Россия на пороге сырьевого краха

ВОЗМОЖНО, неспециалисты крайне удивятся. Оказывается, все серьезные масштабные геолого-разведочные работы по поиску и разведке месторождений нефти и газа в России к 1991 году были свернуты. Сразу вслед за этим сибирские ученые забили тревогу. Пожалуй, самым ярким "противником" губительной политики государства по отношению к одной из самых главных составляющих сырьевой базы страны стал академик Андрей Трофимук. Корреспонденту "НГ" посчастливилось встретиться с легендарной фигурой нефтегазового комплекса СССР в 1997 г. Несмотря на то что наша беседа была далека от проблем нефти и газа, академик не мог не сказать о них. Для лауреата многих престижных премий и наград, одного из авторов мирового открытия газогидратов, почетного директора Института геологии, геофизики и минералогии Сибирского отделения РАН Андрея Трофимука это было больной темой до конца жизни. Он протестовал всеми доступными ему способами.

Как последний шаг - отчаяния - публичный, опубликованный в широкой печати отказ от правительственной награды, которую ему даровал тогдашний президент России Борис Ельцин. Академик Трофимук - человек, который знал о нефти и газе в СССР все, что было наработано учеными и практиками, предполагал, что без разведки месторождений, создания технологии получения газа из газогидратов (замерзшего состояния) Россия окажется в кризисе. У Андрея Трофимука было много сторонников, особенно среди ученых Новосибирского научного центра во главе с руководителем СО РАН, ныне уже покойным академиком Валентином Коптюгом. Очевидно, что своеобразным "ответом" сибирских ученых на действия ельцинского правительства стало создание в составе СО РАН в 1997 г. самостоятельного НИИ геологии нефти и газа.

По данным сибирских ученых, с момента разведки месторождения и до начала получения сырья в лучшем случае проходит 7-8 лет. По словам директора Института геологии нефти и газа СО РАН академика Алексея Конторовича, всем участникам этого сектора экономики необходимо понимание того, что если сегодня начать геолого-разведочные работы, то первый этап освоения месторождения придется максимум на 2010 г. На разведку недр требуются колоссальные инвестиции, учитывая труднодоступность районов залегания нефтяных месторождений. Например, так называемый "сибирский проект", в частности, разведка и освоение Юрубчено-Тохомского месторождения, находящегося в Красноярском крае, по словам академика Конторовича, требует не только больших вложений, но и длительного срока окупаемости. Этот нефтегазоносный район лежит в 600 километрах от магистральных трубопроводов и железной дороги. Край необжитой, с суровыми климатическими условиями и низкогорным холмистым рельефом местности, что представляет дополнительные трудности для освоения. Эти общие характеристики показательны почти для всех нефтегазоносных районов Сибири и северных территорий страны.

Казалось бы, что нефтяные компании должны быть заинтересованы в разведке недр. И сообщения последнего времени в этом смысле внушают определенный оптимизм. Как стало известно, ЮКОС объявил о намерении вложить в разведку Юрубчено-Тохомского месторождения в ближайшие годы более 100 млн. долл. Недавно администрация Ямало-Ненецкого округа и "ЛУКОЙЛ" заключили соглашение, касающееся геологоразведки, на которую компания предполагает направить около 100 млн. долл. Тюменская нефтяная компания ведет большие геолого-разведочные работы в Иркутской области. Однако главным препятствием для геологоразведки, по мнению сибирских ученых, является запутанность российского законодательства и "размытая" позиция правительства России по этому поводу.

Первое, о чем говорят специалисты, это неопределенность в отношении ставок отчислений на воспроизводство минерально-сырьевой базы. При формировании нового Налогового кодекса правительство отказалось от этих отчислений. В проекте постановления было записано, что в течение шести лет ставки отчислений недропользователя на воспроизводство минерально-сырьевой базы будут снижаться на 16% каждый год.

По мнению сибирских ученых, это логичный ход правительства. Надо заинтересовать добывающие компании в разведке и освоении новых месторождений. Но эти затраты компании производят из прибыли, что ведет к удорожанию геологоразведки ровно на ставку налога на прибыль, то есть на 30%. Согласимся, это много. Хотя, по утверждению специалистов, затраты на геологоразведку необходимо относить на прямые затраты. Но в этом случае правительство никаких изменений не предусматривает, отказываясь от стратегической задачи государства - долгосрочной и планомерной разведки природных ресурсов. Сегодня воспроизводство запасов не компенсирует и тем более не опережает количество добываемого сырья. По мнению сибирских ученых, если геологоразведка в ближайшее время не станет приоритетным направлением деятельности государства, Россию ждет сырьевой крах. Достаточно сказать, что практически вся европейская часть страны живет и работает на сибирском газе.

По словам академика Алексея Конторовича, промышленность, связанная с нефтью и газом, сможет существовать на разведанных запасах еще лет пятнадцать. Однако ухудшается качественная структура месторождений углеводородного сырья. Например, нефть, которую сегодня добывают компании, более обводнена, что, несомненно, требует дополнительных затрат при эксплуатации месторождений. В эксплуатацию вводятся, главным образом, средние и мелкие месторождения. Академику Конторовичу приходилось неоднократно писать, в том числе и в правительство РФ, что с 1991 г. не ведется геологоразведка гигантского месторождения газа в Ямало-Ненецком округе. По его мнению, если бы оно было введено в разработку, а там можно добывать до 100 млрд. кубометров в год, оснований для высказываний Рема Вяхирева о том, что "Газпром" может не додать 50-70 миллиардов кубометров газа, просто не было бы. По данным сибирских ученых, суммарная годовая добыча газа только в регионах Восточной Сибири и Дальнего Востока на уже открытых месторождениях могла бы быть гарантированно доведена к 2015-2018 годам до 120-130 млрд. кубометров. Конечно, при условии, что в этих местах будет создана транспортная инфраструктура. В случае грамотной инвестиционной политики, направленной на создание перерабатывающей и транспортной инфраструктуры, Восточная Сибирь и Дальний Восток могут дать к 2015 году 65-67 млн. тонн нефти в год. Речь опять же только о разведанных запасах.

Эти проблемы сибирские ученые ставили в рамках проекта программы "Стратегия развития Сибири", о которой тогда еще кандидат в президенты РФ Владимир Путин впервые заговорил в Сургуте, а затем развил уже в ранге президента во время визита в Новосибирск. Как стало известно новосибирским ученым, он поставил на проекте резолюцию, адресованную Касьянову и Волошину, о разработке программы к 1 июля нынешнего года. Однако, по заявлению ученых, до сих пор никого из них к разработке программы не привлекли, и если в столице и идет работа над программой, то, к сожалению, без участия сибирских авторов проекта. Хотя определенный оптимизм у них есть. По словам Алексея Конторовича, пристальное внимание этим проблемам уделяет руководство Сибирского федерального округа во главе с полпредом президента Леонидом Драчевским. Более того, заинтересованность сибирского полпредства выгодно отличается от интереса к проблемам нефтегазового комплекса руководителей субъектов Федерации.

У некоторой части российского чиновничества существует иллюзорное мнение, что подъем нефтегазового комплекса возможен с помощью иностранных инвестиций. По мнению сибирских ученых, от западных компаний ждать нечего. Вот уже десять лет японцы, китайцы, а чуть больше американцы проявляют интерес к месторождениям Восточной Сибири. Но дальше протоколов о намерениях и застолий по их поводу дело не идет. Известно, что из западных компаний на российский сырьевой рынок пришла лишь "Бритиш петролеум", которая работает на Ковыктинском месторождении в Иркутской области. Более того, сибирские ученые уверены, что западные компании, работающие в России как недропользователи, вывозят из страны больше капитала, чем доморощенные сырьевики. Поэтому расчет надо вести только на отечественные компании. Для этого, по мнению сибирских ученых, необходима четкая политика правительства в этой сфере, направленная на то, чтобы превратить сырьевые компании из доноров в нормально работающий сектор экономики, занимающийся самоинвестированием и приносящий прибыль.