Экономика, повернувшаяся к холоду

Топливно-энергетиЧеский комплекс России впал в затяжной глубокий кризис. Взаимные неплатежи, регулярные срывы поставок сырья и энергии - лишь внешние его проявления. На деле проблема гораздо глубже. В стране богатейших ресурсов серьезно подорван сырьевой потенциал. Уменьшение поставок газа на внутренний рынок и дороговизна мазутного топлива все равно рано или поздно заставят восполнять нехватку энергетическими углями. Чем раньше - тем лучше, но состояние угледобычи не сулит успехов в ближайшем будущем. Прошлогодний рост ее объемов вряд ли стоит считать достижением. Все как раз наоборот: подготовленные мобильные запасы твердого топлива сокращаются и поставщики "проедают завтрашний день". Когда не растет спрос, волей-неволей приходится заниматься текучкой, отказываясь от перспективных дел.

Еще более важная причина упадка - неплатежи энергетиков за реально пущенный ими в дело уголь. И здесь первым толчком послужили действия РАО "ЕЭС России". В итоге главным потерпевшим оказалось государство: кредиторская задолженность угледобывающей отрасли на начало февраля составляла 71 млрд. руб., из которых 46 млрд. приходятся на бюджеты различных уровней и государственные внебюджетные фонды. Минувший год более половины угледобывающих компаний России (24 из 44) завершили с убытками. Только шесть из них не имели задолженностей по зарплате. Кризис поразил и такие мощные перспективные предприятия, как Канско-Ачинский топливно-энергетический комплекс (КАТЭК), имеющий стратегическое значение для всей страны.

Этот комплекс создавался в 80-е годы как источник тепла и электричества для тяжелой промышленности, в основном сосредоточенной за Уралом. Разведанные запасы энергетических бурых углей в этом бассейне составляют 600 млрд. тонн. На его разрезах добывается самое дешевое в России твердое топливо высокого качества. Возможности Красноярской угольной компании позволяют покрывать до 40% потребностей российской энергетики в твердом топливе. Многие энерго- и теплопроизводящие предприятия Восточной и Западной Сибири специально проектировались и строились в расчете на угли разреза "Бородинский".

Объемы угледобычи КАТЭК, достигшие к 1991 г. 55 млн. тонн, с тех пор упали почти наполовину. Затраты же на содержание остались прежними. Это вызвало рост цен на уголь и, как следствие, резко увеличило налогооблагаемую базу. Неплатежи энергетиков вынудили оставшиеся без "живых" денег угольные предприятия прибегнуть к ненормальным средствам: вексельному обращению и бартерным зачетам. Денежный эквивалент векселей при этом не превышал 20%, а цены на товары и услуги по бартеру зачастую завышались вдвое против реальных. Результатом стала колоссальная задолженность по налогам. Сказалось и особое положение угольных разрезов как градообразующих предприятий: никакие экономические катаклизмы не могут снять с их руководителей ответственность за жизнь людей в горняцких городах и поселках.

В прошлом году удалось залатать кое-какие прорехи в зарплате, в отношениях с энергетиками (кроме федеральных станций) и материально-техническом снабжении; даже частично восстановить позиции на рынке энергетических углей. Только все это не решает главной проблемы: дальнейших перспектив. За последние десятилетия КАТЭК ни рубля не смог вложить в обновление производства, решая, да и то урывками, сиюминутные задачи. Особенность здешней ситуации в том, что разрезы строились практически одновременно и вся техника монтировалась "залпом". Сегодня точно так же, как по команде, приходит в негодность сложное горно-транспортное оборудование, поставленное почти два десятка лет назад. Никто в России сейчас не производит ничего подобного. Вдобавок над компанией висит угроза банкротства из-за налоговых задолженностей. Соответственно даже не самый пессимистический из полученных прогнозов отводит относительно дешевой местной угледобыче от силы года три жизни. Далее - коллапс, который вполне может захватить энергетику всей страны, если в газовой отрасли сохранятся кризисные тенденции.

Куда ж нам плыть? К сожалению, у государства сегодня нет четкой политики в этом вопросе. Если в газовой и энергетической отраслях удалось сохранить управленческую вертикаль, то угольщики, в результате непродуманной приватизации, оказались буквально брошены на произвол судьбы. Практика показала: главные цели, которыми обосновывалась необходимость этой приватизации (создание здоровой конкуренции на топливном рынке и эффективное управление силами новых собственников), не достигнуты и едва ли вообще достижимы в ближайшие сроки. В нынешних условиях инвесторы не заинтересованы вкладывать в развитие производства, и во всей отрасли не найти ни единого сколько-нибудь положительного примера частного хозяйствования. Когда даже правительственных чиновников в отрасли меняют то и дело, самый благонамеренный владелец предприятия предпочтет игры с "короткими" деньгами долгому и затратному восстановлению с неясным для него исходом.

Однако главная проблема, думаю, не в том, какой собственник лучше - государство или частные компании, а в том, какие условия для эффективного хозяйствования созданы в государстве. В конце концов в группе экономически развитых стран доля углей в топливном балансе неуклонно возрастает все последние годы и уже превысила половину. В России же они занимают меньше трети потребления сырья в энергокомплексе, а остальное приходится на газ, стоимость которого занижена в несколько раз. Стоит лишний раз напомнить и то, что ТЭК неизбежно выпадает из сферы свободной конкуренции ровно в той мере, в какой он "завязан" на снабжение теплом и электричеством бюджетных отраслей. Последние просто лишены возможности "сходить на рынок" за этими благами, но от их состояния решающим образом зависит, так сказать, социальное здоровье страны.

Помочь справиться с кризисом могло бы введение госзаказа на энергоресурсы и сырье. Но даже госзаказ сам по себе, в отрыве от стратегии ценообразования и соответствующих изменений налоговой политики, не сможет устранить пагубные перекосы. В свое время именно искусственно заниженные цены на газ спровоцировали падение его добычи: не стало денег на изыскательские работы и ввод новых мощностей. Этот же фактор погодя развалил угольную отрасль. Ничто не проходит бесследно: непродуманные шаги, предпринятые несколько лет назад, сегодня ставят под удар безопасность государства. Времени и средств, чтобы исправить положение, осталось совсем немного.