Военные ведомства в глухой обороне

МЕЖДУ Министерством обороны России и властями Северной Осетии десятый год тянется необычная тяжба. Своеобразие ее в том, что, во-первых, не так часто субъекты Федерации официально выдвигают обоснованные претензии оборонному ведомству, требуя компенсировать причиненный армией материальный ущерб, и, во-вторых, происходит это с республикой, известной не только уважительным отношением к армии, но и не менее традиционной привязанностью к Центру.

В начале 90-х годов руководство Моздокского района Северной Осетии обратило внимание военных на то, что в воде из местных колодцев появился запах и привкус керосина. Чем ближе находился колодец к аэродрому полка стратегической авиации, базировавшегося под Моздоком, тем острее это чувствовалось. Смекалистые моздокцы сразу сообразили, что это связано с утечкой авиационного топлива, и, как выяснилось впоследствии, угодили в самое яблочко. На коллективное обращение местных жителей Министерство обороны СССР не отреагировало. Авторы затаили обиду на местные власти и время от времени сливали ведрами отравленную воду в колодцы начальства. Последнее, впрочем, документально не подтверждено.

Точное представление о проблеме дают результаты проверки 6 октября 1994 года консультантом Министерства охраны окружающей среды Северной Осетии Ивановым одной из войсковых баз ГСМ в районе моздокского аэродрома. "На территории склада на момент проверки хранилось 2750 кубометров нефтепродуктов в 17 емкостях, которые были установлены с грубейшими нарушениями норм и правил пожарной безопасности. Грунт на железнодорожной насыпи и под сливной эстакадой пропитан нефтепродуктами, патрубки нефтепровода не закрыты, и из них постоянно стекает в грунт авиационное топливо".

Проведенные в 1995 году обстоятельные геоэкологические исследования показали, что в результате длительной эксплуатации и физического износа нефтепроводов на военных складах ГСМ в течение десятилетий происходила утечка нефтепродуктов, загрязнялись почва, и главное, грунтовые воды, которые всегда являлись единственным источником водоснабжения района. Объем чистого керосина в подземных водах определялся примерно в 10 тыс. тонн, а общая площадь загрязнения составляла 20 кв. км.

Как повели себя в этой ситуации власти республики? В августе 1996 года на имя бывшего министра обороны Игоря Родионова направляется письмо за подписью бывшего председателя правительства Северной Осетии Юрия Бирагова, в котором говорится: "В связи со сложившимся критическим положением в настоящее время принимаются меры по переводу водоснабжения в Моздокском районе на более глубокие водоносные горизонты, до 350 метров, однако даже при этом нет гарантий, что и они со временем не окажутся загрязненными. Необходимо отметить, что на проведение работ по локализации очагов загрязнения с 1990 года Минприродой республики выделено свыше 10 млн. рублей".

Как бывший бывшему ответил, вспоминать бессмысленно, ибо к тому моменту проблемы Моздокского района сводились уже не только к керосиновому привкусу местной воды. Буквально в воду ушли концы "дела о воде" в связи с военным кризисом 1994-1996 годов на Северном Кавказе.

В те дни глава администрации района Виктор Ищенко каждый день визировал различные акты о причиненном военными ущербе, одновременно пытаясь достучаться до кабинетов высоких начальников.

Характерна реакция высоких военных чинов на такие обращения. 7 июля 1997 года командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал Виктор Казанцев направил начальнику штаба сухопутных войск Вооруженных сил России письмо, в котором, не мудрствуя лукаво, сообщал, что "документов, определяющих ущерб, нанесенный воинскими частями народному хозяйству Моздокского района, ни администрацией района, ни правительством республики не представлено. Документально каждый случай ущерба не фиксировался и не подтверждался командирами воинских частей в момент их совершения".

Ни много ни мало моздокцы оказались виновны в том, что не задержали танковую колонну, направлявшуюся в Чечню, чтобы составить акт о развороченной теплоцентрали и перепаханной гусеницами автотрассе. А сколько таких колонн прошло через Моздок? И не лукавил ли генерал, когда убеждал начальство в отсутствии актов о причиненном району ущербе? В штаб СКВО, именно генералу Казанцеву, 25 мая 1996 года была направлена справка администрации района "О материальном ущербе району от пребывания дополнительного воинского контингента в Моздоке в 1994-1996 годах". Всего обращение содержит 11 пунктов с общей суммой ущерба по району - 50 миллионов 595,5 тыс. руб.

Военные ведомства Юга России, выражаясь их языком, заняли глухую оборону. "Считаю, что до предоставления правительством Республики Северная Осетия-Алания реальных документов по ущербу, причиненному войсками Министерства обороны РФ, данный вопрос не надо рассматривать", - говорится в одном из документов.

К 1997 году из-за нового вороха проблем как-то незаметно забылись уже два дела - "дело о воде" и "дело о причиненном армией в 1994-1996 годах ущербе". Они выглядели детской забавой, неуместным по времени капризом привередливых моздокцев. Общественно-социальная ситуация в районе после хасавюртовских соглашений сразу проявила тенденцию к обострению. В 1997-1998 годах 22 жителя района побывали заложниками в Чечне, 19 из них были освобождены за большие выкупы, хотя в официальных сводках МВД почему-то упорно подчеркивалось, что "освобождение прошло без предварительных условий и выкупа". Если добавить, что тогда же в районе были похищены 15 единиц сельхозтехники и автотранспорта, тысячи голов скота, а в результате обстрелов КПП погибли 9 и получили ранения 14 сотрудников милиции, то становится понятным, почему у определенной части местного населения постепенно сформировалось негативное восприятие армии и правоохранительных органов. Наиболее наглядно общие настроения проявились во время последних выборов в Госдуму, когда 10,5% моздокцев проголосовали против всех кандидатов, партий и движений. Как считает председатель парламента Северной Осетии Вячеслав Паринов, на итоги голосования повлияли и происходящие в районе миграционные процессы. При общей численности жителей района в 90 тыс. человек, только в прошлом году Моздок покинуло 1807 представителей русскоязычного населения. В то же время в нотариальных конторах были оформлены 542 сделки на приобретение жилья гражданами Чечни и Ингушетии.

Следствием слабо поддающихся контролю миграционных процессов стало усиление социальной напряженности в Моздоке с начала боевых действий в августе 1999 года в Дагестане и Чечне. Всего за полгода численность населения района только за счет беженцев из Чечни возросла на 15%. На долю безработных беженцев приходится половина совершаемых в районе преступлений. Участились случаи правонарушений среди военнослужащих. С августа прошлого года зарегистрировано 30 грабежей, пьяных драк, продаж оружия и боеприпасов с участием военных. 24 декабря офицеров одного из подразделений спецслужбы задерживают при попытке продать 4330 патронов, 20 гранат и один килограмм пластида.

Осенью прошлого года администрация района вынуждена была обратиться к командованию Объединенной группировки федеральных войск на Северном Кавказе с просьбой "свести до необходимого минимума передвижение бронетехники по улицам Моздока и запретить нахождение военнослужащих в общественных местах при оружии", однако обращение было проигнорировано.

Социологи привлекают внимание администрации Моздокского района еще к одной проблеме. Беженцы последней волны, проживавшие на территории, где действие законов РФ было приостановлено, на формирование жизненных устоев которых влияли полукриминальные принципы (во всяком случае, так принято считать официально), могут невольно обратиться к накопленному негативному опыту, что чревато для Моздока серьезными социальными последствиями. Но, похоже, администрацию района, которая из последних сил пытается "держать стойку", подобные "психологические изыски" волнуют меньше, чем навалившиеся с августа 1999 года сложности в отношениях с Министерством обороны.

В Моздоке дополнительно развернуты представительства 15 различных федеральных ведомств, участвующих в антитеррористической операции в Чечне, включая, естественно, военных. Это не может не сказываться на социальной обстановке в районе. На прошедшем 27 января заседании парламента Северной Осетии отмечалось, что депутаты осознают значение проводимой операции по уничтожению террористов, но нельзя и дальше не обращать внимания на серьезные социально-экономические потери Моздокского района. Кроме прямого ущерба от действий армии есть и косвенные, например в виде серьезного сокращения инвестиций.

Постоянное мелькание Моздока в информационных отчетах о событиях на Северном Кавказе создало впечатление, что военные действия чуть ли не разворачиваются на территории района, это отпугивает не только инвесторов, но и заказчиков моздокских предприятий. Мало кто в российской глубинке хочет иметь деловые отношения с регионом, где ведутся военные действия, хотя Моздок к таковым и не относится. Кстати, одно из предложений парламентариев Северной Осетии было связано с тем, чтобы перевести пресс-центр Объединенной группировки из Моздока непосредственно на театр военных действий.

По мнению заместителя председателя парламента Северной Осетии Станислава Кесаева, отрегулировать отношения с Министерством обороны можно только с помощью закона. Для этого необходимо войти с законодательной инициативой в Госдуму с законопроектом "О статусе территорий РФ, граничащих с зоной проведения военных (боевых) действий на территории РФ". Кроме того, парламент намерен совместно с правительством республики обратиться к федеральным властям с предложением создать правительственную комиссию для оценки и компенсации ущерба, нанесенного Моздокскому району в ходе военных действий в Чеченской Республике, который, по предварительным данным, превышает 50 млн. руб. Трудно сказать, насколько эффективными окажутся очередные призывы властей Северной Осетии. Во всяком случае, десять лет Москва не реагировала на них никак.