Игорь Сахаров
Встреча с местным населением. Фото из личного архива Игоря Бирюкова
ЗАВЕРШЕНИЕ ПЕРЕХОДА И ОСВОБОЖДЕНИЕ
В первое время общение пленников с конвоирами было минимальным. За любое слово можно было получить удар прикладом или укол штык-ножом. Все же Бирюков спросил еще в первую ночь, куда их ведут? Майор сказал, что в Судан, что, конечно, не могло обрадовать пленников, так как до суданской границы было не менее 400 км. Видимо, это был один из приемов повлиять на моральный дух захваченных офицеров.
Два старших офицера Мбусы довольно сносно говорили по-английски. Как потом выяснилось, когда на последующих привалах общение между пленниками и похитителями стало более любезным, они оба проходили подготовку в разведшколе в Танзании, которая принимала самое активное участие в конголезской войне. Солдаты между собой общались на суахили, но то и дело в их разговоре проскакивали выражения из военного сленга на португальском. У Бирюкова, который принимал в свое время участие в братской помощи ангольскому народу и профессионально владел португальским, и раньше были сведения о том, что у боевиков в окрестных лесах подвизались инструкторами бойцы из ангольской группировки УНИТА. А теперь это подтверждалось таким вот очевидным образом.
Спустя двое суток, ближе к ночи, добрались до моста через полноводную реку Семлики – один из истоков Белого Нила. Стометровый мост был в полуразрушенном состоянии. Посреди моста зияла огромная дыра, проделанная, по словам конголезцев, авиабомбой Mk48. Такие нетривиальные познания лесных офицеров об иностранном оружии еще раз подтвердили их неплохую профессиональную подготовку, полученную в окрестных странах.
На третьи сутки перехода пленники были истощены, как физически, так и морально. Их конвоиры тоже устали и сами стали то и дело падать, спотыкаясь о торчащие корни деревьев. Но, к счастью, к исходу дня процессия добралась до цели изнурительного путешествия. И это оказалась совсем не суданская земля, а селение Каманго на самой границе с Угандой. В то время это была крупная военная база группировки Мбусы.
Наконец пленники смогли перевести дух. Их накормили и разместили в хижине, в которой даже были плетеные из прутьев кровати. И самое главное, дали надежду на скорое освобождение, сказав, что на их счет ведутся переговоры с MONUC и с властями ДРК.
Об их исчезновении, благодаря тревожному сигналу Бирюкова по радио, в самый день похищения стало известно командованию миссии и было доложено в штаб-квартиру ООН в Нью-Йорке. Вскоре об этом стало известно и в нашем МИДе. В работу по освобождению заложников включились все компетентные службы. Наш новоиспеченный глава МИДа Сергей Лавров насел со всей возможной силой на Кофи Аннана. Тот, в свою очередь, попытался воздействовать на молодого президента ДРК Жозефа Кабилу. Но последний сказал, что не может ничего сделать, так как провинцию Северное Киву не контролирует. Тогда наше посольство в Киншасе вышло непосредственно на Мбусу – самопровозглашенного «президента Востока Страны».
Тот поначалу отрицал на корню причастность своих людей к похищению миротворцев. Говорил, это какие-то неподконтрольные ему отщепенцы устроили провокацию. Но он тем не менее имеет информацию, что похищенные офицеры живы, только сильно истощены.
Ясное дело, лукавил местный феодал. Без его команды на похищение явно не обошлось. Миротворцев взяли для привлечения внимания к своей партии и использования в политическом торге. Впоследствии Мбуса записал их освобождение себе в заслугу. И доторговался в конце концов до поста министра иностранных дел всея ДРК.
В общем, после пары дней тяжелых переговоров Мбуса пошел на попятную и раскрыл местонахождение заложников, предложив ООН забрать их самостоятельно. Вскоре в Каманго прилетел вертолет из Бени. Это был Ми-8 тюменской авиакомпании Ютэйр, которая уже не один десяток лет выделяет свои винтокрылы в миротворческие миссии по всему миру. В вертолете был только экипаж. Никто из ооновских авторитетов не осмелился лететь в логово лесных братьев. Хотя по-хорошему там обязательно должен был быть кто-либо из руководителей службы безопасности MONUC.
Сибирякам стало сильно не по себе, когда поляну, на которую приземлился их летательный аппарат, окружила толпа вооруженных людей, а из леса к ним направилось несколько ощетинившихся автоматами пикапов. Была даже мысль рвануть вверх и убраться подобру-поздорову из этой негостеприимной местности. Но так уж повелось, русские в Африке своих не бросают, не бросая попутно еще и представителей других наций. В данном случае повезло представителю Туниса. Движки не выключали, и, как только пленников приняли на борт, вертолет тотчас взмыл в воздух и по верхушкам деревьев взял курс на Бени.
Вскоре в город на штабной «Цессне» примчался генерал Мартинелли, итальянец, заместитель командующего военным компонентом миссии. Обнял ребят по-отечески и говорит с присущим южноевропейцам пафосом: «Покажите мне место на карте – я вас туда отвезу подлечиться и отдохнуть».
Сломленный душевно и физически Мохаммед, слабо ориентирующийся в реальности, выбрал почему-то китайский госпиталь в городе Кинду. Хотя мог попросить и эвакуацию в ЮАР, медицина которой по праву считается одной из лучших в мире и с клиниками которой у MONUC имелся контракт на лечение своих людей.
Но еще более странный выбор в глазах иностранных коллег сделал наш Игорь. Он сказал, что хочет остаться в Бени. У вертолетчиков. Да уж, наверняка подумал Мартинелли, это что-то на тему загадочной русской души. И улетел к себе в Киншасу с мыслью обязательно перечитать Достоевского. Неоткуда было итальянцу знать, каков для русской души наилучший способ подлечиться и отдохнуть. Ни у кого из известных ему русских классиков эта тема должного раскрытия не получила. А Венедикта Ерофеева они точно в школе не проходили.
У тюменцев, по счастью, субстанции для поправки душевного здоровья было в изобилии. Проведя у них неделю, наш друг за это время полностью преодолел последствия сильного эмоционального переживания. Помогло и тесное общение с некой особой весьма привлекательной наружности, которой вертолетчики, вопреки корпоративным правилам «Ютэйр», разрешили временно поселиться в их доме. Случай все-таки был, мягко говоря, неординарным.
ДАЛЬНЕЙШИЕ СУДЬБЫ ГЕРОЕВ И ОРГАНИЗАЦИЙ
Мохаммед по возвращении в Тунис продолжил службу в вооруженных силах и вскоре был назначен начальником связи сухопутных войск с присвоением воинского звания полковника. Но ни быстрый карьерный рост, ни пребывание в кругу домочадцев не вернули ему душевного равновесия и избавления от паралича пальцев. Он даже не был способен самостоятельно застегивать себе пуговицы, поэтому для него пошили специальную форму на липучках.
Полковник Бирюков после непродолжительной, но успешной психологической реабилитации в Бени был переведен в штаб миссии в столице страны, где и прослужил благополучно почти полтора года до окончания срока командировки. Оба тимсайта в Бени после их случая законсервировали от греха подальше, всех офицеров перевели в более спокойные места.
Если Мохаммед, возвратившийся в Тунис, был принят на родине как герой, получив повышение по службе, новое звание и награды, то Игоря Бирюкова в Москве встретили без особой помпы. Начальник 10-го управления Генштаба МО РФ, которое в те времена занималось отправкой офицеров в миссии ООН, отдавая себе отчет в том, что полковник вдали от родины проявил лучшие качества русского офицера, чем немало способствовал поднятию престижа российских миротворцев, написал ему представление к ордену Мужества. Но что-то там в верхах у кадровиков не срослось и нашему герою досталась лишь медаль «За укрепление боевого содружества».
10-е управление, не располагая особыми полномочиями по поощрению офицера, предложило ему вскоре поехать в «пятизвездочную», как тогда считалось, миссию в Кот-д’Ивуар. Как говорится, все что могу. Кот-д’Ивуар, конечно, был и остается более развитой страной по сравнению с Конго. Там даже в самых отдаленных провинциях есть дороги с твердым покрытием, супермаркеты, комфортное жилье, электричество целый день, а стало быть, и работающие кондиционеры. И ситуация с безопасностью на тот момент была более-менее удовлетворительная.
Однако наш герой, казалось, буквально притягивает к себе военно-политическую нестабильность. Едва он приехал в миссию в январе 2006 года, как в стране разразился острый политический кризис, когда по контролируемому правительством Югу прокатилась волна антифранцузских и антиооновских выступлений, во главе которых стояли активисты радикального молодежного движения «Юные патриоты». И в один прекрасный день полковник Бирюков, направляясь в штаб сектора на служебном автомобиле, оказался атакован разъяренной патриотической толпой. Машину забросали камнями, палками разбили стекла, а его самого пытались вытащить наружу. Каким-то чудом ему удалось, виляя задним ходом порядка 200 метров, никого не задавив, прорвать кольцо окружения и вырваться на свободное пространство. На изуродованной машине он вернулся к своим сослуживцам, а на следующий день уже всем тимсайтом им пришлось спешно эвакуироваться на Север к повстанцам, так как доблестный бангладешский батальон, никого не оповестив, в полном составе покинул мятежный город Дуекве, оставив на произвол судьбы безоружных военных наблюдателей и гражданский персонал миссии.
Впоследствии, правда, «пятизвездочная» миссия оправдала свою прежнюю репутацию и до конца командировки больше не огорчала нашего героя новыми чрезвычайными происшествиями.
Пережитое в ДРК, видимо, заставило Игоря несколько пересмотреть свою жизненную философию. Следствием переосмысления ценностей стали отказ от холостяцкой жизни и жажда продолжения рода. Вскоре после прибытия из первой миссии, будучи уже в далеко не юном возрасте, он связал себя узами брака и произвел на свет дочь. В 2012 году полковник Бирюков уволился из ВС РФ и легко нашел свое место в народном хозяйстве. В настоящее время он работает в одной известной российской корпорации. Коллеги, отдавая должное его неизменному профессионализму, вряд ли подозревают о том, что работают бок о бок с ветераном африканской войны. У него все хорошо, но он не прочь сменить размеренную московскую жизнь на работу в Африке. Этот континент никого не отпускает навсегда, несмотря на то что иногда может и больно ранить.
Полевой командир Антипас Мбуса Ньямвиси сменил камуфляж на строгий костюм респектабельного политика. В 2007–2008 годах он был министром иностранных дел ДРК, а затем до 2011 года занимал пост министра децентрализации и регионального планирования. Был кандидатом в президенты страны на выборах 2011 года. На президентских и парламентских выборах 2018 года выступал на стороне оппозиции. Однако после сокрушительного электорального поражения покинул ее ряды и в настоящее время позиционирует себя в качестве активного борца с эпидемией вируса Эбола. А также требует привлечения к суду Международного трибунала в Гааге боевиков, которые пришли ему на смену и уже много лет терроризируют население Бени и его окрестностей.
Миссия MONUC в 2010 году была переименована в MONUSCO. Официальными задачами миссии были объявлены среди прочего защита гражданских лиц, гуманитарного персонала и правозащитников, а также оказание поддержки правительству ДРК в его усилиях по упрочению мира.
И как раз к ее эффективности на этом направлении в последнее время возникает все больше вопросов. Округ Бени, несмотря на возвращение под контроль центрального правительства, по сию пору остается самым опасным и нестабильным районом ДРК. Уже более10 лет здесь свирепствует, пожалуй, самая одиозная в истории страны группировка ADF (Объединенные демократические силы). Образованная изначально выходцами из Уганды, преимущественно мусульманами, сейчас она представляет собой подлинный террористический интернационал и, по некоторым данным, имеет тесные связи с Исламским государством. ADF не ограничивается только террором гражданского населения, а устраивает нападения на полицию, подразделения ВС ДРК и даже на войска миссии ООН. 7 декабря 2017 года было совершено одно из самых кровавых в истории голубых касок нападение на базу MONUSCO в Семулики, когда было убито 15 и ранено 53 танзанийских миротворца. Еще трое солдат пропали без вести.
И по сей день правительство ДРК совместно с MONUSCO не могут справиться с этой группировкой, насчитывающей около 600 бойцов. Практически каждый день приходят сообщения о нападении на ту или иную деревню. С целью запугивания властей и населения бандиты устраивают акции чрезвычайной жестокости с расчленением тел и отсечением голов. Иногда число жертв одной такой атаки составляет несколько сотен человек. А в обычном режиме сводки сообщают о десятках жертв мирных жителей в неделю.
Эксперты подсчитали, что с 2015 года борьба с ADF стоила бюджету ДРК около 1,2 млрд долл. Про ежегодный бюджет MONUSCO порядка 1,5 млрд долл. уже как-то излишне упоминать.
Терпение местного населения иссякло после того, как в очередной раз восемь человек были убиты и девять похищены боевиками ADF. 25 ноября 2019 года разъяренная толпа штурмовала логистическую базу ООН в Бени с последующим ее захватом и поджогом. Заодно подожгли и мэрию города. Лейтмотивом выступлений граждан был протест против неспособности миссии ООН защитить их от террора боевиков.
Для подавления протестных акций полиция применила оружие, в результате чего двое местных жителей пополнили внушительный список жертв так и не законченной, по сути, гражданской войны. Пресса приводила слова одного из протестующих: «Нас убивают, в то время как миротворческая миссия находится здесь, чтобы защитить нас. Отпустите их домой. Нам не нужны туристы в нашей стране».
Глава миссии MONUSCO мадам Лейла Зераггуи сразу сделала обиженную мину и заявила, что миссия не может решать свою основную задачу защиты мирного населения, если сама она становится объектом нападения. На что один из видных конголезских политиков остроумно ответил, что миссия стала объектом нападения именно потому, что не решает задачу защиты мирного населения.
Константин Ремчуков
комментарии(0)