Ольга Белова НЕСКОЛЬКО дней назад в селе Мариуполь Большеберезниковского района во время строительства дороги было обнаружено гранитное надгробие баронессы фон Верман. Помня о тех несчастьях, которые несет плита, сельчане боятся проходить мимо камня баронессы, а паникующие дорожники прекратили работы на проклятом месте.
Старожилы села вспоминают о семействе Верман, потупив глаза. В селе до сих пор не забыли, как их предки разрушили построенную Верманами церковь. Кирпичи из фундамента растащили на колхозные нужды, из досок обновили мост. К удивлению сельчан, его снесло течением. Каков же был их ужас, когда унесло и второй мост. После этого церковный материал больше не использовали. В ход пошли гробы из усыпальницы и кресты. Самые красивые использовали под лари, из остальных делали ведра, ковши. Останки тел выбрасывали куда попало. "Чтоб вам сдохнуть!" - проклинали безбожников старики.
Сейчас уже никто не может дать точных сведений о семье и судьбе баронессы Варвары Павловны фон Верман. Знают, что ее отец был влиятельным человеком. Муж Варвары, барон Верман, к жене приезжал наездами, так же, как впоследствии и его сын Николай.
Мариуполь назвали в честь Марьи Федоровны Архиповой, чей 69-летний племянник Алексей Архипов ныне проживает в селе. Предположительно его тетка была любовницей Николая, сына баронессы. Пылкий любовник приезжал в село редко, но построил для подруги несколько домов. Его мать осуждала эту связь. Спустя несколько лет после близкого знакомства с Николаем Марья уехала в Симбирск и завела себе другого любовника. Измена продолжалась всего несколько месяцев: Марья Федоровна скончалась после аборта. Хоронили ее в родном селе с невероятной помпой - кони с попонами, дороги в еловых ветках. Как только телега с гробом подъезжала к селу, там звонили в колокола. Похоронили ее в церковном фундаменте рядом со склепом умершей ранее баронессы.
Могилу Варвары Верман обнаружили еще до войны. В один из дней служители новой власти обнаружили, что пол в практически уже разграбленном храме сломан. 75-летний Валентин Макейчев вспоминает, что вместе с другими мальчишками он заглядывал туда: "Дубовый гроб был сломан, а внутри лежала коса каштанового цвета и череп с костями вперемешку".
Мраморную плиту вытащили на пригорок возле церкви. После этого она стала достоянием сельчан. Колокол к тому времени с церкви уже сбросили и вывезли, остался только язычок. Им-то находчивые мариупольцы и крушили гранит. Дети - на игрушки, взрослые - на стеклорезы и кремень. "Дядька Василий Михайлович несколько раз заставлял меня откалывать от плиты куски, - признался Макейчев. - Стучал ими друг об друга и приговаривал: "Ленин-Сталин, дай огня!" Такое зарево получалось - загляденье".
В середине 50-х сумасбродный квартирант из Москвы притащил плиту к дому Алексея Архипова и положил ее перед дверью. "Дед мой очень ругался, когда узнал о случившемся, - вспоминает 69-летний Архипов. - Плита пролежала всего два дня. Мы ее обмотали проволокой, оттащили к дороге и засыпали землей".
Месть баронессы была ужасной. Через несколько месяцев внезапно умерла 8-месячная дочь Алексея Архипова, а немного спустя неизвестная болезнь скрючила и его самого. Другая старожилка Мариуполя Анна Тамаева вспоминает, что ее свекр тоже приволок одно из надгробий на огород. "Оно еще стариннее, чем Варварино, - поведала пожилая женщина. - На семью после этого напал тиф. Из пяти сыновей свекра только двое выжили".
Сегодня местные жители в раздумье, куда девать каменную громаду. Хозяева тех домов, что ныне стоят на месте снесенной церкви, категорически против возвращения плиты на место. Экскаваторщик же, обнаруживший страшную находку, даже под угрозой увольнения не соглашается оттаскивать гранитную плиту с дороги, боясь прогневить дух покойницы. "Я не хочу, чтоб у меня руки отсохли", - заявляет он начальству.
А дорогу в том месте делать перестали...
