"Живые герои России не нужны"

Государство, ради целостности которого рискуют своими жизнями молодые ребята, практически ничего не вкладывает в людей, воюющих и охраняющих порядок на Северном Кавказе. Им помогают новосибирские предприятия, различные общественные организации, горожане. У многих ветеранов локальных войн и вооруженных конфликтов нет ни дома, ни работы. Поэтому побывав в боевых действиях, они уже по-другому воспринимают мирную жизнь. Жизнь на гражданке, по мнению ветеранов, хуже, чем на войне.

С Сергеем Шершаковым, морским пехотинцем, майором запаса, мы встретились в Межрегиональной ассоциации ветеранов войны в Афганистане, боевых действий на территории Чечни и иных вооруженных конфликтов, базирующейся в Новосибирске. Его рассказ был кратким: "Я офицер. По Закону "О статусе военнослужащего" в течение трех месяцев после увольнения мне должны были предоставить жилье. Но уже четвертый год мы с женой и двумя ребятишками живем в комнате. Ладно, таких очередников, как я, много. Но компенсацию за поднаем жилья тоже не платят. Я прошел все инстанции, дошел до Федерального казначейства. Там мне сказали, что Минфин России не довел до них схему оплаты. Мне теперь до министра финансов нужно добираться?" Сергей Шершаков в Чечне награжден медалью "За отвагу".

Вице-президент ассоциации Александр Ободов рассказал о Герое Российской Федерации из Бердской бригады спецназа Евгении Конопелькине. В первую чеченскую кампанию во время боя спецназовцу оторвало ступню, но он продолжал отбивать атаку боевиков. В Новосибирске о "бердском Маресьеве", продолжающем служить, наслышаны. Но мало кто знает, что герою пришлось обращаться к президенту ассоциации Андрею Панферову с просьбой помочь со специальным протезом. Кстати, протезирование вообще больное место ветеранов. Как рассказал председатель новосибирской общественной организации инвалидов войны в Афганистане Константин Морковин, по государственным меркам ножной протез рассчитан на два года. "Но у нас в организации ребята в основном молодые, - заметил Морковин, - мы много ходим, поэтому протез едва год выдерживает". Инвалиды вынуждены сами ремонтировать, склеивать протезы. Когда они ломаются совсем, приходится идти на поклон к властям. Протез стоит от 15 до 20 тыс. руб. Обладминистрация средства выделяет, но если инвалид износит протез раньше срока, получить деньги непросто.

Вот так переплетаются в их жизни несправедливости войны и мира. "Живые герои России не нужны, - сказал Александр Ободов. - А уж рядовые солдаты тем более". Вице-президент ассоциации посетовал, что не может никак устроить на работу парня, побывавшего в Чечне: "Он неадекватен. Но ведь у него было тяжелое ранение в голову, ему делали трепанацию черепа". Его проблемы надо понять, считает Александр Ободов. Но властям такие люди в тягость. Более того, государственная машина безжалостна даже к тем, кто пытается выкарабкаться, достойно прожить. Константин Морковин рассказал, что в Новосибирске за помощь, которую оказывает его организация нуждающимся инвалидам, приходится еще и расплачиваться. В магазине, организованном для инвалидов, нуждающиеся могут раз в месяц набрать все, что хотят, на 150 руб., кроме винно-водочных товаров. Эту помощь общественная организация, которую возглавляет Морковин, оказывает бесплатно. Однако налоговая инспекция расценивает эти 150 рублей не как материальную помощь, а как доходы нуждающихся, вычитая из них в пользу государства жалкие гроши.

На гражданке ветераны продолжают войну - психологическую. Для них проще несколько раз сходить в разведку, чем один раз побывать в чиновничьем кабинете. "На войне, - говорят они, - все ясно: там враг, остальное зависит от самого себя. На гражданке ты зависишь от зажравшихся чиновников. Не все выдерживают эту "войну". Уходят в криминальные структуры, которые с удовольствием принимают к себе на "работу" обстрелянных ребят. Бывает, спиваются. В ассоциации ветеранов таким помогают. Александр Ободов сказал: "Если человек пришел и заявил, мол, хочу бросить пить, я пройду с ним все круги ада, но вытащу его". Сейчас ассоциация работает над созданием собственного медицинского центра, который будет лечить алкоголиков и наркоманов. В одной из средних школ создается музей погибших в Афганистане и Чечне.

Ветераны от властей требуют того, что положено по закону. Им не дают. Например, никто не хочет признавать льгот, которые положены, как считают ветераны, побывавшим на Северном Кавказе. Чиновники ссылаются на то, что там идет контртеррористическая операция, которую ветераны считают войной. Да и в документах пишется - "участник боевых действий". В ответ на чиновничьи уловки ветераны локальных конфликтов живут как могут и копят компромат на местных чиновников. Правда, он сам плывет им в руки, подчас чиновники не стесняются и дают повод сомневаться в своей порядочности. Ветеранов удивляет беззастенчивость взяточников во власти. Но больше их поражает, что никто с ними не борется. Что ж, ветераны готовятся выступить против коррупционеров сами. Они говорят, что, может быть, общество и государство недопонимают, что через войны в России прошли десятки тысяч людей и они не забыли того, чему научила их война. Невнимательное отношение государства к их проблемам лишь обостряет чувство справедливости, свойственное тем, кто побывал под пулями.