Российский крестьянин так и не стал свободным

	Десятки лет различные политические и экономические режимы мало изменили жизнь крестьянина - все тот же трактор, та же кепка, все те же проблемы. Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

ПРОГНОЗЫ на урожай-2000 из регионов приходят в основном благоприятные. Впрочем, весной всегда так: хоть и осторожны специалисты в предсказаниях, но кто же будет предрекать себе неудачу! И вроде бы действительно есть основания для оптимизма. Посевные площади после нескольких лет постоянного сокращения в основном стабилизировались, а там, где только находят возможность, стараются вернуть в сельскохозяйственный оборот заброшенные земли. Осень, зима и весна оказались благоприятными для озимых, а во многих регионах России, входящих в засушливую зону, именно озимые гарантируют устойчивый минимум урожая, к которому яровые культуры могут добавлять "довесок", солидный или скромный, в зависимости от погоды. Но к осени оптимистичные настроения обыкновенно сменяются более сдержанными, о весенних прогнозах вспоминают, пожимая плечами: что же вы хотите при такой погоде, да при такой технике, да при таких... Перечень причин, мешающих сбыться радужным весенним надеждам, длинен. И главное, ни одной выдуманной среди них нет.

Крестьяне работают по старинке, колхозники - по команде, фермеры - по науке, но результат один: никак не получается по уму. Фото Артема Житенева (НГ-фото)

Об убытках в сельскохозяйственной отрасли начинают говорить если не с гордостью, то с удовлетворением. Это не извращение, не синдром привыкания (сродни наркотическому) и получения удовольствия от бесконечных долгов. Просто убытки становятся меньше. Можно уже, вероятно, рискнуть говорить о тенденции, пусть пока неповсеместной, слабой и неуверенной.

Хабаровский край в прошлом году получил от сельского хозяйства убытки в 28 млн. руб. Но годом раньше убытки были на порядок выше: 205 млн. руб. Причина их сокращения - возросший спрос на дешевое и качественное отечественное продовольствие. Разумеется, денег в АПК вкладывается по-прежнему много. В 1999 году 156 млн. руб. из краевого бюджета было направлено на поддержку сельского хозяйства. Половина этих денег предназначалась для развития животноводства, 21% получило растениеводство (на безвозвратной основе), остальное пошло на капитальное строительство, субсидии, компенсации.

В Калмыкии в 1999 году убытки в сельском хозяйстве составили 40 млн. руб., но годом раньше они превышали 300 млн.! А теперь наиболее успешные предприятия получили 28 млн. руб. прибыли.

А в Самарской области в прошлом году - впервые за пять лет! - получена прибыль от сельскохозяйственного производства: 395,2 млн. руб. Общий уровень рентабельности составил 14,1%, объем реализации сельскохозяйственной продукции увеличился по сравнению с 1998 годом на 1,6 млрд. руб. В Ленинградской области впервые за десять лет получен прирост объемов производства на 18%.

Конечно, радоваться этому надо с большой осторожностью и оглядкой. Пока в российском селе преобладают совсем другие обстоятельства.

Кредиторская задолженность сельского хозяйства Башкортостана на начало 2000 года составила более 8 млрд. руб. (в том числе в бюджет и внебюджетные фонды - 2892 млн.). Самарские сельхозпроизводители задолжали 3,2 млрд. руб. (из них 1,3 млрд. - в государственные внебюджетные фонды), за прошлый год кредиторская задолженность выросла на 21,3%. Более 500 млн. руб. должен АПК Дагестана, и многие хозяйства не смогут рассчитаться с кредиторами в ближайшие годы.

Долги висят над сельским хозяйством годами. В Рязанской области не возвращены деньги за технику, поставленную по лизингу в 1995 году, когда один трактор стоил 54 тыс. руб., что по сегодняшним ценам соответствует 20 тоннам пшеницы и 15 тоннам молока. Товарный кредит в 170 млн. руб., взятый в 1996 году, стал для области таким тяжким грузом, что в прошлом году на федеральном уровне было принято решение о выплате компенсации и выплачено 92 млн. руб. по этому кредиту.

Проще всего поступить с должниками по букве закона.

В Туринском районе Свердловской области к середине апреля из 12 хозяйств только одно было готово к посевной. У остальных - ни горючего, ни удобрений, ни семян, ни денег. В этот подходящий момент появились судебные приставы, чтобы взыскать долги по налогам, и описали оставшуюся в селах технику. Ее должны продать для погашения долга, но, похоже, техника уйдет с молотка по бросовым ценам: "КамАЗ" одного из хозяйств продан за 20 тыс. руб., а настоящая цена ему - 500 тыс. руб. Много ли налогов получит таким образом государство и кому это выгодно - разговор особый. Но в хозяйствах района после отъезда судебных приставов о посевной можно и не заговаривать.

Дела о признании несостоятельными 60 хозяйств поступили на рассмотрение Арбитражного суда Ростовской области.

В Дагестане налоговая инспекция и другие кредиторы так же через суд отбирают у хозяйств технику, продуктивный скот, не вникая в причины, приведшие к высокой задолженности. Этому весьма благоприятствует упрощенная процедура объявления банкротства, предусмотренная Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве) предприятий". После такого взыскания долгов у налогоплательщика не остается ничего, а производство в хозяйствах свертывается. Предприятия АПК вносят в бюджет и внебюджетные фонды около 320 млн. руб. - треть всех бюджетных поступлений. Взаимности сельские предприятия не видят: средств на развитие АПК в республиканском бюджете в последние годы не предусматривалось.

Есть и другие подходы. В Татарстане около 10% республиканского бюджета идет на поддержку сельского хозяйства, включая фермерство. Селу компенсируют цены на минеральные удобрения, средства идут на улучшение земель, формирование лизингового фонда, поддержку элитного семеноводства. Ежегодно сельским товаропроизводителям предоставляется товарный кредит горюче-смазочными материалами более чем на 400 млн. руб. под будущий урожай - прежде всего продовольственной пшеницы.

В Новосибирской области принято решение о разработке комплексной программы развития АПК области до 2005 года. Губернатор Виктор Толоконский заявил, что администрация области примет протекционистские меры для подъема агропромышленного сектора и других производств на территории сельских районов. Будет рассмотрен и вопрос о долгах бюджету. Губернатор считает, что многие предприятия сегодня не могут не только развиваться, но и вообще работать под бременем долгов, которые никогда не смогут отдать.

Очень важно именно это: на какие цели идут дотации, компенсации и проч., каким хозяйствам и на каких условиях дают отсрочку по кредитам и другим долгам. В зависимости от этого можно говорить о сельском хозяйстве как о "черной дыре" или как о перспективной отрасли, хотя и не обходящейся без поддержки.

В Ростовской области разработана программа защиты сельскохозяйственного производства от чрезвычайных ситуаций до 2003 года. Действительно, в последние 5 лет природа была слишком сурова к донским земледельцам: заморозки, суховеи. Стихийные бедствия причиняют ущерб в среднем на 780 млн. руб. в год. Недавно ростовский губернатор Владимир Чуб утвердил распределение 142,8 млн. руб. из средств федерального бюджета для оказания помощи селянам и ликвидации последствий засухи. Также и упомянутая программа направлена только на ликвидацию последствий и возмещение ущерба. Между тем соседи ростовчан - кубанцы в тех же климатических условиях получают урожай вдвое выше, чем в Ростовской области. Стороной, что ли, их засуха обходит?

Первое, чего сейчас не хватает селу для весенних полевых работ и далее, для всего сельскохозяйственного года, - техники. Если заложить в уравнение давно принятые, научно обоснованные и проверенные на практике нормативы - ресурсные сроки машин и механизмов, допустимую нагрузку на них, - результат получится обескураживающий: сельскохозяйственной техники в России практически нет. Но нам это даже интереснее, потому что с техникой-то каждый сможет...

По самым скромным оценкам, машинно-тракторный парк изношен на 70-80% и обновляется крайне незначительно. В хозяйства Удмуртии по федеральному и республиканскому лизингу поступило в прошлом году 135 тракторов, в былые времена каждый год приходило до 2 тыс. В Башкирии по сравнению с 1990 годом парк тракторов сократился на 15%, зерноуборочных комбайнов - на 38%, сеялок, плугов и культиваторов - на 25-35%. В Рязанской области до 90% техники изношено сверх всяких пределов. Самарский АПК обеспечен техникой на 52% по тракторам и на 58% по комбайнам. Только с апреля 1999-го по апрель 2000 года потеряно из-за износа старой техники 1,6 тыс. тракторов (приобретено 295, из них новых только 131), 700 зерноуборочных комбайнов (приобретено 124, новых - 51). Свыше 70% техники давно выработали сроки амортизации. В Нижегородской области при нехватке 1,7 тыс. комбайнов приобретено в прошлом году всего 84. В 2-2,5 раза возросла нагрузка на почвообрабатывающую технику из-за ее нехватки в Ростовской области. Ставропольские специалисты подсчитали, что при нынешних темпах сокращения парка сельскохозяйственной техники через 10-15 лет в крае не останется почвообрабатывающих и посевных машин, а через 20 лет отправится в металлолом последний зерноуборочный комбайн. На этом фоне уверенное заявление работников Министерства сельского хозяйства и продовольствия Татарстана: "С техникой в Татарстане проблем не бывает" звучит как сообщение ТАСС о завершении построения коммунизма в отдельно взятом регионе.

Пока отечественная промышленность, производящая сельскохозяйственную технику, практически стояла, потребители начали закупать трактора и комбайны за рубежом. Правда, когда хозяйства Новосибирской области приобретают технику в Казахстане - это делается по принципу "не до жиру": новосибирцы покупают все ту же советскую технику, да еще и далеко не новую, надо же как-то выкручиваться. Но многие регионы заключают контракты со всемирно известными фирмами "Клаас", "Фергюсон", "Джон Дир" и другими. В той же Татарии работают 160 американских комбайнов. Башкирские хозяйства при поддержке руководства республики приобрели за последние два года 280 зерноуборочных комбайнов фирм "Нью Холанд" и "Кейс". Губернатор Ставрополья Александр Черногоров заключил соглашения о поставках в край сельхозтехники с фирмой "Джон Дир".

Но то, что хорошо для Ставрополья и других южных регионов с их высокими урожаями и огромными посевными площадями, то для других оказывается слишком хорошо, то есть плохо. Новосибирцы покупали не только подержанные "Нивы" в Казахстане, два года назад приобрели десяток немецких комбайнов "Доминатор" - надежных, производительных. Но уж очень дорога и малоэффективна эта техника при невысокой сибирской урожайности. Теперь в Новосибирске ориентируются на отечественных производителей. Хозяйства Самарской области приобретают в основном отечественные трактора Т-4А и ДТ-75М, зерноуборочные комбайны "Енисей-1200" и Нива". Более производительный "Дон-1500" для невысокой средней урожайности (15 центнеров с гектара) просто не нужен, а стоит вдвое дороже. По этой же причине отказались самарцы от немецких комбайнов "Мега": себестоимость зерна при их использовании оказалась втрое выше. Но и более богатые хлебом районы все более интересуются техникой российского производства. Башкирия заключила контракт с "Ростсельмашем" на поставку 100 комбайнов "Дон-1500", 40 машин уже получено, остальные должны поступить в ближайшее время. По федеральному и республиканскому лизингу в этом году в республику поступит более 150 тракторов МТЗ. Сравнительная дешевизна отечественной техники неизбежно привлекла к ней внимание безденежных российских сельчан. Тракторные и комбайновые заводы России получили возможность оживить производство. Но если надежность, качество, комфортность их техники останется на уровне 70-х годов, село при первой же возможности (как только разбогатеет) отвернется от нее.

Как ни мало осталось в нашем Отечестве тракторов и комбайнов, а заправлять их надо.

Новосибирская область еще не рассчиталась с Росрезервом за поставки ГСМ в прошлом году, долг составляет 60 млн. руб. А в нынешнем году только для весенних полевых работ области требуется 30 тыс. тонн бензина, 80 тыс. тонн дизельного топлива и 4 тыс. тонн моторных масел. Губернатор Виктор Толоконский утверждает, что ГСМ будут поставлены в полном объеме, но руководство области поставило Росрезерву условие: топливо должно отпускаться по цене российского оптового рынка, иначе придется искать других поставщиков. Хозяйства Удмуртии обеспечены горючим на 40%, правительство выделило 35 млн. руб. для закупки 7,3 тыс. тонн бензина, остальное крестьяне будут закупать сами. Башкирские сельхозпроизводители получили товарный кредит дизельным топливом на 345 млн. руб. до 31 декабря нынешнего года. Это примерно 60% потребности в топливе. Горючее по этому кредиту будет отпускаться хозяйствам для создания республиканского продовольственного фонда, остальное хозяйства будут закупать сами. Так же организовано дело в Хабаровском крае: 30% стоимости горюче-смазочных материалов платят хозяйства, остальное - краевой бюджет. В Нижегородской области запасы ГСМ не превышают 10% от потребности. Для закупки топлива нужны около 400 млн. руб., власти смогли выделить агропрому 150 млн. руб. из бюджета под поставки сельхозпродукции. Благополучнее всего дело обстоит там, где местные власти наладили сотрудничество с крупными нефтяными компаниями. В Самарской области для проведения полевых работ в этом году понадобится горючего на 319 млн. руб. Областная администрация решила проблему выделения кредитов на треть этой суммы: 50 млн. под закупку зерна в региональный фонд и еще 50 млн. - в счет фонда льготного кредитования Минсельхозпрода. Совместно с компанией ЮКОС разработана программа поставок за счет этих кредитов бензина и дизельного топлива.

Но и в Самарской области, и в других регионах большую часть горючего сельские товаропроизводители закупают сами, на свои деньги, если они есть, или, скорее, берут товарным кредитом под будущий урожай. Не говоря уже о том, что неизвестно сегодня, каким он будет, урожай, такая система расчетов ставит крестьян в очень серьезную зависимость. Сейчас они не могут не покупать - и срочно! - горючее, иначе никакого урожая не будет. Значит, цены можно им диктовать. Осенью у крестьян будет проблема: как выгоднее продать зерно. Зерновой рынок в стране только еще формируется, и не самым цивилизованным путем. Придерживать зерно, ожидая лучшей конъюнктуры, рискованно и накладно, хранение денег стоит. Короче говоря, и осенью крестьянину будут диктовать цены. И этот диспаритет цен на горючее и зерно (так же, как на технику и зерно) остается одной из главных проблем села.

Нехватка техники и ГСМ - это не только перегрузка для трактористов и тракторов, комбайнеров и комбайнов. Это неполноценная, затянутая порой вдвое обработка почвы весной, в результате - потерянная пашней влага, нарушенные сроки сева и нарушенные сроки формирования растения. Это затягивающаяся до поздней осени уборка, в результате - потеря качества перестоявшего в поле хлеба и просто потери осыпавшимся зерном, неубранными полями. Но еще более серьезные и далеко идущие потери качества предопределены качеством семян.

Татария и здесь относится к приятным исключениям. По качеству семян республика занимает сегодня второе место в России, уступая только Краснодарскому краю. Нет проблем с семенами в Самарской, Ленинградской областях. Но таких исключений немного.

В Удмуртии хозяйства на 95% обеспечены семенами районированных сортов, выращенных в пятнадцати элитхозах республики. Но качество... Республиканская семенная инспекция отмечает высокую загрязненность семян: фактически крестьяне будут вместе с культурными злаками сеять и сорняки. "Изношены сортировальщики, не проводится химическая обработка и прополка полей", - объясняют специалисты местного Минсельхоза.

Нижегородским хозяйствам не хватает для посевной примерно 4 тыс. тонн зерна, эту нехватку решено восполнить за счет межхозяйственного обмена. Но есть ли в хозяйствах излишки элитного семенного зерна? Не случайно специалисты говорят, что качество семенного материала внушает им серьезные опасения за урожай.

Лишь на 80% обеспечены семенами хозяйства Ростовской области, есть проблемы и с подготовкой семян к посеву, их протравливанием.

Хронически не хватает семян в Калмыкии. Рекордный дефицит - 10 тыс. тонн семян - отмечен осенью прошлого года при севе озимых. В результате посевная площадь в республике сократилась с 470 тыс. га в 1997 году до 260 тыс. га в 1999-м.

В Бурятии традиционно закупают у населения значительную часть семенного картофеля, так как хранить семенной картофель на крупных базах слишком накладно. Но каково может быть качество и чистота сорта у семенного материала, собранного с бору по сосенке?

На Ставрополье в свое время была создана целая сеть научных учреждений, сортоиспытательных станций и участков, семеноводческих и товарных хозяйств. Во многом благодаря этому Ставрополье в "застойные годы" втрое увеличило валовой сбор зерна, а урожайность была в два раза выше, чем сейчас. Край был крупным поставщиком на российском сортовом рынке. Сортовая база в какой-то степени сохранилась, но объемы производства семян высших репродукций сокращаются, некоторые семеноводческие хозяйства переходят на производство товарного зерна. Тем временем многие товаропроизводители, экономя скудные средства, засевают площади тем, что у них есть - некондиционным материалом, вырождающимися сортами, урожайность от этого падает и падает. Отрасль заходит в тупик, считают специалисты.

На заседании коллегии администрации Рязанской области по итогам 1999 года было сообщено, что примерно 20% хозяйств в области - каждое пятое! - практически ликвидировали общественное производство. И это не значит, что крестьяне поголовно превратились в фермеров: три четверти рязанских фермеров забросили или безнадежно запустили свои земли.

Сельское хозяйство России, пометавшись за минувшее десятилетие между колхозами и фермерством, американской техникой и местной бюрократией, мировыми ценами на горючее и чисто российским воровством, теперь, кажется, завершает какой-то странный круг.

Снова, как в советские времена, до 60% валового продукта сельского хозяйства (в том числе до 80% мяса, молока и овощей) производят не колхозы и совхозы, ставшие акционерными обществами, не фермеры (их доля ограничивается 2-3%), а все те же личные подсобные хозяйства, частный сектор, неистребимый, но и не поддающийся новым веяниям.

Снова, как в 30-50-е годы создаются МТС. Расшифровывается аббревиатура немного иначе: не машинно-тракторные станции, как раньше, а машинно-технические. Идея концентрации техники подкрепляется современными доводами, но факт остается фактом: не от хорошей жизни это делается.

А самое главное: снова, как и прежде, крестьянин (колхозник, акционер, фермер - это несущественно) остается зависим и подчинен. От власти - федеральной, региональной, местной - зависит списание или отсрочка долгов, получение кредита и его условия, поставки техники, выделение земли, плодородной или нет. От власти во многом зависят и цены, по которым село получит технику и горючее: власти проще договориться с нефтяными компаниями на льготные условия, фермеру сделать это невозможно. Эти рычаги влияния на сельское хозяйство можно бы назвать экономическими, не будь в них так явно виден административный интерес. Власть всегда найдет возможность облагодетельствовать крестьянина и потребует за это очень немногого: подчинения. Сеять то, что она укажет, убирать тогда, когда она распорядится, продавать зерно тому, кому она велит, и по указанным ею ценам.

Может быть, это и не худший вариант. Аргументы в его пользу не новы, но убедительны: "восстановить управляемость", "не допустить распада отрасли", "продовольственная безопасность"... Только не стоит при этом говорить о реформировании сельского хозяйства, не приходится ждать и какого-то качественного и количественного прорыва в этой отрасли. Управляя по-советски, власть получит и советский результат. Позднесоветский, будем надеяться. То есть с голоду не помрем, но от новозеландского масла, американских окорочков и канадского зерна в виде гуманитарной помощи для хлебной страны России не откажемся. А ведь казалось несколько лет назад, что виден конец этому хождению по кругу. Должно быть, померещилось.