Джихад взращивали в Берлине

Л.Р. Гатауллина, И.А. Гилязов. Российские солдаты-мусульмане в германском плену в годы Первой мировой войны (1914–1920). 

– Казань: Татарское книжное изд-во, 2014. – 303 с.

История немецкой пропаганды, нацеленной на мусульман СССР в годы Второй мировой войны, и формирования коллаборационистских частей из числа военнопленных хорошо описана, но мало известно о том, что попытки «революционизации» российских мусульман имели место и во время Первой мировой. Даже сам термин «революционизация», использовавшийся нацистами в отношении восточных народов, был введен еще во Втором рейхе (с. 30). Этот исторический пробел восполняет книга казанских историков, один из которых ранее получил известность благодаря монографии о татарских коллаборационистах Второй мировой «Легион «Идель-Урал» (М., 2009).

Еще в конце августа 1914 года кайзер Вильгельм II потребовал от германского МИДа: «Турция должна начинать. Его величество султан должен призвать мусульман в Азии, Индии, Египте, Африке к священной войне» (с. 34). Подробный проект под названием «Революционизация исламских областей наших врагов» в октябре 1914 года представил кайзеру Макс фон Оппенхайм, ранее работавший на Ближнем Востоке в германских диппредставительствах. Фон Оппенхайм писал, что османский султанат при своей военной слабости «в борьбе против державы, у которой имеется немало мусульманских подданных, мог бы оказаться ценным союзником» 

(с. 25), объявив ей «священную войну» (джихад) для мобилизации «пятой колонны» из местных мусульман, и предлагал для той же цели «использовать прессу, и прежде всего духовные школы в мусульманских центрах европейской России, особенно в Казани, Оренбурге и Уфе» (с. 28).

Надежды немцев не были беспочвенны. 17 сентября 1914 года известный тюрколог Николай Ашмарин представил в Военно-цензурную комиссию записку о том, что среди «интеллигентных татар» уже наблюдалось сочувствие восстанию в Андижане (Туркестан) 1898 года и военным успехам японцев в 1904–1905 годах, позже в местных газетах появлялись хвалебные статьи в адрес немецких офицеров и т.д. «Особо опасался Ашмарин мусульманских школ, которые, по его мнению, «создавали сторонников Турции», – пишет Гилязов, указывая также, что «с осени 1914 года за татарским населением (Казанской. – «НГР») губернии и отдельных уездов было установлено довольно жесткое наблюдение на предмет выяснения его настроений» (с. 61). О ходивших среди татар Поволжья антироссийских слухах в 1915 году не раз докладывал начальник казанской жандармерии полковник Константин Калинин, указывая, что местные мусульмане внешне соблюдают спокойствие, но «втайне сочувствуют немцам, которые являются союзниками турок» 

(с. 66–67).

Особое внимание немцами уделялось пленным мусульманам (как российским, так и индийским и африканским). Для них создали специальные лагеря под Берлином, в одном из которых в июне–июле 1915 года оперативно возвели деревянную мечеть на 400 человек в османском стиле. «Не думайте, что вы здесь военнопленные, вы здесь настоящие гости германского императора… Германское правительство в настоящей войне имеет союзником мусульманский халифат и борется вместе с ним против врагов ислама, против России, Англии и Франции… за сохранение ислама и защиту ваших прав», – так со страниц издававшейся для пленных мусульман газеты «Эль-Джихад» обращался имам Вайнбергского лагеря Габдеррашид Ибрагим (с. 78).

Генерал-майор фон Осфельд, отвечавший за эти лагеря, в октябре 1915 года четко поставил задачу – создать «равномерную массу, которую при содействии мулл можно было бы привлечь к участию в священной войне» (с. 94). «Обработанные» в нужном духе пленные, как считали немцы, далее могли быть заброшены в тыл к врагу для ведения там прогерманской агитации или даже отправлены на фронт в составе специальных подразделений. Но в ряды последних пленные вступать не спешили, что вызвало раздражение у немцев и назначенных ими имамов лагерей. «Мусульманские солдаты, числом около миллиона (в российской армии. – «НГР»)… могли бы принять смерть в борьбе за свою веру; следует пойти против русской армии или по крайней мере отказаться сражаться в ее рядах, как это сделали киргизы», – призывал в октябре 1916 года в проповеди на Курбан-байрам Габдеррашид Ибрагим (с. 173). Годом ранее имам Вайнсбергского лагеря писал в газете «Эль-Джихад»: «Вы, мусульмане, подданные России, страшно порабощены в России. Преследуется ваша религия, притесняется свобода обучения в мектебе (среднее духовное училище. – «НГР»), оскверняются ваши храмы» (с. 192). В связи с этим необходимо пояснить, что даже за пределами Кавказа и Средней Азии в Российской империи в то время действовало более 7 тыс. мечетей! Как бы то ни было, но берлинская пропаганда так и не привлекла пленных мусульман в ряды коллаборационистов.