Этнократия по-адыгейски

	Во многих регионах бюсты и портреты бывших вождей заменили нынешними. В Адыгее их пока совместили. Фото автора

ЕСЛИ РАНЬШЕ мы шли к победе коммунизма, то теперь к победе кошехаблизма", - шутят сегодня в Республике Адыгея. Кошехабльский район - родина президента республики Аслана Джаримова, и, по мнению республиканских оппонентов властей, именно адыгейцы из этой местности узурпировали ключевые посты в республике. "Адыгейцы делятся на множество племен, между которыми идет отчаянная борьба за власть. Так, например, сегодня у власти находится кабардинский клан (Кошехабльский район), что вызывает резкое недовольство бжедугов, традиционно правивших Адыгеей до прихода к власти клана Джаримова", - утверждает в беседе с "НГ" председатель Союза Славян Адыгеи Нина Коновалова.

Если точку зрения Коноваловой о межклановой борьбе между представителями титульной нации республики трудно проверить из-за отсутствия статистических данных, то ее мнение об узурпации адыгейцами местной власти легко подтверждается обильным фактическим материалом. Так, в Республике Адыгея представители титульной нации составляют 22%, а русские - 70% населения. Однако адыгейцами являются: президент республики, премьер-министр, председатель конституционной палаты, председатели Высшего арбитражного и Конституционного, Верховного суда. Общая же доля славян среди руководства исполнительной власти около 30%.

Судя по всему, бизнес республики также в основном контролируется представителями титульной нации. Так, например, из 71 владельца бензоколонок в Адыгее всего 3 русских. Интересно, что и роскошные трехэтажные особняки встречаются лишь в адыгейских аулах, а отнюдь не в русских селах и казачьих станицах. Именно о проблеме дискриминации славянского населения и шла речь в статье Валерия Шарова, опубликованной в "НГ- регионах" за 11 января 2000 года. Вряд ли будет преувеличением утверждать, что публикация этого материала произвела в Адыгее эффект взорвавшейся бомбы. Интересно, что в республику поступает всего лишь около ста экземпляров "Независимой газеты", однако благодаря "стараниям" республиканских властей журналист Шаров уже стал местной знаменитостью.

В местных средствах массовой информации были опубликованы многочисленные письма "возмущенных" трудящихся, общий лейтмотив выступлений которых - "Шарова не читали, но осуждаем". Приведем некоторые характерные отрывки из этих писем: "Ваша газета уделяет особое внимание нашей республике. Казалось бы, надо гордиться этим, но, к сожалению, публикуемые материалы и интервью не носят стабилизирующего характера. Поводом для настоящего письма послужил предмет паритета, который якобы ущемляет русское большинство, скажу: паритет лишь был заявлен. Скажем, в парламенте обоих созывов адыги составляли и составляют меньшинство (из 45 депутатов республиканского парламента 21 адыгеец. - "НГ"). И уверен: паритет нужен. И он не может и не должен распространяться только на кадровую политику. Паритет должен распространяться на все сферы хозяйственной, политической и социально-культурной жизни", - пишет в "Советской Адыгее" за 22 января ветеран педагогического труда В.Шаханов. "Можно, конечно, подсчитывать количество чиновников адыгской национальности, но для меня это все равно, что считать деньги в кармане у соседа, - гадко и омерзительно.

Основным критерием людей, стремящихся во власть, должна быть не национальность, а профессионализм", - пишет в газете "Голос Адыга" за 22 января Алексей Милосердов. Показательно, что оппоненты Шарова не только не опровергают сам факт непропорционального представительства адыгейцев во властных структурах, но даже в открытую оправдывают узурпацию власти титульной нацией, обвиняя при этом вопреки всякой логике в разжигании национальной розни корреспондента "НГ".

Попытки же республиканских властей изменить по сигналу "НГ" ситуацию в республике носят и вовсе неожиданный характер. Так, в газете сообщалась, что в адыгейском ауле Кошехабль создана неофициальная биржа труда, куда в поисках работы приезжают в основном славяне. Теперь приезжающих на электричке в Кошехабль русских встречают милиционеры: "Нет для вас здесь больше работы, благодарите за это "Независимую газету". Вообще же журналисту в Адыгее работать трудно.

Так, корреспондент "НГ" побывал в селе Штурбино, подавляющая часть жителей которого русские. Ситуация здесь сложилась достаточно тяжелая: в километре отсюда расположен заселенный адыгейцами аул Уляп, молодежь которого повадилась совершать набеги на русское село. Воруют в Штурбино практически каждую ночь, и обычно день сельчан начинается с обсуждений в местном магазине: кто пострадал на этот раз? В сельский клуб местная молодежь уже и не ходит, так как его узурпировали для себя их сверстники из соседнего аула. Были случаи, и когда адыгейская молодежь толпой шла по селу, избивая всех, кто попадался на пути. Обо всех этих случаях люди говорят много и охотно, но стоит спросить фамилию собеседника, как человек мгновенно замыкается в себе: "Пожалуйста, ни в коем случае не называйте мою фамилию. Иначе эти люди могут ночью ворваться в мою хату". Справедливости ради стоит отметить, что ситуация в Штурбино все-таки нетипична для Адыгеи и в большинстве населенных пунктов республики межнациональные конфликты на бытовом уровне редки, однако и в относительно спокойных районах республики люди говорят откровенно лишь анонимно. Самое же интересное, что этнократическая модель власти вовсе не изобретение руководства Адыгеи и в той или иной степени прижилась во всех национальных республиках России. Начало этому феномену было положено еще в советские времена. Так, в национальных республиках в целом практиковалось, что во главе любой национальной структуры должен был стоять представитель коренной национальности, его первым же заместителем был русский. Однако после крушения советской империи, когда власть Центра ослабла, национальные политические элиты по существу узурпировали власть в своих республиках, не заботясь при этом даже о видимости паритета. Очевидно, что об этой проблеме прекрасно знает Кремль. Не заметить подобной диспропорции просто невозможно, тем более что о дискриминации русских в национальных республиках довольно много говорят и пишут (в том числе и в центральной прессе) политические деятели из Татарии, Башкирии, Якутии. Однако Москва продолжает безмолвствовать. Можно предположить, что в реальности Кремль мало интересует своеобразие внутренней национальной политики российских республик. Гораздо важнее другое: лидеры этих субъектов Российской Федерации должны сохранять лояльность к Центру и по мере сил помогать нынешнему руководству сохранять власть. Так показательно, что представитель российского президента в Адыгее прямо заявил, что непропорциональное национальное представительство в местных властных структурах создано по договоренности с Москвой. По-видимому, между Кремлем и лидерами республик существует негласное соглашение: в обмен на лояльность к Центру национальным элитам позволяют быть безраздельными хозяевами в регионе.

Однако такая политика (даже если отбросить моральный аспект проблемы) имеет для Кремля и существенные минусы. Именно русские из национальных республик являются наиболее стойкими противниками нынешнего руководства страны. Так, например, в той же Адыгее на всех выборах традиционно побеждают коммунисты. Ностальгия по былым временам настолько велика, что здесь не только бережно сохраняют все памятники вождю мирового пролетариата, но на некоторых зданиях до сих пор висят его портреты. Ощущая себя гонимым народом в собственной стране, русские из российских республик нередко становятся крайними националистами.