На фронтах войны патриархатов

Золотой миф о восстановлении Второго Рима веками подпитывал русскую имперскую идею. Кадр из фильма «Гибель империи. Византийский урок». 2008

Константинопольский (Вселенский) патриарх Варфоломей подтвердил свое намерение предоставить автокефалию украинской церкви. Это заявление прозвучало в Стамбуле в конце сентября с.г., то есть уже после того, как Синод Московского патриархата пригрозил Константинополю полным разрывом отношений в случае издания томоса (указа) о церковной независимости Украины. Выяснилось, что Варфоломей хорошо расслышал голос Москвы, но его позиция тверда. «Мы не боимся угроз», – сказал патриарх, считающий свои полномочия в канонических вопросах вселенского православия эксклюзивными.

Затянувшаяся предгрозовая пауза может разрешиться громовым заявлением Синода Константинопольской церкви в конце первой декады октября. Тогда РПЦ предстоит выполнять свою угрозу. Патриарха с берегов Босфора в Москве объявят еретиком, а его церковную структуру – нелегитимной. Горячие головы в России уже предвкушают и обдумывают сладкую месть Константинополю. Самым логичным шагом представляется зеркальный ответ. Раз Варфоломей покусился на исторические территории русского православия, что мешает Москве создать свои епархии на землях, окормляемых из Константинополя? Более ничего. Запрет на создание параллельных юрисдикций перестает действовать, как это на протяжении столетий происходит в отношении западного христианства. Где слабые места Вселенского патриархата, где его самые больные точки?

Мягкое подбрюшье Константинополя

Вселенский патриархат недоброжелатели часто называют «виртуальным», потому что на территории бывшей Византии он представлен весьма условно. В Турции после депортаций конца XIX – начала XX века просто не осталось греков, то есть верующих Константинопольской церкви. Присутствие православного патриархата в стране скорее формальное, чем физическое. Подавляющее большинство верующих проживают в греческих диаспорах и в тех местах, в отношении которых, как в случае с современной Украиной, Константинополь объявил о своих правах «первородства».

В этом смысле появление общин и даже епархий Русской православной церкви в Стамбуле и Анатолии стало бы болезненным ответом. Известный миссионер РПЦ иеромонах Макарий (Маркиш) в ответ на вопросы на эту тему так отозвался в соцсети: «Дело доброе…» По некоторым подсчетам, в стране проживают до 200 тыс. выходцев из славянских республик бывшего СССР, в основном жен местных жителей. Огромен поток отдыхающих на средиземноморском побережье. По сравнению с несколькими тысячами греков это внушительное преимущество.

Перспективы восстановления русского духовного присутствия в Турции во многом зависят от отношения к этому властей во главе с президентом Реджепом Тайпом Эрдоганом. По мнению исламоведа, профессора МГЛУ Романа Силантьева, Эрдоган вовсе не поклонник Варфоломея и Вселенского патриархата. Силантьев считает, что у РПЦ при посредничестве дипломатов есть шансы договориться с лидером турецкого государства. «Безальтернативный патриарх Варфоломей, замкнутый на США, главе Турции невыгоден. Более того, уже появлялись свидетельства о связи Варфоломея с главным врагом Эрдогана – основателем сетевой исламистской структуры Фетхуллахом Гюленом», сказал он «НГР». Здесь эксперт упомянул историю с якобы подозрительным выездом Варфоломея из Турции накануне неудавшегося переворота в июле 2016 года. Хотя греческая пресса писала, что спецслужбы Турции подозревают патриарха в связях с заговорщиками, в дальнейшем эта версия не получила подтверждения.

Кроме того, Эрдоган занимает антироссийскую позицию по вопросам Крыма. Даже тему автокефалии украинской церкви он обсуждает во время встречи с лидером крымских татар Мустафой Джемилевым, живущим в Киеве. Однако Силантьев считает, что «Джемилева Эрдоган слушает только со слов самого Джемилева», а «Крым у нас многие не признают, в том числе и вполне дружественные страны».

Возможно, турки потребуют взамен каких-то уступок, позволяющих нарастить влияние на мусульман России? «Думаю, что турки попросят не будоражить вопрос со статусом собора Святой Софии. Хотя наша страна и так этой темы касается мало», – отвечает на этот вопрос Роман Силантьев. Как раз в середине сентября с.г. Верховный суд Турции отклонил очередное требование националистов превратить Святую Софию в мечеть.

Так или иначе, но у присутствия РПЦ на этой земле есть исторические предпосылки. В начале XX века в Турции было семь русских храмов. Русская община особенно возросла в 1919 году, когда в Стамбул, оккупированный союзниками, хлынул поток эмигрантов-белогвардейцев. Среди беженцев оказались русские иерархи, которые смогли получить от Константинопольского патриархата право на создание особой церковной самоуправляемой администрации во главе с митрополитом Антонием (Храповицким). В 1920 году в Константинополе прошел Архиерейский собор, который переименовал Временное церковное управление Юга России в Русское церковное управление за границей. Правда, вскоре Зарубежная церковь переместилась дальше на запад. Однако в 1921 году в Турции было уже 19 русских храмов. Присутствие русской церкви прекратилось здесь после освободительной войны Ататюрка. Ухудшились и отношения Константинопольского патриархата и русского церковного зарубежья, потому что Вселенский патриарх принялся заигрывать с обновленцами в СССР.

С тех пор и до нынешнего времени проблема восстановления русского церковного присутствия в Стамбуле и вообще в Турции зависит от переменчивых межгосударственных отношений. Так, до сих пор нет новостей о ходе восстановления храма – усыпальницы русских воинов в стамбульском районе Ешилькей (бывший Сан-Стефано), хотя еще в 2016 году Комиссия по национальной обороне парламента Турции решила вопрос положительно. Храм был заложен в 1894 году, освящен четыре года спустя, а в 1914 году, когда Османская империя вступила в войну с Антантой, показательно взорван.

В 1920-е годы несостоявшиеся «освободители» Константинополя все-таки там оказались – но на положении беженцев. Кадр из фильма «Похождения графа Невзорова». 1982

В Стамбуле находятся три русских подворья афонских монастырей: Пантелеимонова монастыря, Андреевское и Ильинское подворья. Два из них действующие, находятся в юрисдикции Вселенского патриархата, но там совершаются богослужения на церковнославянском языке. Россия могла бы потребовать их передачи Московскому патриархату, однако монастыри, к которым подворья принадлежат, находятся на Афоне, под омофором Константинопольского патриарха. Эти два стамбульских храма сначала должны изменить свое изначальное предназначение – обслуживать потребности паломников, следующих на Святую гору. Изменение, впрочем, больше соответствовало бы их нынешней функции приходских храмов русской общины Стамбула.

Однако пока что в повестке дня – сохранность самих построек. Несколько лет назад обсуждались планы сноса Ильинского подворья, которое сейчас не действует. В течение долгого времени оно было зарегистрировано как торговое заведение. В результате активной общественной кампании мэрия Стамбула отменила постановление о реконструкции здания и внесла храм Пророка Илии в реестр культовых сооружений. В 2013 году здесь было совершено богослужение священником Константинопольского патриархата – но для русских верующих.

Интересно, что в советский период культовые сооружения, переданные посольству, были перепрофилированы под хозяйственные нужды. Так случилось с храмом Святых Равноапостольных Константина и Елены при резиденции генконсульства СССР в Стамбуле. Только в 2009 году патриарх Московский и всея Руси Кирилл вместе с Вселенским патриархом Варфоломеем освятили Константино-Еленинский храм и совершили там первую после длительного перерыва литургию. «Это историческое событие, – заявил тогда глава РПЦ. – И Богу было угодно, чтобы сам факт открытия этого храма совпал с нашей братской встречей – так что два патриарха могли сослужить, освящая эти стены». Кирилл выразил благодарность Варфоломею «за благословение возобновить церковную жизнь в этом храме». «Мы обновили наши отношения, приветствовали его в новом качестве, обсудили вопросы, представляющие общий интерес, и дали друг другу обещания, что наши церкви внесут вклад в дальнейшее развитие межправославных отношений, как того желает Сам Бог», – ответил Варфоломей. Видимо, Богу было угодно не оставить от этого братства камня на камне…

Что касается курортного побережья Анталии, то на всем его многокилометровом протяжении есть только один старинный, но маленький храм Святого Алипия Столпника в Анталии, где служат на церковнославянском языке. Настоятелем здесь подвизается архимандрит Виссарион Комзиас, константинопольский священнослужитель, прошедший обучение в духовных школах РПЦ. Еще хуже обстоит дело в столице. Посол Андрей Карлов, убитый террористом в 2016 году, по словам патриарха Кирилла, сказанным на панихиде по погибшему дипломату, «близко к сердцу принимал поддержку русских православных людей, живущих в Турции», и «стремился к строительству в Анкаре православного храма».

Вот из таких осколков предстоит создать в Турции «русский мир», буде на то воля церковного начальства. Однако на этом пути кроме политических и технических сложностей есть важнейшее каноническое препятствие, на которое «НГР» указал протоиерей Всеволод Чаплин. «Создавать в Турции епархии, если есть местная церковь, нельзя. Турция – территория поместной церкви, – пояснил священнослужитель, имеющий большой опыт церковной дипломатии. – Создание параллельных структур – это все полумеры, канонически сомнительные». Но при этом Чаплин выдвинул собственное революционное предложение: «Но можно поставить вопрос о том, есть ли там церковь. Здесь никак не уйдешь от вопроса о том, православен ли нынешний Константинопольский патриархат, и никак не обойтись без того, чтобы делегитимизировать нынешний Константинопольский патриархат и создавать новую иерархию». Конечно, руководство РПЦ так далеко не заходит, хотя председатель ее Отдела внешних церковных связей митрополит Иларион (Алфеев), не дожидаясь томоса, поторопился обмолвиться о впадении Варфоломея в «ересь папизма».

Искушение Западом

Между тем митрополит Иларион 26 сентября с.г. отправился в Белград, чтобы закрепить отношения с Сербской церковью – едва ли не единственным союзником РПЦ в противостоянии патриархатов. Здесь Алфеев повторил упрек, который не раз высказывал в пылу заочного спора с Константинополем: зачинщики истории с единой украинской церковью сидят в Вашингтоне. «Сегодня представители США очень активно поддерживают автокефальный процесс в Украине. Но почему-то президент Трамп не говорит о том, что надо всех православных Америки объединить в одну церковь, почему-то ему это в голову не приходит, а если бы пришло, то не думаю, что было бы поддержано верующими или политическим истеблишментом», – заявил главный дипломат Московского патриархата.

В эти дни представители РПЦ неоднократно упрекали патриарха Варфоломея Америкой. Язвили, что он не соглашается ни на создание единой американской православной церкви, ни на самостоятельность некоторых епархий Константинопольского патриархата на этом западном континенте. Начиная с 1970 года, когда РПЦ предоставила автокефалию Православной церкви в Америке (ПЦА), эту юрисдикцию пытаются представить как объединяющее ядро для интернационального американского православного сообщества, использующего английский язык. Но для всех очевидна генетическая связь ПЦА с Московским патриархатом, и особенно это очевидно Константинополю и другим греческим церквам, которые не признают самостоятельности молодой американской церкви. Впрочем, ее универсальный характер не принимается всерьез даже Русской православной церковью заграницей, хотя РПЦЗ уже давно воссоединилась с Московским патриархатом.

Америка – земля, текущая молоком и медом для диаспор многих православных народов, и голос русских американцев теряется в этом интернациональном ходе юрисдикций, получающих мощную финансовую и политическую поддержку общин континента.

А вот в Западной Европе есть места, которые навевают болезненные для Московского патриархата воспоминания о «коварстве» Константинополя. Прежде всего Западноевропейский экзархат русских приходов во Франции, наследие Евлогия (Георгиевского), еще в 1920-х годах отдавшего власть над душами русских эмигрантов Вселенскому патриархату. Задолго до нынешнего обострения отношений с Константинополем Московский патриархат предпринимал активные попытки вытеснить экзархат «константинопольцев» из этой страны, важной с точки зрения наследия старой России. При этом церковь опирается на административный ресурс российского государства. Знаковое событие произошло в 2010 году, когда французский суд признал право РФ на знаменитый Николаевский собор на Лазурном Берегу, отобрав его у «константинопольской» Православной культовой организации Ниццы. Россия, в свою очередь, передала собор Корсунской епархии РПЦ.

А Корсунская епархия продолжает расширять свое присутствие в Западной Европе. Так, 19 сентября с.г. в курортной зоне на юге Испании освящено место строительства русского храма Вознесения Господня. Завершить работы планируется к концу 2019 года.

Однако это не значит, что позиции Московского патриархата в Западной Европе так уж незыблемы, несмотря даже на пополнение русской диаспоры в постсоветские времена. В памяти дипломатов РПЦ, митрополита Илариона в частности, свежи воспоминания о чуть было не состоявшемся уходе Сурожской епархии РПЦ (Великобритания) под омофор Вселенского патриарха. Только энергичные действия Алфеева в 2002–2006 годах предотвратили «старорежимный бунт» викария епархии Василия (Осборна).

Так или иначе, но территории диаспоры не представляют большого значения для межцерковной «войны», считает протоиерей Всеволод Чаплин. «Там и так все остаются при своих, там есть множество юрисдикций. Может быть, стоит обратить внимание на те юрисдикции в Западной Европе и в обеих Америках, которые сегодня не имеют канонического статуса, но это принципиально мало что изменит. Диаспора является малоперспективным полем для переформатирования межправославных отношений», – сказал священнослужитель «НГР».

Просвет с Востока

Патриарх Кирилл в конце августа с.г., еще не зная о решимости Варфоломея пойти на конфронтацию в украинском вопросе, объявил о планах построить в Сеуле храм РПЦ. В настоящее время православные верующие Республики Корея находятся под омофором Константинопольского патриарха. Глава РПЦ сообщил об этих планах делегации Православного комитета КНДР – страны, которая пока что считается врагом капиталистического Юга. «В 1900 году на юге, в Сеуле, был построен православный храм, и мы прилагаем усилия, чтобы его восстановить. Но, к сожалению, это до сих пор невозможно по каким-то причинам, которые нам не до конца понятны, но которые, может быть, имеют какое-то политическое звучание», – сказал патриарх Кирилл.

На самом деле причины того, о чем говорит лидер Московского патриархата, вполне понятны. Корейский полуостров поделен по 38-й параллели не только политически, но и с точки зрения церковных юрисдикций, в чем тоже отразилось противостояние Востока и Запада. В КНДР признается только «советская» церковь. В 2006 году в Пхеньяне был освящен Троицкий храм. В бытность послом России в КНДР с 2001 по 2006 год вышеупомянутый Андрей Карлов участвовал в договоренностях о строительстве этой маленькой церкви. В Республике Корея православие представлено Корейской митрополией Константинопольского патриархата. На Юге семь храмов. Южнокорейскую митрополию возглавляет епископ-грек. Кафедральный собор Святого Николая в Сеуле освящен в 1968 году.

Патриарх Кирилл отметил, что у Русской церкви «есть намерение» восстановить свой храм в Сеуле «с тем, чтобы православные верующие могли вносить совместный вклад в мирное объединение своей родины». Конечно, на полуострове начались процессы сближения, однако сложно себе представить, что объединение начнется с православия, которое в обеих странах находится на периферии духовной и политической жизни. По некоторым данным, в КНДР всего несколько десятков православных верующих, а число прихожан в Сеуле не превышает сотни человек – членов нескольких семейств, действительно некогда принявших крещение от русских миссионеров. Кроме того, заявление Кирилла звучит скорее как заявка на экспансию, чем обещание объединительных процессов. Вероятно, глава Московского патриархата считает, что весь Корейский полуостров должен находиться под его омофором по праву «первородства» русского миссионерства среди православных церквей в этом регионе.

Подобная коллизия наблюдается в Китае, где при объединении с Гонконгом был задействован принцип «Одна страна – две системы». Вместе с этим островком капитализма в границах Китайской Народной Республики оказалась митрополия Вселенского патриархата. Она возникла в 1986 году на месте ликвидированной в 1972 году общины РПЦ. В последующем митрополия «включила» в свой состав КНР. Русская православная церковь не признала этой епархиальной структуры Константинопольского патриархата, приняв 15 апреля 2008 года заявление по данному вопросу: «Решение Священного синода Константинопольского патриархата от 9 января 2008 года о реорганизации Гонконгской митрополии Константинопольской православной церкви с включением в ее состав территории Китайской Народной Республики является посягательством на права Китайской автономной православной церкви». Здесь на стороне Москвы официальный Пекин, и РПЦ может надеяться на административную «ликвидацию» конкурентов. Кроме Китая, Гонконгская митрополия претендует на территории стран Юго-Восточной Азии, в том числе Таиланда, где туристический бум дал основание Московскому патриархату начиная с 1999 года построить девять своих храмов.

Но это уже самая настоящая экзотика.