Назим Абасов РОВНО год назад началось вторжение боевиков из Чечни в приграничные дагестанские Цумадинский, Ботлихский, а позднее и в Новолакский районы. Если в этот день события носили характер стычек боевиков и дагестанских религиозных радикалов с местной милицией, то на рассвете 7 августа началось достаточно масштабное вторжение. По разным данным, от 1500 до 2000 тыс. боевиков, перейдя перевал Харами, разоружив омоновцев, без боя заняли один за другим 5 сел, которые затем более месяца с тяжелыми боями освобождала армия, МВД России и Дагестана при поддержке ополченцев и местного населения. Можно долго спорить о том, что послужило поводом к тому, что международный терроризм дал добро Басаеву с Хаттабом идти в Дагестан: активизация ваххабизма, серьезное чеченское влияние, помощь чеченским беженцам со стороны дагестанского населения во время первой чеченской кампании, слабость местных властей. Попросту говоря, бандиты рассчитывали на благоприятные условия в Дагестане. Не раз посетив районы боевых действий в этой республике во время вторжения и после него, могу сказать одно: вопросов больше, чем ответов. Местные жители, простые труженики честно признавались, что вторжение чеченских формирований внезапным назвать нельзя. Ситуация накалялась, богатые чеченцы-аккинцы активно вывозили свои семьи с приграничной с Чечней территории Дагестана в другие районы республики. Местные власти были растеряны, и некоторые районные руководители, увы, занимали выжидательную позицию. На фоне боевых действий на границе с Чечней начались боевые действия в самом центре Дагестана - даргинских селах Карамахи и Чабанмахи. Понятно и младенцу, что нынешнее руководство Дагестана не могло не знать о происходящем в этих селах на протяжении последних лет. Спросите любого местного ребенка, и он расскажет, как строились и работали мини-заводы по производству оружия, как создавались укрепительные сооружения, как открыто функционировали шариатские суды, как держалось в страхе население этих сел, как и кто возил сюда оружие на "КамАЗах", снабжал местных ваххабитов всем необходимым. Вопрос о том, куда тянутся ниточки, излишний и слишком банальный. Куда же делись ваххабиты, и где они сейчас? Часть погибла, а часть, сбрив бороды, вернулась в свои дома и затаилась.
Прошли бои, ряд дагестанских селений разрушен до основания. Мирные жители вернулись на пепелища своих домов и стали строить хижины. Еще тогда, осенью 1999 г., встал вопрос о компенсационных выплатах государства. Люди в селах говорили мне: "Вы еще посмотрите, во что все это превратится, сколько найдется желающих заработать на нашем горе". Тогда в это не верилось. Сейчас в республике арестован ряд проворовавшихся чиновников, число которых неуклонно растет. Учитывая латентность этого типа преступления и то, что многие жители не без основания боятся заявлять об известных им фактах, убеждаешься в том, что уже тогда многие сельчане верно предугадали ход развития событий. Немало людей, которые предпочитают за 10% "отката" получить деньги и не ждать чиновничьей милости.
После войны в Дагестане закономерно обострились национальные противоречия. Местные чеченцы-аккинцы, которых в приграничных районах до 35% населения, мягко говоря, не испытывают по отношению к себе особого уважения со стороны остальных граждан. Это обусловлено тем, что еще в первую чеченскую кампанию дагестанцы приютили в своих домах свыше 200 тыс. беженцев из Чечни. Братство двух народов тогда сработало не на словах, а на деле. Теперь, когда отряды бандитов напали на Дагестан с чеченской территории и от рук террористов погибло много дагестанцев, эта дружба в одночасье прекратилась. Нужны титанические усилия и, конечно же, время, чтобы возобновить доверие и дружбу.
Когда находишься в любой точке Дагестана, общаешься с людьми, первое, что обращает на себя внимание, - повальная безработица. Стоят практически все предприятия, но люди благодаря трудолюбию выживают. Обрабатывают каждый клочок плодородной земли, обеспечивают своих детей и родителей, давно уже не надеются на обещания чиновников о грядущем улучшении жизни.
Как ни странно, махачкалинцы привыкли к взрывам в дагестанской столице. Из многочисленных громких убийств (муфтия Дагестана Саидму-хаммеда-хаджи Абубакарова, министра финансов Гамида Гамидова и других известных деятелей) сегодня не раскрыто ни одно. Недавний взрыв автомобиля в центре Махачкалы унес жизни охранников мэра дагестанской столицы Саида Амирова, перевозивших большое количество взрывчатки.
На фоне этого круговорота в республике разгорелась борьба за власть. Так, Магомедали Магомедов взошел на местный политический олимп и не отпускал бразды правления республикой еще со времен КПСС. Однако у большинства россиян на слуху имена всех лидеров северокавказских республик, кроме Магомедали Магомедова. Вспоминается попытка захвата здания правительства и Госсовета Дагестана в 1998 г., организованная мятежными братьями Хачилаевыми. Тогда Магомедов остался у власти чудом, несмотря на то что немало доведенных до отчаяния жителей Дагестана было готово штурмовать правительственное здание и свергнуть республиканскую власть. Очевидно, что после прошлогодних событий в Дагестане, когда об обстановке на границе правительственные чиновники в основном узнавали из сообщений центральных российских телеканалов, власть Магомедали Магомедова, отметившего 70-летний юбилей, дала сильный крен, который усиливается из-за объективной обстановки в республике в настоящее время. Через полтора года официально заканчивается срок полномочий Магомедова. Именно этим обстоятельством и обусловлена напряженность нынешней политической обстановки в Дагестане.
Чтобы представить расклад политических сил в республике, надо учитывать национальную принадлежность потенциальных кандидатов. Исторически сложилось, что в многонациональном Дагестане непременным условием борьбы за власть было по возможности равномерное распределение властных постов среди представителей титульных национальностей. В настоящее время пост председателя Госсовета занимает даргинец, председателя правительства - кумык, главы Народного собрания - аварец. Весьма любопытна картина нынешних возможных претендентов на высший пост в Дагестане.
Как уже упоминалось, даргинец Магомедов не может рассматриваться в качестве кандидата, ибо установленные конституцией два срока он уже проработал. На сохранение кресла руководителя республики за даргинцами можно надеяться в том случае, если в борьбу включится нынешний мэр Махачкалы Саид Амиров, известный политик и, по мнению многих дагестанцев, богатейший человек в республике. Он успешно справляется с работой на посту градоначальника. На улицах дагестанской столицы стало гораздо чище. Активно ведется жилищное строительство, благоустраиваются общественные места. Саид Амиров создал жесткую вертикаль городской власти. Однако Амиров в результате многочисленных покушений на его жизнь прикован к инвалидной коляске и не может самостоятельно передвигаться. К тому же у многих дагестанцев вызывают раздражение личная многочисленная охрана мэра (свыше 300 человек) и способ его передвижения по городу, при котором предпринимаются беспрецедентные даже для президентского уровня меры безопасности. Фактически по всему маршруту передвижения кортежа Амирова создается нечто вроде живого милицейского щита.
Бывший вице-премьер российского правительства, бывший руководитель федерального Министерства по делам национальностей, в недавнем прошлом министр Российской Федерации аварец Рамазан Абдулатипов вопреки ожиданиям экспертов не смог попасть в нынешний состав российского правительства. По мнению наблюдателей, он может составить конкуренцию другим претендентам. В пользу Абдулатипова говорят его известность широкому кругу россиян, опыт, накопленный им за время работы, хорошее образование. Ораторские способности и аналитический склад ума позволяют Абдулатипову в течение многих лет занимать должности в федеральном правительстве. Вместе с тем многолетняя оторванность Абдулатипова от повседневных проблем исторической родины, весьма низкая популярность среди дагестанцев, его отсутствие в республике во время вторжения бандформирований из Чечни, и особая позиция по отношению к кремлевской политике могут значительно снизить его шансы занять нынешний пост вместо Магомедова.
Депутат Государственной Думы от Дагестана Гаджи Махачев выгодно отличается от своих потенциальных соперников тем, что за последние годы он сделал серьезный прорыв. За сравнительно короткий срок он стал вице-премьером республики и одержал уверенную победу на последних думских выборах. Будучи лидером аварского народного движения, он с первых дней вторжения банд Басаева в Дагестан активно создавал отряды народного ополчения, не дал многим местным руководителям поддаться панике. Благодаря Гаджи Махачеву объединение "Роснефть-Дагнефть", которое он возглавлял до своего нынешнего депутатства, сумело твердо встать на ноги и приносить в дагестанскую экономику существенные финансовые поступления. Нельзя не учитывать и того, что Махачев на недавних президентских выборах был доверенным лицом Путина. Принципиальная позиция Махачева по ряду обсуждавшихся в Госдуме вопросов сработала на его авторитет как пророссийски настроенного политика с Северного Кавказа, который хорошо знаком с проблемами этого региона и пользуется там большим авторитетом. Однако нельзя не упомянуть и то, что не украшает биографию Гаджи Махачева: еще в молодости он был осужден.
Позиции нынешнего председателя Народного собрания Дагестана и бывшего первого секретаря республиканского комитета КПСС Муху Алиева, также аварца по национальности, наблюдатели оценивают весьма скептически. Будучи очень опытным политиком и мягким по натуре человеком, он в силу возраста и отсутствия хозяйственной практики едва ли в состоянии вытянуть экономику Дагестана в столь сложный период.
Что же можно ожидать от Дагестана в ближайшие годы? Вопрос этот одновременно и прост и сложен. С одной стороны, эта республика в прошлом году на деле доказала, что связана с Россией навеки, с другой - здесь немало сил, стремящихся дестабилизировать обстановку. Об этом свидетельствуют криминальная обстановка и непосредственная близость к зоне проведения контртеррористической операции в Чечне. Эффективно перекрыть 450-километровый участок административной границы Дагестана и Чечни - задача, невыполнимая в нынешней экономической обстановке. В любом случае Дагестан будет еще долго играть ключевую роль на Северном Кавказе, да и во всем Кавказском регионе.
Возможны два основных варианта развития событий. Первый. Благодаря эффективному руководству страной Дагестан будет поддержкой и опорой для федеральных властей в наведении порядка. Для этого республике нужна сильная власть, жесткая отлаженная вертикаль, способная в сжатый срок обеспечить граждан работой, создать условия для притока инвестиций в экономику и поднять уровень жизни населения. Вместе с этим нужны крайние меры по борьбе с преступностью. Таким образом, речь идет о реализации комплексной антикризисной программы применительно к Дагестану с учетом местной специфики и менталитета. Второй вариант. В случае выжидательной позиции федерального Центра негативные процессы в Дагестане усилятся. При этом международное преступное сообщество не оставит без внимания этот регион и будет успешно способствовать росту экстремизма и развитию религиозного радикализма. Дальнейшее обнищание народа Дагестана может привести к открытой форме проявления массового недовольства властями, а попросту говоря, к революции.
Махачкала
