Имам-мухтасиб творит историю

Д.В. Мухетдинов. История ислама в России: учебное пособие. – М., 2019.

Труды по истории ислама в России пополнились работой первого заместителя председателя Духовного управления мусульман РФ (ДУМ РФ) Дамира Мухетдинова. Как пишет во введении автор, «разделы книги зачастую значительно диссонируют друг с другом – прежде всего по объему и качеству приводимой информации. Ранние периоды истории ислама в России неравномерно освещены источниками в связи с тем, что его распространение на территориях современной Российской Федерации представляло собой совокупность нескольких шедших фактически независимо друг от друга процессов, характерных для каждого конкретного географического региона. Исторические периоды, последовавшие за объединением евразийского территориального пространства в единую политическую и экономическую систему под властью монгольских ханов, преподносят исследователям более четкую картину. По мере приближения к современности рассматриваемые эпохи находят достаточно широкое освещение в источниках ввиду их многочисленности» (с. 5).

Из вышеизложенного можно сделать вывод, что автор собирается подробней рассмотреть новый и новейший период истории ислама, однако в действительности можно наблюдать обратную ситуацию: раздел о постсоветской истории ислама оказался самым маленьким и неинформативным. Так, эпохе Золотой Орды посвящено 44 страницы, а истории после 1991 года – всего 16. При этом в разделе про Орду акцент сделан на общую историю, а не историю именно ислама.

«Во многих разделах мы посчитали нужным не останавливаться подробно на хорошо известных и приводимых в многочисленной литературе фактах, акцентируя внимание лишь на наиболее значимых эпизодах», – пишет автор пособия (с. 5), однако подбор этих эпизодов выглядит странно – как если бы в исследовании о Второй мировой войне подробно расписали штурм Окинавы, но забыли про Сталинградскую битву.

Особенно страдает от такого подхода постсоветская история российской уммы. По Мухетдинову, ее важнейшими эпизодами стали: конфликты в позднем СССР, создание Исламской партии возрождения, создание Исламского культурного центра и еще ряда мусульманских организаций, «парад суверенитетов», распад ДУМ Северного Кавказа, первый и второй чеченские конфликты, реорганизация ДУМ европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС), создание ДУМ Центрально-Европейского региона России (ДУМЦЕР) и раскол ДУМЕС, все дальнейшие переименования ДУМЦЕР, открытие мечети «Кул-Шариф» в Казани, переименование ДУМЕС в Центральное ДУМ России, многочисленные достижения ДУМЦЕР–ДУМ РФ, перераспределение мусульман в пределах России, открытие Совета по исламскому образованию, открытие Болгарской исламской академии, открытие нового здания московской Соборной мечети.

Прочитав этот перечень, даже неспециалист может задаться вопросом: а что, например, происходило у мусульман Северного Кавказа после распада ДУМ этого региона в 1989 году? Может быть, там тоже были значимые для мусульманской истории эпизоды – возрождение суфизма, массовое строительство мечетей и медресе, борьба традиционалистов с ваххабитскими террористами, унесшая десятки тысяч жизней, победа в этой борьбе и новые импульсы развития? Неужели не заслужили ни строчки в учебном пособии по истории ислама в России убитые террористами богословы Сайидмухаммад Абубакаров, Анас Пшихачев, Валиулла Якупов и Саид-афанди Чиркейский? Или читателю гораздо важнее поименно знать весь актив Исламской партии возрождения (с. 253–254)?

Вообще, по Дамиру Мухетдинову, в России сложилось только два мусульманских центра – Центральное духовное управление мусульман (ЦДУМ) и ДУМ РФ–Совет муфтиев России, причем первый из них постоянно деградирует, а второй – напротив, усиливается. «Таким образом, на сегодняшний момент в России существует два наиболее крупных центра объединения мусульман страны», – пишет он, забывая о других значимых мусульманских центрах: ДУМ Республики Татарстан, лидере по числу зарегистрированных общин; муфтияте Дагестана, лидере по количеству реально действующих общин и верующих; Координационном центре мусульман Северного Кавказа, насчитывающем более тысячи общин других северокавказских республик. Эти три муфтията в пособии вообще не упоминаются, хотя сейчас объединяют минимум две трети мусульман страны.

При этом не стоит забывать, что по темпам деградации среди мусульманских централизованных организаций в России лидирует именно Совет муфтиев России – в 2001 году оттуда вышли муфтияты Северного Кавказа, в 2011 году – ДУМ Республики Татарстан, а затем в значительной степени были потеряны общины Урала, Сибири и Дальнего Востока. То есть влияние этой организации начиная с 1996 года упало по меньшей мере в четыре раза. А вот ЦДУМ по количеству зарегистрированных юридических лиц постепенно подбирается к первому месту, не только теряя, но и приобретая.

Проблема странного подбора важных вех истории особенно остро заметна в хронологическом приложении («Важнейшие даты истории ислама в России»), где не забыты даты выдачи монахам-францисканцам ярлыка на основании представительства в Сарае, открытия мечети в Харбине и давно закрытого медресе в Баксане. Зато после 2000 года упомянуты всего три события – переименование ДУМ Европейской части России в ДУМ Российской Федерации, открытие нового здания московской Соборной мечети и открытие Болгарской исламской академии. Видимо, ничего интереснее за последние 19 лет у российских мусульман не происходило.

Другим серьезным минусом книги стала ее тенденциозность. Объективным исследователям будет странно прочитать, что Куликовская битва не имела большого стратегического значения (c. 85), медаль «За взятие штурмом Ахульго» была учреждена по причине катастрофичности этого сражения (140 с.), а Суворов прежде всего известен как жестокий каратель и душитель освободительного движения в Польше (с. 126).

«Лица, не принадлежавшие к православной конфессии, были ограничены в возможностях социального роста в масштабах государства», – пишет Мухетдинов (с. 154), хотя среди мусульман Российской империи было немало крупных политиков, дипломатов, ученых, предпринимателей и полководцев. Видимо, сооснователь Челябинска генерал-майор Кутлу-Мухаммед Тевкелев или герой Первой мировой войны генерал от кавалерии Гусейн-хан Нахичеванский не смогли реализовать свой социальный рост.

Немало в книге и фактических ошибок, а также давно разоблаченных мифов. Так, Высший координационный центр духовных управлений мусульман России был образован не в 1993 году, а 30 сентября 1992 года, ЦДУМ России проводило съезды между 1999 и 2012 годом (в июне 2004 года), а Байсангур Беноевский не прорывался из аула Гуниб в 1859 году.

В заключение хотелось бы констатировать, что «История ислама в России» представляет собой совокупность разностильных очерков об истории ислама в России, которые, на наш взгляд, не дают ее объективной картины.