Политический ислам становится межпартийным

Мусульманские партии в общей сложности получили чуть более 30 % голосов. Фото Reuters

В Индонезии 9 апреля прошли очередные парламентские выборы. К участию в них были допущены 12 партий, из которых четыре представляют исламские политические силы Республики Индонезия (РИ). Согласно предварительным оценкам, большинство голосов на выборах набрали две общегражданские партии: Голкар – наиболее влиятельная (так как изначально она была тесно связана с армией) и Демократическая партия Индонезии (борющаяся). Исламские же партии  в общем получили чуть более 30% голосов избирателей. 

Падение авторитета исламских политических организаций в Индонезии по сравнению с предыдущими периодами (на первых всеобщих выборах 1955 года эти партии набрали более 45% голосов, в 2004 году – более 35%) стало очевидно уже начиная с предыдущих парламентских выборов в 2009 году, на которых этим партиям удалось получить лишь 24% голосов. Как мы видим, в этом году они немного подняли свой рейтинг.

Тем не менее снижение популярности исламских партий в индонезийском обществе обусловлено несколькими причинами. Прежде всего правительство РИ принимало законодательные меры, направленные на увеличение порога репрезентации партии в парламенте (в 2004 году эта цифра составляла 3%, а к 2009 году достигла 5%), а также минимальной численности партии для участия в выборах. Право выставить своего кандидата в президенты получают политические партии, набравшие не менее 25% голосов избирателей или получившие 20% мест в парламенте. Традиционно за каждую отдельную исламскую партию в Индонезии голосовало не более 12% избирателей. Кроме того, исламские политические партии в Индонезии обычно имеют локализованную базу сторонников, например избиратели Партии национального возрождения концентрируются на Восточной Яве. Таким образом, программы исламских партий Индонезии, вынужденных расширять территории своего представительства, становились все менее индивидуальными: все меньше места в них уделялось исламу, все больше общедемократическим требованиям.

Вместе с тем процесс обмирщения исламских партий Индонезии в последние 10 лет наложился на встречный процесс усиления исламской составляющей в программах националистических партий. Усиление исламского компонента националистических организаций Индонезии является результатом движения за обновление ислама, проводниками которого стали видные богословы Нурхолиш Маджид и Делиар Нур в начале 1990-х годов. Тогда в результате усиливавшейся антипатии режима Сухарто к политическому исламу группа мусульманских интеллектуалов решила, что исламским политическим деятелям, которые на протяжении всей истории независимой Индонезии безуспешно сражались за лидерство в управлении государством, пришло время вернуться к истокам, то есть отказаться от политической борьбы и обратиться к культурно-просветительской и проповеднической деятельности. Лидеры процесса обновления ислама в Индонезии ставили своей задачей реисламизацию мусульман, другими словами, искоренение в индонезийском исламе мистических пережитков доисламских верований, плохо совместимых с духом Корана. Авангардом нового движения стало, как это часто бывало в истории Индонезии, студенчество. Учащиеся ведущих вузов страны, ощущавшие идеологический вакуум в условиях засилья коррупции, невозможности найти свою нишу в жизни из-за царящего в стране непотизма и проникновения в страну западного образа жизни, воспринимавшегося многими как развратный и несущий гибель индонезийскому обществу, обращались к исламу. Образованных (по индонезийским меркам) молодых людей не мог удовлетворить ислам отцов и дедов, основанный  в большой степени на обрядности, поэтому источником идеологии и моральных устоев стал для них обновленный ислам, акцентирующий внимание своих последователей на духе, а не на букве религии Пророка Мухаммеда. Именно это поколение стало основой среднего класса современной Индонезии.

К 2009 году представители этого поколения вступили в активную социальную жизнь. Это были люди, для которых ислам  служил основой мировоззрения, а не политического устройства государства, за которое нужно бороться. Именно это, наверное, имел в виду директор бюро по социальным и религиозным исследованиям Министерства по делам религии Бамбанг Прабово, когда сказал, что мусульмане Индонезии из большинства с психологией меньшинства превращаются в большинство с соответствующим самоощущением. Таким людям уже не нужна конкретная политическая партия, они готовы участвовать в работе националистических партий, органично инкорпорируя в них исламские идеалы, например честное управление государством, борьба с коррупцией и развитие образования – пункты, которые стали основой партийной программы Гериндры (националистической партии «Движение индонезийского народа»), которая, по предварительным данным, ныне получила 11 % голосов. Кроме того, современные националистические партии Индонезии и их лидеры демонстрируют свою приверженность исламу через демонстративное празднование традиционных исламских дат. Пример – совместная молитва председателя Голкара Акбара Танджунга и руководителя одной из крупнейших исламских организаций Индонезии «Мухаммадии» Дина Шамсуддина в честь Ляйлят аль-Кадра – дня ниспослания первых сур Корана Мухаммеду.

В то же время даже ригористы, поддерживающие партии строго исламской ориентации в условиях кризиса 2008 года и дальнейшего ухудшения экономической ситуации, не могли не признавать, что политика политикой, а кушать тоже хочется. Отсюда давление изнутри исламских партий за смягчение их религиозных программ в пользу большего внимания общедемократическим требованиям, например, заботе о создании новых рабочих мест. На фоне сближения программных установок мусульманских партий и политических объединений нерелигиозной окраски последние закономерно выигрывают гонку за голоса избирателей, так как изначально нацелены на более широкий круг вопросов и апеллируют к большему количеству людей (учитывая разные течения внутри самого политического ислама Индонезии).

Положение исламского блока осложняется отсутствием ярко выраженной фигуры лидера среди руководства этих партий. В Индонезии фигура лидера приобретает особое значение в связи с верой индонезийцев в мистическую силу сакти, которая очень близка к европейскому понятию харизмы. Кризис лидерства мог также проявляться в расколе внутри партии, как это случилось с Партией национального возрождения, которая разделилась на два лагеря в результате противоречий ее лидера Абдуррахмана Вахида с новым председателем партии Мухаимином Искандаром. Конституционные органы постановили, что законным председателем партии является именно Мухаимин. Тогда бывший лидер партии призвал членов исламской организации «Нахдатул Улама», традиционно составлявших основную социальную базу партии, не голосовать за нее на парламентских выборах 2009 года. К нынешним выборам разногласия внутри Партии национального возрождения были улажены, но организация продолжает терять поддержку избирателей, так как основа избирательной базы партии была дезориентирована призывом своего многолетнего лидера Вахида.

Кроме того, падение популярности традиционно исламских идей в Индонезии связано с несколькими законодательными инициативами исламских партий до 2009 года, в частности с антипорнографическим законом, который мог отразиться даже на таких безобидных практиках, как йога, и попытках запрета традиционного яванского танца джайпонг. Приверженность политическому исламу создает и трудности в ведении бизнеса, например владельцы отелей несут убытки от невозможности продавать алкоголь. На пошатнувшемся имидже исламских партий отразилась и их причастность к коррупции, плохо вяжущаяся с религиозными идеалами честности и нестяжательства. Наиболее яркими примерами причастности исламских сил к коррупции являются скандалы вокруг растраты государственных средств, получившие названия «Булогейт» и «Брунейгейт», с которыми связано имя президента Индонезии и лидера Партии национального возрождения Абдуррахмана Вахида и случай с главой исламской Партии справедливости и процветания Лутфи Хасаном Исхаком, который потратил более 100 млн долл. из государственного бюджета на подарки своим многочисленным подругам.

Основной интригой теперь является вопрос: разделятся ли исламские силы и войдут в два противостоящих блока Голкара и Демократической партии Индонезии (борющейся) или воссоздадут коалицию «Оси центра», как было сделано в 2004 году, и выдвинут своего кандидата на пост президента на предстоящих в июле с.г. президентских выборах.