Belle epoque глазами фюрера

Бригитта Хаманн. Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности. 

– М.: Ад Маргинем Пресс, 2016. – 568 с.

Четыре десятилетия от окончания Франко-прусской войны в 1871 году до начала Первой мировой в 1914-м заслужили в современной Европе прозвище Belle epoque – Прекрасная эпоха. Из XX века она действительно выглядела – и выглядит – прекрасной: это был период относительного мира в Европе, расцвета естественных и гуманитарных наук, промышленности и искусства. Именно этому периоду жизни Европы посвящена книга австрийской исследовательницы Бригитты Хаманн «Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности», предлагающая взглянуть на Прекрасную эпоху глазами оказавшегося не столь простым венского художника. Ее перевод недавно вышел в издательстве «Ад Маргинем Пресс».

Отгремели революции 1848–1849 годов, усилия Бисмарка увенчались объединением Германии и провозглашением империи Гогенцоллернов в побежденном Версале, поражение второй империи открыло во Франции страницу третьей республики, а Австро-Венгрия, многонациональная конституционная монархия в центре Европы, укрепилась под властью Габсбургов. Вена, ее столица на Дунае, по праву считается одной из столиц Прекрасной эпохи. В городе художников, поэтов и композиторов, знаменитом своими кофейнями, оседали славяне, немцы, итальянцы, венгры – словом, он был срезом всей двуединой монархии, да и всей Европы. Именно там в 1907 году появился молодой человек из маленького австрийского Линца, горевший желанием поступить в Академию искусств и восхищавшийся операми Вагнера. После проваленных экзаменов, шести лет скитаний по съемным комнатам и рабочим общежитиям, случайных заработков и жизни в атмосфере диких политических идей начала XX столетия он оставил Вену и перебрался в Мюнхен, в «подлинно немецкое» государство Гогенцоллернов, которое боготворил.

Впрочем, эта впервые опубликованная в 1999 году биографическая работа Бригитты Хаманн посвящена не столько самому Адольфу Гитлеру, сколько тому, какой перед ним предстала столица двуединой монархии. Будущий фюрер застал начало ХХ века в городе на Дунае далеко не таким, каким оно стало в глазах европейцев после двух мировых войн и череды диктаторских режимов, среди которых гитлеровский стал именем нарицательным. Ужасающее социальное расслоение накладывалось в Вене на этническое многообразие столицы «лоскутной империи», части которой распределены сегодня между 12 – от Италии до Украины – европейскими государствами. Гитлер и его венский друг Август Кубичек не раз были свидетелями демонстраций голодающих рабочих. Нужда толкала их ложиться на трамвайные пути перед Рейхсратом (парламентом), из-за устаревшего регламента потерявшим работоспособность и ставшим трибуной радикалов-пангерманцев, требовавших развала государства и присоединения Австрии к Германской империи. На этом фоне процветала расистская пропаганда, еще не растерявшая на рубеже XIX и XX столетий научный флер.

Хаманн в книге обращается к источникам мировоззрения Гитлера, которое сформировалось именно в венский период его жизни. Он посещал заседания Рейхсрата – и Хаманн описывает творившийся на них хаос. Своим учителем в политике Гитлер считал бургомистра Карла Люэгера – и Хаманн скрупулезно описывает его новаторский политический стиль народного трибуна и агрессивную риторику Христианско-социальной партии, совмещавшую популизм и антисемитизм, которая сделала ее одной из самых внушительных политических сил. Немало внимания уделено и квазирелигиозным построениям кумиров молодого Гитлера, предлагавших эволюционистские теории развития мироздания, вращающиеся вокруг «высшей» арийской расы. Многонациональность и полирелигиозность империи, в принципах которой сейчас многие видят прообраз принципов Европейского союза, были для нее в последние десятилетия жизни настоящим проклятием – межэтнические конфликты немцев, чехов, венгров, русинов, итальянцев разрывали двуединую монархию на части. «В этой книге я хочу показать общество и культуру Вены накануне Первой мировой войны такими, какими они представлялись одинокому провинциалу, перебивающемуся случайными заработками, – Адольфу Гитлеру, – пишет автор книги. – Вена Гитлера разительно отличается от привычного, уже давно превратившегося в клише образа «Вены fin de siecle», города художников и интеллектуалов… Вена Гитлера – полная противоположность этой великолепной столице искусств. Это город «маленьких людей», которые взирали на культуру венского модерна с абсолютным непониманием, считая ее «вырожденческой», далекой от народа, слишком интернациональной, слишком «еврейской», слишком вольнодумной. Это Вена приехавших в столицу провинциалов, оказавшихся на обочине жизни, ютящихся в мужских общежитиях, зачастую мучимых различными страхами, восприимчивых ко всякого рода сомнительным теориям, и прежде всего к тем, которые позволяли им чувствовать себя «элитой», «избранными», несмотря на всю их ничтожность».

Ничтожностью Хаманн изображает в целом и будущего диктатора, застрявшего на социальном дне. Постоянно работать его не могла заставить даже сильнейшая нужда, а знакомые и родня наперебой называли «бездельником, который и не собирается искать нормальную работу», которого нужно было постоянно понукать. Зато почти каждый из очевидцев отмечает рано появившуюся – видимо, под влиянием созерцания речей часами блокировавших трибуну Рейхсрата парламентских демагогов – страсть Гитлера к длинным монологам о политике без начала и конца. Серый и мало чем выделявшийся из общей среды несостоявшийся студент в изложении Бригитты Хаманн болезненно напоминает Сталина, каким его описывал Троцкий в неоконченной двухтомной биографии: плывущую по течению посредственность, не терпящую, однако, возражений – а еще никакого ограничения собственной власти и никого над собой.

Belle epoque в Европе закончилась одновременно с венскими годами Гитлера. В 1913 году будущий фюрер перебрался в Мюнхен, оставив за спиной дунайскую столицу. С собой в Германию он увез настроение низов немецкой Вены.

Жанр документальной прозы, в котором выполнена книга Хаманн, получил признание на самом высоком литературном уровне вместе с присуждением Нобелевской премии Светлане Алексиевич. Его, пожалуй, самая сильная сторона – это фиксация устной истории, обычно теряющейся на фоне глобальных исторических событий, и представление в ней исторического контекста описываемой эпохи с точки зрения не профессиональных историков, а самых обыкновенных современников. Однако даже в этом жанре сложно избавиться от влияния собственного взгляда автора, и из оптимистического для Европы 1999 года (именно тогда скончавшаяся в 2016 году Бригитта Хаманн написала свою книгу) проблемы, погубившие Австро-Венгрию, выглядели перевернутой страницей истории. В 2017 году национальные, властные и религиозные противоречия только что аннексировавшей Боснию и Герцеговину умирающей империи выглядят куда более актуальными и для Европы, и для России.