухоженные газоны, чисто выметенные тротуары, распорядок дня на стенде, экран соревнований между отрядами, плакаты с педагогичными цитатами классиков, клуб, откуда доносятся звуки инструментальной музыки в исполнении местного ВИА, настенные газеты, а в спальных помещениях - однообразно заправленные кровати. Ничего лишнего, но самое главное - все воспитанники заняты: учатся, получают рабочие специальности, трудятся. Благодаря этому Алексинская воспитательная колония на хорошем счету в системе исполнения наказаний Минюста России - за последние несколько лет ни одного побега, ни одного серьезного ЧП.

Идеалистическая картина померкла, когда в разговоре колонисты и сотрудники воспитательного учреждения заявили, что не прочь бы перейти во взрослую зону. Почему?

Начнем с определений, которые, пожалуй, наиболее точно объясняют суть явления. Почему детские исправительные трудовые колонии стали называться воспитательными?

Те, кто не один год проработал в системе исполнения наказаний, знают, что исправить тех, кто однажды попал в зону, практически нереально, даже если это подростки. В прежние времена, когда грань между "зоной" и "не зоной" была условна, такое еще представлялось возможным.

Сегодня в детские колонии попадают в основном малолетки, которые уже крепко повязаны со взрослым преступным миром. К остальным правосудие гуманно. Именно поэтому количество подростков в детских воспитательных колониях значительно уменьшилось.

Но работать с таким контингентом труднее. Заместитель начальника колонии Николай Банников, отслуживший в Алексинской колонии уже 20 лет "как один день", рассказывает: "С подростками труднее, чем со взрослыми заключенными, потому что они непредсказуемы. В любой момент способны на какой-либо проступок, поэтому предупредить его заранее практически невозможно. К тому же 70% подростков, находящихся сейчас в колонии, как правило, страдают теми или иными психическими отклонениями.

Трудно не только с детьми, но и с их родителями. Каждому шестому обитателю колонии не пишут и к ним не приезжают родители. А те, что приезжают, редко интересуются у воспитателей, как ведет себя их сын, о чем переживает. Впрочем, так было и дома.

Один из колонистов рассказал, что первое доброе слово от родного папаши он услышал после того, как они вместе успешно обокрали родной сельсовет.

Почему же подростки, освободившиеся из колонии, попадают потом опять в зону? Потому что на воле у них, как и у взрослых, порой нет ни работы, ни дома, ни семьи. Об этом остается только мечтать. И подростки мечтают. Опросы, проводимые в Алексинской колонии, показывают, что на первое место 86% опрошенных подростков ставят стремление иметь хорошую семью.

Недостаток средств на содержание заключенных, отбывающих наказания в местах лишения свободы, стало общим местом везде и всегда, где заходит речь о проблемах российской пенитенциарной системы. Но когда разговор касается колоний для несовершеннолетних, то это звучит по меньшей мере нелепо. Да. Они преступники, среди которых есть те, кто убивал за пятьдесят копеек, насиловал, грабил, избивал жестоко и беспощадно, но вместе с тем это еще дети, и мы виноваты, что они оступились.

Начнем с цифр. По существующим нормам на питание одного заключенного малолетки в день должно выделяться 34 руб. По словам заместителя начальника колонии, финансируется меньше половины этой суммы, то есть 16 руб.

Остальное приходится зарабатывать самим. Но как? Ведь после 1992 года у Алексинской колонии нет госзаказа. Нет работы, нет денег. До этого в две и даже в три смены работал цех, в котором осужденные собирали слесарные тиски. Потом все это рухнуло, и производство остановилось.

Для того чтобы обеспечить колонию продуктами, руководство занялось их производством. Алексинская воспитательная колония арендовала 12 га земли под картошку у соседнего хозяйства в Калужской области, внутри зоны организовала огород, здесь же, на территории, выращивают свиней, овец, кроликов и кур. Налажено и мини-производство макаронных и хлебобулочных изделий, соевого молока.

"Мы не хотим просить денег, поскольку можем их зарабатывать сами", - говорят руководители Алексинской воспитательной колонии.

И все же без помощи со стороны региональных и местных властей она не обходится. По постановлению губернатора создан попечительский совет детской воспитательной колонии, который возглавляет его заместитель Надежда Скачкова. Благодаря высокому областному покровительству большинство материальных проблем, как правило, решается успешно.

Не забывают Алексинскую колонию и гуманитарные общества, среди которых немецкая организация помощи осужденным детям и сотрудникам исправительных учреждений "Перспектива", благотворительный фонд "Мужество и героизм".

И если материальные проблемы детского воспитательного учреждения в принципе решаемы, то отрадно, что заботу о преступивших закон детях берет на себя не только государство, но и общественность. Гораздо сложнее решить социальные проблемы несовершеннолетних преступников, то есть сделать так, чтобы подростки, попавшие за колючую проволоку, не оказывались потом во взрослых зонах.

Тула