«Халифат» рекрутирует Среднюю Азию

В последнее время все больше высказывается опасений, что террористическая группировка «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), иначе называемая «Исламское государство» (ИГ), оказывает влияние на мусульман по всему миру, в том числе на ближайших соседей России. Так, одной из зон риска называют Киргизию, откуда в нашу страну прибывают трудовые мигранты. О том, насколько оправданны опасения по поводу «игилизации» этой среднеазиатской страны, ответственному редактору «НГР» Андрею МЕЛЬНИКОВУ рассказала религиовед, член Общественного экспертного совета при президенте Киргизской Республики по вопросам межэтнического и межрелигиозного развития Индира АСЛАНОВА.

– Индира, по вашим наблюдениям, какую реакцию вызвало провозглашение ИГИЛ халифата у мусульман Киргизии? Стало ли это значимой угрозой стабильности в государстве?

– Провозглашение «халифата» в июле 2014 года имело неоднозначную реакцию в Кыргызстане. По словам Кадыра Маликова (ведущего эксперта и теолога страны), провозглашение «халифата» вызвало большое «смятение, недоверие и любопытство» как со стороны рядовых верующих, так и со стороны запрещенных религиозных организаций, например, «Хизб ут-Тахрир», которые на протяжении 20 лет строили халифат, а ИГ взял его и создал. Хотелось бы отметить, что внимание населения в тот период времени было сосредоточено на ситуации в Украине и менее на ситуации на Ближнем Востоке.

На сегодняшний день расширение ИГ и выезд ряда граждан в Сирию вызывают серьезную обеспокоенность экспертного сообщества и правоохранительных органов. На начало 2014 года в качестве главного дестабилизирующего фактора для стран Центральной Азии рассматривался вывод коалиционных войск из Афганистана, как следствие усиление роли талибов, которые поддерживают террористические организации, имеющие своей целью свержение власти в странах региона. Однако в последние 7–8 месяцев внимание правоохранительных органов, экспертов и медиаресурсов более сосредоточено на ситуации на Ближнем Востоке. На начало текущего года официальные данные правоохранительных органов говорят о 200 выявленных фактах выезда граждан Киргизии в Сирию, за последние два месяца данные увеличились до 300 фактов. Имеются факты выезда женщин, семей с детьми. Это выявленные факты, эксперты же приводят цифры в 500–600 человек. Учитывая все возрастающее количество граждан Республики Кыргызстан, выезжающих на «джихад» в Сирию, в качестве главной угрозы рассматривается возращение на родину имеющих опыт ведения военных действий и несущих идеологию ИГ граждан региона.

– Кто эти люди, эмигрирующие в террористическое квазигосударство, какова их мотивация?

– По результатам исследования, проведенного недавно профессором Софийского госуниверситета (Болгария) Татьяной Дронзиной совместно с правоохранительными органами Кыргызстана, средний возраст присоединившихся к ИГ – 22–28 лет, большинство из них являются уроженцами юга страны (около 95%); ранее они не показывали склонность к агрессии и насилию. Также результаты местных и международных исследований показывают, что плохое экономическое положение не является ключевым мотивом присоединения к террористическим организациям, так же как и высокий уровень религиозности или низкий уровень светского образования уехавших. Однако выявленные факты показывают, что главной причиной является низкий уровень именно религиозной грамотности. Мотивация у них религиозная: борьба с кафирами-неверными, участие в джихаде; экономический интерес, желание жить в исламской стране согласно нормам шариата; поиск социальной ниши.

– Отмечается ли наличие специальной системы вербовки и переправки исламистов на Ближний Восток?

– Тот факт, что боевики уезжают группами, говорит о том, что функционирует сеть вербовщиков. Правоохранительными органами выявлено несколько каналов вербовки. Первый: деятельность радикальных религиозных организаций (в Киргизии запрещена дельность 13 экстремистских и террористических организаций). Второй: вербовка через социальные сети. Имеет место феномен так называемых интернет-имамов. Хотя исследования показывают, что в интернет-пространстве происходит в большей степени радикализация людей, нежели непосредственная вербовка. Третий: представители отдельных разрозненных джамаатов ведут вербовку на местном уровне. Четвертый: трудовая миграция. Установлены факты вербовки среди трудовых мигрантов в России, Турции и других странах. Граждане нашей страны выезжают на Ближний Восток главным образом через Турцию.

– Какие меры предпринимает государство для пресечения этой деятельности?

– В ноябре 2014 года приказом президента была утверждена концепция государственной политики в религиозной сфере, которая одним из важных приоритетных направлений выделяет предупреждение религиозного радикализма и экстремизма. Сейчас большой упор делается на консолидированную работу правоохранительных органов, гражданского общества, религиозных организаций и академических кругов по совместной выработке мер предупреждения. Совместно с ведущими религиозными организациями и религиозными лидерами ведутся разъяснительные работы на местном уровне в проблемных регионах. Духовное управление мусульман Кыргызстана проводит переаттестацию имамов, имеющую целью, кроме прочего, выявить радикальных имамов. Также проводит разъяснительные работы и повышение квалификации для служителей культа местного уровня. Но, к сожалению, было утеряно время, имеет место нехватка кадров, отсутствует финансирование, нет площадки по идейному противодействию такфиристским (обвинения в неверии), экстремистским, террористическим идеям, объединяющей ведущих улемов (богословов) страны.

– Можно ли сказать, что идеи ИГИЛ среди исламистов Киргизии конкурируют с идеями «Хизб ут-Тахрир» и Исламского движения Туркестана (ИДТ)?

– Есть информация, что некоторые члены «Хизб ут-Тахрир» вербуют в ряды ИГ, а ИДТ присоединилось к ИГ. Хотелось бы отметить, что сейчас альтернативой по распространению экстремистских, такфиристских идей выступает «Таблиг-и Джамаат», который на местах, на локальном уровне, как раз распространяет идеи умеренного ислама.

– Объявлял ли кто-нибудь в Средней Азии «вилаяты», то есть провинции «Исламского государства»?

– Нет. Были случаи, когда отдельные граждане присягали на верность «Исламскому государству».