"И храм оставленный - все храм..."

Представьте себе современную бизнес-вумен, которая лихо катит по проселочным дорогам... на велосипеде. Именно так Светлана Мельникова начала главное дело своей жизни: спасение церквей в русской глубинке.

Причем затеяла она это без гроша в кармане, без каких-либо надежд на богатых спонсоров, но с твердой верой в душе, что именно этим сегодня и надо заниматься.

Ее жизнь - жизнь инженера-энергетика - сама повернулась так, что круто изменила обычное течение. В конце 1970-х годов ей пришлось поездить по русскому Северу, а потом пожить несколько лет в Тверской области. Вот тогда она насмотрелась на множество погибающих церквей и обветшалых монастырей, которые местные власти использовали для психушек. Классически спокойный среднерусский пейзаж то и дело "взрывали" полуразрушенные церкви без дверей, завалившиеся купола без кровель и крестов. В пустых глазницах окон гулял ветер, разнося смрад химикалий (во многих храмах по советской традиции хранили удобрения и даже ядохимикаты). И повсюду следы остервенелого одичания людей: стены исписаны, алтари изрублены... Потрясла красивейшая церковь в селе Дулиново Ивановской области, где по верху стены шла надпись: "Конец России!" Народ, видимо, не только изгалялся, как мог, но и осознавал, что происходит и каков он сам. Тогда Светлана и решила, что главное - поднять заброшенные и поруганные храмы, чтобы "повернуть" одичавшие души к небу и к самим себе. Так начался ее "сельский" велопробег. За первые полтора месяца она объехала 10 деревень, в каждой по 20-40 дворов. Давали по 10, 20 или 30 рублей. Тогдашние дачники (учителя, врачи, инженеры) жертвовали и по 100 рублей...

Первую спасенную Преображенскую церковь (1812 г.) в селе Ченцы Кашинского района Тверской области Светлана и ее сподвижники сдавали народу... 19 августа 1991 года! Широкая общественность этого подвига "неизвестной России" не заметила - у нее были другие заботы и другие сенсации. Когда Светлана начала изучать ситуацию с провинциальными церквями, в одном только Кимрском районе Тверской области выявилась страшная картина: на одну действующую церковь - 37 заброшенных.

Тут оказал поддержку Виктор Михайлович Толмачев, стоявший у истоков Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, председатель его Московского городского отделения, а затем стали появляться и другие единомышленники. Был создан благотворительный общественный Центр "Сельская церковь". Очень помог профессор из Нью-Йорка Аркадий Ростиславович Небольсин, филолог-эмигрант из известной русской фамилии: он создал Американское общество охраны русских памятников, которое по мере своих сил поддерживало Светлану. Три года помогал центру фонд культуры Кредо-банка. Все эти годы безвозмездно проводил инженерно-конструкторские изыскания реставратор Николай Иванович Смирнов.

В 1994 году Светлану Мельникову познакомили с князем Петром Голицыным, вернувшимся в Россию, который сразу принял задачу Центра "Сельская церковь" как свою. Его любовь к России, незаурядная энергия, качества лидера нашли в этой деятельности достойное применение. У энтузиастов появился надежный тыл, возросла эффективность работы. Петр Дмитриевич подарил Центру микроавтобус "Соболь", а до этого архитекторы, инженеры преодолевали сотни километров на электричках, рейсовых автобусах, попутках и даже на тракторах! Благодаря Голицыну проектом Мельниковой заинтересовалась женская организация из Австрии, представители которой решили выяснить, что нужно русским прежде всего. Ответ ("Мука, гречка, рис, сахарный песок, подсолнечное масло") вызвал потрясение у просвещенной Европы: "У нас обычно просят компьютеры и мебель!" Однако сельской России еще долго будет не до компьютеров. С помощью Ростислава Ордовского-Танаевского Бланко по оптовым ценам приобретали продукты и на фурах развозили их по селам, в которых восстанавливали церкви. И здесь продовольствие передавали в первую очередь одиноким матерям с детьми-инвалидами, другим социально не защищенным людям, спасая заодно и живые души...

Светлана Мельникова мечтала сделать "народную программу", а программа получилась отчасти и "княжеской", поскольку Петр Голицын возглавил попечительский совет, куда вошла тоже вернувшаяся в Россию графиня Елизавета Апраксина, а также многие известные люди - Валентин Распутин, Вячеслав Клыков, Владимир Крупин. Русский князь привнес западный рациональный подход к делу, нашел единомышленников среди потомков русских эмигрантов и иностранцев, работающих в России, именно он рассказал об инициативе Мельниковой Никите Михалкову. Никита Сергеевич сразу же написал на письме Светланы: "Это очень важно! Это будет одна из глобальных программ Фонда". В 1995 году знаменитый режиссер устроил замечательную презентацию Центра в Доме ученых, помог профинансировать 10-минутный фильм. Российский фонд культуры тоже участвовал в восстановлении двух церквей в Тверской области и несколько лет помогал Центру. Но, к сожалению, последующие реорганизации Фонда прервали это сотрудничество, хотя именно в поддержке РФК, как и Министерства культуры (где Светлана Александровна надеется пробить бюджетное финансирование погибающих храмов), нуждается сейчас этот проект.

Начиная с 1988 года Центр спас 27 храмов в разных областях России. Однако многие церкви одним энтузиастам уже не поднять. Только в Тверской области выявлено 500 погибающих сельских церквей - прекрасных памятников русской архитектуры, в Ярославской области их - 600! И так почти повсюду. Сейчас у Светланы Мельниковой душа болит за церковь XVIII века, погибающую на Волге, но обещали помочь депутаты Госдумы.

Что может один человек? Многое, если он создал реальную модель действия, в которой уже участвуют десятки и сотни людей в России и за рубежом, жители российской глубинки и потомки русских эмигрантов. При желании по всей стране можно создать сеть подобных организаций (неравнодушные люди есть везде), но тотальное обнищание сел сводит на нет любые благие намерения. Вот почему и центру "Сельская церковь" сегодня без государственной помощи не обойтись.