Еврей убивает еврея

Джонатан Уилсон. Палестинский роман. 

– М.: Книжники; Текст, 2016. – 429 с.

Если бы не издательство «Книжники», такого писателя, как Джонатан Уилсон, российский читатель, возможно, никогда бы и не узнал. Детективный роман о подмандатной Палестине – это, надо признаться, не совсем привычное чтение.

В этой книжке все перевернуто с ног на голову, с точки зрения неискушенного читателя, воспитанного на теленовостях. Здесь действуют палестинские террористы, но они не арабы, а евреи. Иерусалимские арабы ушли на второй план, они маячат на периферии сюжета, но, кроме одного исключения, никогда не выходят на авансцену. Герои здесь все евреи, но зато они представляют разные миры: британское владычество, сионистское подполье и ультраортодоксальное население Иерусалима.

В основу сюжета положены реальные исторические события: убийство антисиониста-иудея Якоба де Хаана (в романе он выступает под именем Яаков де Гроос) от руки активиста радикального еврейского подполья. «Евреи способны убить еврея, хотя к этой страшной мысли невозможно привыкнуть», – звучит в тексте неоднократно. Фраза британского писателя, вложенная в уста героя, отсылает к другой книге, изданной «Книжниками» несколькими годами ранее, – «Еврей против еврея» Якова Рабкина. Впрочем, такое название дано русскими переводчиками, и Уилсон, конечно, с русским изданием этой полемической книги незнаком. Скорее слова в романе связаны с широко распространенным заблуждением, что евреи скованы таким единодушием, что не способны отнять друг у друга жизни. Хотя это странно – разделять подобное убеждение после убийства фанатиком-иудеем израильского премьер-министра Ицхака Рабина…

Яков Рабкин первым, а следом за ним Джонатан Уилсон рассказали читателям, что политические убийства в истории Земли Израиля происходили и ранее, на заре ее сионистского заселения. Рабкин – убежденный антисионист, критикующий Израиль с ультраортодоксальных позиций, что редкость для нашего времени, но распространенное явление в 1920-х годах. Будучи стороной заинтересованной, автор-ультраортодокс рассказывает историю политического убийства де Хаана сионистскими подпольщиками, которых тот грозился выдать британским властям, но обходит молчанием некоторые пикантные подробности трагической истории. В изложении Уилсона нет белых пятен, и он с искусством романиста вплетает гомосексуальные эпизоды, о которых Рабкин умолчал, в криминальную интригу своей версии убийства де Хаана – де Грооса.

Любовную игру де Грооса с мальчиком-арабом подсмотрел художник, еврей из Лондона Марк Блумберг (прототипом послужил реальный художник Дэвид Бомберг), и с этого начинается цепь злоключений и переплетений в судьбах героев и злосчастной Палестины, раздираемой распрями между евреями, арабами и британскими властями. В следующей сцене Блумберг становится свидетелем смерти де Грооса, но неясно, после чьего удара ножом окровавленный политик падает у порога дома художника. Сначала в смерти иудея обвиняют его любовника, арабского мальчика Сауда, но сюжетные линии распутываются, и оказывается, что истинные убийцы – бойцы еврейских подпольных организаций.

Однако чем ближе детективная развязка, тем больше запутываются в хитросплетениях палестинской политики герои. Жена Блумберга оказывается вовлеченной в контрабанду оружия для боевых организаций сионистов, а сам художник в конце романа гибнет (расходясь в этом со своим прототипом Бомбергом, который благополучно вернулся в богемный мир Лондона), пытаясь вызволить супругу из губернаторской тюрьмы. Оружие, которое ввозила в страну женщина, становится причиной увечья ее любовника Роберта Кирша, британского полицейского и тоже – в соответствии с фатальной эстетикой романа – еврея.

В финале, доходящем до шекспировской степени трагизма (там еще мелькает Кипр, Фамагуста с тенью Отелло в окне крепостной башни), умирают, правда, не все. Зато однозначно развеется убеждение читателей в том, что книги, которые пишут евреи о евреях, исполнены лишь молока и меда – без капли дегтя. Или даже крови.