Мария Бондаренко БУФЕР протяженностью в 114 километров между восточными районами Ставрополья и Чечней был установлен МВД РФ шесть лет назад. Но жители приграничных казачьих станиц до сих пор не чувствуют себя в полной безопасности. Галюгаевская - типичная казачья станица. Широкие улицы, стройные, с побеленными стволами тополя, уютные дворы, невысокие дома с ярко выкрашенными ставнями.
ЧЕЧЕНЦЕВ НЕ ОСТАЛОСЬ
Здесь живут около трех тысяч казаков. Несмотря на то что в считанных километрах находится Чечня, в станице нет ни одной чеченской семьи. Галюгаевцы не скрывают, что именно под их напором последние семьи чеченцев еще в позапрошлом году покинули станицу. "И впредь здесь не будет ни одного мусульманина", - говорят они с плохо скрываемым раздражением. "Разве это по-соседски?" - спрашивают они, вспоминая, как чеченские бандиты совершали набеги на станицу, как уводили скот даже у одиноких стариков, как захватывали людей в заложники и безжалостно их убивали┘ Преступления совершались не только глубокой ночью, но и нагло посреди белого дня. "Они нас, казаков, убивали, а мы должны были принимать у себя беженцев из Чечни", - смахивая слезу, говорит средних лет женщина. Не осталось доверия у станичников и к тем, кто жил с ними бок о бок не один десяток лет. Кровавые преступления вызвали столь сильное обострение межнациональных отношений, что около двадцати чеченских семей, давно проживавших здесь, вынуждены были в срочном порядке уехать из Галюгаевской, опасаясь расправы со стороны казаков.
Два года назад в июне погибли сразу четыре милиционера. Они охраняли колхозников Галюгаевской, работающих в поле. К вечеру станичники уехали, и в это время через границу, которую называют административной, прорвалась банда боевиков. В упор были расстреляны трое милиционеров. Оставшийся в живых Сергей Губанов отстреливался, пока не закончились патроны. Озверевшие бандиты перерезали ему горло. После этой трагедии в станице в течение нескольких дней проходили стихийные митинги. Галюгаевцы готовы были разрушить железнодорожный путь, ведущий в сопредельную республику, взорвать опоры высоковольтных линий электропередач, по которым Ичкерия несколько лет, не платя ни копейки, получала ставропольскую электроэнергию. Возмущение вызывала и нерешительность краевого руководства, которое, по мнению станичников, не осмеливалось без разрешения Центра проучить Чечню и выключить рубильник электроснабжения. Чрезвычайный казачий круг Терского войска потребовал тогда выдать оружие 26 тысячам казаков. С просьбой научить их обращаться со стрелковым оружием обратились к властям и женщины Галюгаевской, заявив: "Если вы, мужчины, не можете защитить наши дома, тогда мы сделаем это сами".
ПОД ОГНЕМ БАНДИТОВ
И "ЗАБОТАМИ" МОСКВЫ
Губернатор Александр Черногоров буквально забросал Москву телеграммами с просьбами принять необходимые меры для обеспечения безопасности населения края. И Центр "принял" меры: из Москвы поступил приказ об отстранении генерал-майора Михаила Шепилова от должности начальника краевого ГУВД "до окончания расследования по факту гибели работников милиции". В это время генерал, не ведая о приказе главы МВД РФ, находился в так называемой особой зоне 3-"А" (приграничном районе с Чечней), где руководил операцией по поиску убийц четырех милиционеров. Одновременно он выполнял и не менее сложную задачу: сдерживал разгневанных казаков, призывающих население станицы "идти громить проклятых чеченцев".
Михаил Шепилов так и не был восставлен в должности начальника. После его ухода чуть ли не каждые полгода один за другим менялись начальники ГУВД Ставрополья. Частые смены руководства, конечно же, не могли положительно сказаться на работе ставропольской милиции. Нынешнему начальнику - генералу Александру Сапрунову, который в марте этого года перешел сюда работать с Кубани, уже удалось решить ряд острых проблем, в том числе и по обеспечению милиции оружием и транспортом. По словам Сапрунова, управлению предстоит еще решить немало проблем, которые также тесно связаны с безопасностью края. Но где гарантия того, что очередное ЧП в крае не повлечет за собой уход начальника ГУВД? Действительно, кто, как не Михаил Шепилов, в свое время с завидным постоянством обивал министерские пороги, умоляя выделить средства на капитальное обустройство границы и усиление систем безопасности охраняющих ее людей. Просьбы эти поддерживал и губернатор Черногоров, который обращался к Черномырдину, Кириенко, Степашину, Строеву, Селезневу┘ В ответах, получаемых из Центра, советовали подождать, ссылаясь на то, что нет денег, что граница административная и, стало быть, охранять ее не надо. Обращали внимание на скудность госбюджета, рекомендовали "изыскать резервы на месте". А пока Москва советовала, чеченские боевики продолжали действовать.
В один из визитов на Ставрополье тогдашний министр внутренних дел Сергей Степашин отдал приказ работникам милиции Курского района поменьше находиться на блокпостах, а ездить на машинах вдоль границы. "Это был прямой путь к новым человеческим жертвам, - вспоминает один из офицеров милиции. - Представьте себе: машины с милиционерами изо дня в день движутся по одному маршруту в одно и то же время в непосредственной близости от боевиков, которые сидят в кустах и ждут". Так оно и получилось. Один за другим последовали два случая, когда машины были обстреляны, погибли двое милиционеров. После очередного инцидента из Москвы поступило новое "цу": закройте все КПП с Чечней, кроме одного. Но бандиты-то совершали свои набеги на Ставрополье не через эти самые КПП.
Ситуация в приграничном Курском районе уже к весне позапрошлого года, по словам главы местной администрации Сергея Логинова, была почти фронтовой. Похищение людей, угоны автотранспорта и скота стали привычными. Ущерб, понесенный районом в результате деяний бандитов, составил более 16 млн. руб. Районное стадо, насчитывающее до чеченских событий более 400 тыс. голов овец, к тому времени составляло лишь 70 тыс. Почти все животноводческие фермы, расположенные в 10-километровой приграничной зоне, были разграблены и разрушены. Из района выехали серьезные предприниматели, была потеряна налоговая база, рабочие места. Серегей Логинов не скрывает, каких усилий ему стоило успокоить народ, требующий крайних мер, вплоть на насильственного выселения чеченцев из всего района.
В ожидании хоть какого-то разрешения Центром сложившейся ситуации на местном уровне было принято "свое" решение. Прежде всего была усилена охрана границы. Чтобы затруднить доступ боевиков и их техники на территорию края, в полусотне метров от границы прокопали неглубокий ров шириной более трех метров. Кроме основного пункта пропуска, на барханах желтых песков выставили еще шесть КПП. В Галюгаевской укрепили поселковое ОВД. Было дано распоряжение в ночное время резко сократить движение автотранспорта через населенные пункты. В районе была запрещена не только временная, но и постоянная прописка всех, кроме близких родственников. Все эти меры носили временный характер и в большинстве своем не соответствовали Конституции РФ. Но именно они и помогли населению района пережить то трудное время.
21 ЖЕРТВА ЗОНЫ 3-"А"
Сегодня центральный пост, через который проходит вся техника в Чечню, - крепкое сооружение с бетонными перекрытиями, сложенное из кирпича, оснащенное техникой, в том числе и компьютерной с банком данных. Другие расположенные в степи посты представляют собой наблюдательные вышки, рядом с которыми возведены укрепления из наполненных песком мешков. Но, как и на центральном КПП, милиционеры оснащены связью, на волнах которой, особенно по ночам, хорошо прослушиваются переговоры между боевиками.
Сухие ветры занесли песком "оплот" границы - ров, разделяющий Чечню и Ставрополье. Однако, как считает заместитель начальника ГУВД Павел Лихоман, в свое время ров сыграл большую роль в обеспечении безопасности приграничного населения. Он стал барьером для бандитов, которые уже не могли беспрепятственно на автотранспорте пересекать границу. Бывало и такое, что ночью, прокладывая "тропы", боевики засыпали ров, который поутру милиционеры заново углубляли.
Наученные горьким опытом прежних лет, ставропольчане по-прежнему опасаются бандитских акций с территории соседней республики. По словам начальника Курского РОВД Виталия Володькина, которого не раз снимали с должности за то, что он не мог предотвратить гибель своих подчиненных, и сегодня курские милиционеры не только выполняют свои обычные обязанности по охране правопорядка, но и стоят на страже своих станиц, защищая от возможного нападения бандитов. "Мы продолжаем комплектовать свои ряды, - говорит начальник РОВД. - Требования предъявляются высокие. В первую очередь принимаются на работу те, кто прошел службу в горячих точках, то есть люди, которые психологически готовы подняться по тревоге и пойти в бой. Ведь в нашей приграничной так называемой особой зоне 3-"А" служба милиционеров в отличие от "прикомандированного" сводного милицейского отряда идет постоянно. Да это и не просто служба. Каждый из нас понимает, что он защищает и свой родной дом. Ведь и сегодня к нашей границе стремятся преступники, занимающиеся нелегальной торговлей нефтепродуктами. И мы должны уберечь от них нашу границу. Стоять приходится зачастую не на жизнь, а на смерть". При этом никто не имеет никаких льгот - без двойной зарплаты или тройных командировочных. Курские милиционеры получают только зарплату.
Если судить по оперативным сводкам, жизнь в станицах в последнее время изменилась к лучшему. Меньше стало тяжких преступлений, в этом году не было ни одного случая похищения людей. Но войну станичники Галюгаевской будут помнить, пока живы жены и дети тех, кто погиб при исполнении служебных обязанностей в зоне 3-"А". Все их фамилии высечены на гранитных плитах мемориала, который установлен возле райотдела милиции. Двадцать одна плита - двадцать одна смерть. На каждой плите высечены также звание и день смерти. Траурный отсчет начинается с лейтенанта Ивана Федюрко и сержанта Василия Демиденко. Дата смерти - 1979 год. На дежурную часть напали бандиты. Требовали ключи от оружейной комнаты, но им их не дали. Двое милиционеров были зверски расстреляны. Это дело раскрыли спустя десять лет. Потом еще не раз приходилось милиционерам в Курской хоронить своих товарищей. Самым трагическим стал 1999 год. В январе погиб Олег Арутюнов. Они с напарником Александром Строевым работали по перехвату - разыскивали машину, в которой бандиты вывезли похищенного 14-летнего Владислова Мурадханова. Бандиты, уйдя в буруны, устроили засаду, открыв шквальный огонь. 1999 год унес жизни 12 милиционеров. Самому старшему из них - Рифу Хабибулину - было всего 35 лет.
Станица Галюгаевская,
Курской район
Ставропольского края
