Иконоборчество периода пандемии

Если нет под рукой нормальной иконы – лучше абстракция второго порядка, чем совсем ничего. Фото Марии Кондратьевой

Пандемия очень изменила конфигурацию религиозной жизни. Многие православные верующие в условиях самоизоляции предпочитают «посещать» богослужения в интернете, что имеет свои плюсы и минусы. С одной стороны, хорошо: не подхватишь заразу, да и не нужно вставать слишком рано, куда-то ехать. Просто нажал кнопку – и перенесся в храм. С другой – плохо: нет живого общения, реальной связи, да и доступ к таинствам затруднен: сложно на удаленке пойти на исповедь, причаститься (для этого нужны запасные Дары). Клирики Православной церкви Украины (ПЦУ) попробовали однажды провести онлайн-причастие, но верующие их не поняли. Эксперимент провалился.

Виртуальность, в которую погрузилась церковная жизнь, поставила немало вопросов. Среди них есть и такие, которые касаются практически каждого молящегося у монитора. К ним можно отнести, к примеру, проблему нашего взаимодействия с иконой, выведенной на экран компьютера. Что она собой представляет в поле сакральных предметов? Может ли она быть сакрализована в принципе?

В постсоветское время в церкви появилось немало фотокопий почитаемых икон. Чем же фотокопия на экране принципиально отличается от точно такой же копии, оказавшейся в пространстве храма?

Очевидно, здесь мы входим в область вопрошаний. Ведь нельзя сказать просто: «Ничем». Это будет неправда. Но нельзя утверждать, что возникший в виртуальной плоскости лик – ничто. Это тоже не так.

Если обратиться к церковной истории, то проблема соотношения телесного и визуального напомнила о себе во времена иконоборческих споров. Почитатели икон доказывали, что они поклоняются не бренной материи, не краскам и дереву, а образу, который восходит к первообразу. И победили.

Однако вопрос остался. О его существовании пришлось вспомнить, когда дореволюционная Российская православная церковь столкнулась с феноменом «волшебного фонаря», с визуальными образами, выведенными на экран. В миссионерских целях «туманные картины» часто использовались клириками и мирянами. И вот в середине XIX века Святейший синод запрещает показ «туманных картин» с изображением Спасителя, Божией Матери и святых. Без всяких богословских обоснований. Так. На всякий случай.

Надо заметить, что в духовных академиях по крайней мере этот запрет не соблюдали, показывая такие изображения на занятиях. Но теологических исследований так и не появилось.

Возможно, для осмысления феномена иконы в виртуальном поле теология совсем не нужна. Достаточно философии. В интернете мы имеем дело с абстракцией второго порядка. Вот, допустим, идет трансляция богослужения из храма Христа Спасителя. Мы видим священников, иконостас. Но в отличие от репродукций иконы на экране могут в любой момент исчезнуть (поломка компьютера, перерыв связи). Изображение на экране – не вещь. Оно отсылает нас к вещи – к этой самой иконе, которая написана или каким-то другим способом материально оформлена.

Здесь, на мой взгляд, решение проблемы. Изображение существует в своем исчезновении. Но оно отсылает нас к тому, что есть.

Из сказанного следует простой вывод: если нет под рукой нормальной иконы – лучше абстракция второго порядка, чем совсем ничего.